Ив Греве - Мето. Дом

Однажды я перебросился парой слов с Публием, после возвращения из холодильника, потому что он пришел на замену Квинту у Красных и играл в моей команде по инчу чистильщиком. Он любит поговорить, но особенно ему нравится слушать других. Теперь я понимаю почему.

Следя за Крассом, я никогда не видел, чтобы Юлий или Публий что-нибудь с ним обсуждали. Это кажется мне странным. Значит, они используют какие-то коды, как мы.

Теперь, когда задание выполнено, я должен съесть записку. Не запивая. Я разрываю ее на маленькие кусочки и начинаю методично пережевывать. Горько. Главное — не уснуть. Я не знаю, сколько у меня времени до возвращения Цезаря. Я начинаю потеть. Надо успокоиться. Я ложусь в кровать, прислушиваюсь. Два комка застряли где-то в горле. За дверью слышатся шаги.

— Здравствуй, Мето.

Я улыбаюсь в ответ и использую этот момент, чтобы протолкнуть остатки бумаги подальше в глотку.

Он внимательно смотрит на меня. Интересно, он что-нибудь заметил?

— У тебя все хорошо?

— Да. Немного хочется пить.

Он отворачивается и быстро говорит:

— Вставай. У тебя есть время как раз на то, чтобы умыться и переодеться на пробежку.

Под душем я открываю рот. Наконец-то отделался от записки. Между большим и указательным пальцами я замечаю пятно от чернил. Тру это место, чтобы отмыть его. Думаю, Цезарь заметил. Я сильно тру щеки и подпрыгиваю на месте, чтобы проснуться. Через пятнадцать минут у нас соревнования, и мои товарищи на меня рассчитывают.

Они все здесь. Ждут меня.

— Отлично выглядишь, — говорит Октавий. — Тем лучше, нам надо постараться сегодня утром, иначе нас отбросят назад. Вчера наше время на троих было плачевным. Так Цезарь сказал.

— Все смотрели на нас так, будто мы уже ни на что не годимся, — подливает масла в огонь Клавдий.

— Ерунда, — заявляет Рем, — я никогда не пойду в другую группу.

Я их успокаиваю:

— Не беспокойтесь, парни, я полон сил. Отоспался на славу.

Мы встаем по местам.

Начали! Я действительно в отличной форме и испытываю настоящий восторг от бега. Приближается Клавдий. Он спрашивает:

— Ты их знаешь?

— Да.

Второй круг, я сообщаю:

— Юлий.

— Юлий, — повторяет он.

Третий круг:

— Публий.

— Публий.

Четвертый круг:

— Отличная работа. Теперь поднажмем!

— О’кей.

Мы собираем последние силы, никто не хочет сдаваться.

— 1, 2, 4, 3, — объявляет Цезарь. — Время улучшено.

Рем расплывается в улыбке.

— Отлично, парни. Мето, ты третий, слышал?

— Да-да. Ну что, Октавий? Не слишком разочарован?

— Нет, — отвечает мой друг, улыбаясь. — Наверно, лекарства, что тебе давали, не простые.

— Кто знает, друг.

— Ничего, завтра отыграюсь, — говорит он. Клавдий подходит ко мне. — Теперь ты почти все знаешь.

— Да уж. И это не весело.

— Благодаря нам все изменится.

На следующий день Клавдий ждет меня у умывальников. Ни одного из предателей поблизости нет.

— Я получил послание. Мы должны подготовить решающий день.

— Решающий день?

— День, когда дети и слуги возьмут власть в свои руки.

— Против солдат сил маловато.

— Они покидают остров один-два раза в год.

— Все?

— Почти все. Надо использовать такой шанс.

— Это будет… хорошо… если…

Я вижу в зеркале Красса.

— О чем вы говорите?

— Я говорю, что было бы хорошо еще улучшить наше время.

— Хочешь прийти вторым?

— Не обязательно.

Если бы он только знал, как мне теперь безразличны все те ритуалы, которым я следовал раньше с таким удовольствием. Я участвую во всем этом, только чтобы не привлекать к себе внимания. Клавдий хлопает меня по плечу:

— Пойдем, Мето.

— Пока, Красс.

Мы снова остаемся наедине, поэтому продолжаем разговор с того места, где нас прервали:

— Когда это будет?

— Не скоро. Сначала мы должны привлечь надежных людей на свою сторону.

Мы присоединяемся к нашим друзьям. Я чуть не пропускаю старт. Думаю, я смогу быстро войти в форму. Кого посвятить в тайну? Кто рискнет к нам присоединиться? Те, кто согласится, уже не смогут пойти на попятную.

Клавдий шипит на меня:

— Шевелись! Сейчас не время витать в облаках!

Я прихожу в себя. Я мчусь. Мне даже больно. Остановившись, я падаю на колени, чтобы отдышаться. Октавий помогает мне встать.

— Можешь идти?

Дыхание понемногу восстанавливается.

— Да, да, спасибо. Как время?

— Как обычно. Ты за мной.

— Нормально.

Октавий? Смею ли я впутать во все это Октавия? Но если не его и не Марка, которым я полностью доверяю, с кем же еще я могу поговорить?

К нам подходит Клавдий. Строгим, но доброжелательным тоном он успокаивает нас:

— Мето, тебе нужно поднажать. Я хочу, чтобы ты остался в моей команде.

— Есть, шеф, — говорю я, улыбаясь.

Весь день меня терзает одна мысль. А вдруг я ошибся с предателями?

Первым делом я решаю поговорить с Марком. Я должен начать с него, во имя нашей дружбы. Проблема в том, что он избегает меня вот уже несколько дней. Я могу с ним поговорить только перед сном, и то если он согласится повернуть голову в мою сторону. Вечером я делаю первую попытку. Я поворачиваюсь к нему:

— Марк, послушай! Грядут большие перемены, и мы ищем людей для поддержки.

— Кто это «мы»?

— Клавдий, я и еще слуги, которые работают здесь по ночам. Уже некоторое время мы с ними общаемся…

— Почему ты просишь об этом меня, труса?

— Я так не думаю. Ты — мой друг, и даже если ты решишь остаться в стороне, я хотел предупредить тебя первым.

Через пару минут я снова поворачиваюсь в его сторону, чтобы услышать его согласие или его отказ. Он смотрит в потолок, закрыв ладонями уши. Несколько мгновений спустя, когда я уже теряю надежду, он отвечает мне:

— Меня это не интересует.

Лежа в тишине спальни, за несколько минут до общего пробуждения, я пытаюсь составить список своих будущих «сообщников». Первым на очереди — Октавий, которого я не могу надолго оставить в неведении, за ним — Тит, уже давно доказавший свою надежность и преданность моему делу. Я знаю его прямоту, я могу ему доверять. Я хочу, чтобы они согласились, но в то же время опасаюсь за то, что станет с ними в случае провала.

В ванной комнате встречаю Клавдия. Уверен, что ему чужды подобные сомнения:

— Сколько? — спрашивает он.

— Ни одного. Я попытался один раз, и не получилось.

— Кто?

— Марк.

— Это неудивительно. У меня двое, Октавий…

— Октавий? Я был уверен, что он согласится. А второй?

— Мамерк. Он только что перешел из Фиолетовых и отлично их всех знает. Это нам пригодится.

— У него были подозрения насчет Юлия?