Нил Шустерман - Неизведанные земли

Вскоре Мэри обнаружила, что ее свободу никто больше не ограничивает. Она могла свободно передвигаться по территории выставки, заходить куда угодно и общаться с любым из принадлежавших Пупсику призраков. Только в одно место не разрешалось заходить никому. Все входы и выходы в Сельскохозяйственный павильон, увенчанный стеклянным куполом, надежно охранялись. Когда Мэри спросила у Пупсика, что там, он не проявил никакого желания посвящать ее в эту тайну.

— Это мое частное дело. Если тебя это не устраивает, что ж, мне жаль.

На третью ночь, проведенную на свободе, Мэри решила, что пора раскрыть последний секрет Чикаго. Она пошла к павильону, обошла вокруг здания и посчитала количество дверей, ведущих внутрь. Оказалось, их пять. Закончив с осмотром, Мэри стала искать самого тупого с виду охранника. Ей нужен был человек настолько глупый, чтобы даже простые обязанности давались ему с трудом.

У северо-восточного входа ей попался образчик, идеально подходящий под заранее составленное описание.

— Добрый вечер, — поздоровалась Мэри, подходя к нему.

Она попыталась пройти мимо охранника, не останавливаясь, но тот выставил вперед руку и преградил путь. Мэри сделала вид, что смотрит в сторону, и намеренно ударилась об подставленную руку. Ей удалось добиться эффекта, на который она рассчитывала, — охранник был смущен тем, что коснулся ее.

— Ты что же это делаешь? — спросила она, стараясь вложить в слова как можно больше возмущения.

— Прошу прощения, мисс Мэри, — сказал охранник. — Но сюда входить никому не разрешается.

— Ты что, не слышал? Мы с твоим боссом партнеры, а значит, у меня от него секретов нет. И у него тоже не должно быть. Открой-ка дверь и пропусти меня.

На лице охранника отразилась мучительная умственная работа. Поставленная проблема была явно ему не по зубам.

— Простите, но без прямого разрешения Мертвого босса…

— Прошло всего несколько дней с момента заключения альянса, а наши договоренности уже нарушаются, — громко сказала Мэри, изображая глубочайшее возмущение. — Я должна немедленно обсудить этот вопрос с мистером Капоне. Как твое имя?

Выражение растерянности на лице охранника сменилось неприкрытым страхом.

— Зачем вам мое имя?

— Не хочешь говорить, не надо, — заверила его Мэри. — Думаю, я смогу достаточно детально описать твой внешний вид, когда буду разговаривать с мистером Капоне.

— Но… нам запретили пускать внутрь кого-либо без прямого указания…

Охранник уже почти рыдал.

Мэри оставалось лишь грозно посмотреть на него, и бедняга сломался. Он не только согласился впустить ее, но и сам открыл дверь, поклонился и осторожно закрыл ее, когда Мэри вошла.

Она конечно же не знала точно, что увидит, но за свою долгую жизнь в Стране Мэри видела уже практически все, и застать ее врасплох было почти невозможно. Но в Сельскохозяйственном павильоне именно это и произошло.

Под стеклянным куполом, на месте, где в дни выставки были расставлены многочисленные горшки с сельскохозяйственными растениями, прижав ноги к груди, как младенцы в чреве матери, лежали дети. Все они спали. Они были мертвы, но в то же время нет. Они еще не были призраками, так как Мэри не увидела привычного свечения.

— Что же это такое?.. — растерянно сказала она, не сразу сообразив, что говорит вслух.

— Мы называем это место инкубатором.

Мэри резко обернулась и увидела Попрыгунью Джилл, медленно приближающуюся сзади.

— Я знала, что ты найдешь способ сюда попасть.

Джилл окинула взглядом тела спящих детей, разложенные ровными рядами.

— Все эти дети потерялись на пути к свету.

Мэри была так поражена увиденным, что на какое-то время потеряла дар речи. Перед ней были дети, находившиеся в стадии перехода из мира живых в Страну. Спящие.

— На переход из мира живых в Страну требуется девять месяцев, — сказала Джилл. — Я думала, ты это знаешь.

Мэри наконец обрела дар речи.

— Конечно знаю, но никогда раньше не видела… в смысле, никогда не видела детей в таком состоянии.

— Серьезно? — спросила Джилл, изобразив на лице кривую улыбку. — А я их все время нахожу.

Она медленно пошла вдоль рядов, Мэри — за ней.

— Нахожу и приношу сюда. А как еще, ты думаешь, Пупсик смог бы обзавестись таким внушительным количеством верных ему людей?

Мэри почувствовала, как ее ум, привыкший схватывать все на лету, вдруг замедлился и заработал с громким скрипом. Оказалось, нелегко переварить так много информации. Пупсику не нужны были ловушки — он мог получать «новорожденные» души, находившиеся на пороге Страны. Мэри встала на колени и наклонилась, чтобы рассмотреть одного из Спящих получше. Перед ней был мальчик, которому было не более десяти. Ребенок спал и находился, по всей видимости, в состоянии полнейшего покоя. Рядом с ним на полу кто-то вывел номер при помощи куска мела. Вернее, не номер, а дату.

— Это день его смерти? — спросила Мэри.

— Нет, как такое может быть? — удивилась Джилл. — Ведь все даты, которые ты видишь, из будущего.

Мэри вгляделась, пытаясь вспомнить, какое сегодня число, но не смогла. Она не следила за временем.

— Здесь написано, кто в какой день созреет, — пояснила Джилл.

Мэри поняла, что под этим грубым словом Попрыгунья подразумевала даты возрождения детей в Стране затерянных душ.

— Как тебе удалось найти так много детей? Даже я никогда не видела их в таком состоянии.

— Возможно, ты не там искала?

Мэри холодно посмотрела на Джилл:

— Если ты собираешься играть со мной, нам больше не о чем говорить.

Она повернулась спиной к Джилл и пошла вдоль разложенных ровными рядами Спящих.

— Дело в амулете, — нехотя призналась Джилл. — Он светится, когда поблизости намечается что-то ужасное. К примеру, несчастный случай с летальным исходом…

Мэри развернулась и уставилась на украшенный большим синим камнем кулон, который Джилл носила на шее. Он напоминал дешевую бижутерию, но Мэри не сомневалась в том, что девушка говорит правду. Вне всякого сомнения, несчастные случаи, особенно со смертельным исходом, должны порождать колебания во Вселенной, а значит, не только в мире живых, но и в Стране, и за ее пределами. Вполне возможно, камень, который носила на шее Джилл, или другой подобный объект резонирует в ответ на эти колебания. Но как могла Джилл точно знать, в результате какого из несчастных случаев ребенок собьется с пути и проникнет в Страну сквозь стену тоннеля? И вдруг Мэри посетило озарение, сверкнув в мозгу ослепительной вспышкой, как это обычно и бывает, когда внезапно открывается истина.

— Ты мешаешь им дойти до конца тоннеля! — воскликнула Мэри, сопроводив слова вздохом изумления. — Ты знаешь, когда и где произойдет несчастный случай и ждешь их в тоннеле. И там ты встаешь на их пути!