Роберт Хайнлайн - Дорога Славы

Потом я обучил Пегги, и она играла сравнительно неплохо для девчонки. Мне было немного неприятно от того, что я предал Энни и развлекаюсь с Пегги и ее матерью, но потом я сказал самому себе, что Энни сама потребовала бы этого от меня.

Несмотря на это, у меня оставалось еще много времени. При трети “g” я не мог спать больше шести часоз. Лампы были погашены на протяжении восьми часов, но мы не могли спать больше, за исключением первой недели после всех этих треволнений с отбором и отлетом. Большую часть времени мы с Хэнком Джонсом бродили по коридорам корабля, пока не уставали. Мы много разговаривали. Хэнк был вовсе не так плох, каким я счел его после нашей первой встречи.

Форма скаута все еще была при мне. Она лежала сложенная на моей койке. Как-то Хэнк пришел ко мне утром, когда я застилал постель, и заметил ее.

— Послушай, Уильям, — сказал он. — Почему ты так цепляешься за эту штуку? Оставь прошлое в покое.

— Я не знаю, — ответил я, поколебавшись. — Может быть, на Ганимеде тоже есть скауты.

— Я ничего об этом не слышал.

— Может быть, и есть. На Луне же они есть.

— Это еще ничего не доказывает.

Но мы продолжали говорить об этом, и Хэнку в голову пришла великолепная мысль. Почему бы нам на “Мейфлауэре” не создать организацию скаутов?

Мы созвали заседание. Пегги известила об этом всех через Совет Молодежи, и мы собрались на слет в половине четвертого пополудни, сразу же после школы. Конечно, в половине четвертого по Гринвичскому времени. Для ребят с палубы “Б” это была половина восьмого Утра, а для ребят с палубы “Ц” это было полпервого ночи. Но ничего лучшего придумать не удалось. Люди с палубы “Б” должны были поспешить с завтраком, если хотели успеть на слет, и мы надеялись, что ребята с палубы “Ц”, заинтересовавшиеся этим, не будут спать.

Я играл на аккордеоне, когда они стали собираться. Отец Хэнка как-то сказал, что музыка поднимает настроение. Мы обращались друг к другу “скауты” или “бывшие скауты”; сначала сбор намеревались провести в четырех из двадцати закупоренных коридорах, но потом нам хитростью удалось заполучить в свое распоряжение один из обеденных залов. Хэнк попросил тишины, и я отложил свой аккордеон в сторону и стал вести протокол. Радиоинженер пожертвовал нам для этой цели магнитофон.

Хэнк произнес маленькую речь. Я считаю, что, когда он вырастет, он, наверное, станет политиком. Он сказал о том, что нам всем пойдет на пользу, если мы будем блюсти товарищество и традиции скаутов, и позор нам, если мы отойдем от них. Традиции скаутов — традиции исследователей и пионеров, и где еще они будут так уместны, как не на новой планете? Возродить нашу скаутскую организацию — это будет в духе Дэниэла Буна. [106] Дэниэл Бун (1734–1820) — один из первых американских поселенцев в Кентукки, ставший фольклорным героем переселенцев.

Я не думал, что он может быть таким отличным оратором. Его речь звучала великолепно.

Он умолк и сделал всеобъемлющий жест. Я поднялся и объяснил, что хотел бы внести резолюцию. Потом я зачитал ее. Первоначально она была намного длиннее, но мы ее укоротили. Она звучала следующим образом: “Нижеподписавшиеся — скауты и бывшие скауты различного происхождения, а теперь пассажиры космического корабля “Мейфлауэр” — решили возродить организацию скаутов и принести ее к звездам. Они с общего согласия создают организацию скаутов Ганимеда с общими чертами земной организации скаутов и обязуются соблюдать ее законы”.

Может быть, это было слишком цветисто, но звучало это впечатляюще; никто не засмеялся. Хэнк продолжил:

— Вы слышали резолюцию. Что вы о ней думаете? Все ли присутствующие поддерживают ее?

Повсюду вверх взлетели руки. Потом разгорелась дискуссия.

Кто-то придерживался мнения, что мы не должны называться скаутами Ганимеда. Но на это возражение ответом было ледяное молчание, и юноша быстро закрыл рот. Потом другой мальчик сказал, что Ганимед не звезда, и поэтому пассаж о звездах надо отбросить.

Хэнк убедил его, что это была поэтическая вольность и, кроме того, полет на Ганимед — это первый шаг к чужим звездам. Он добил его, рассказав ему о “Звездном Скитальце-3”.

Самые худшие возражения они услышали от “Мини”-Мунтца, одного маленького парнишки, который все время разевал свой рот. Он сказал:

— Мистер председатель, это собрание незаконно. Вы не имеете права учреждать новое законодательство. Как член группы 96 в Нью-Джерси я возражаю против вашего поведения.

Хэнк спросил его, какой авторитет имеет группа 96 из Нью-Джерси здесь, в космосе, между Землей и Марсом, и кто-то крикнул:

— Выбросить его отсюда!

Хэнк ударил молотком по столу:

— Не нужно его выбрасывать отсюда — но если скаут Мунтц считает это собрание незаконным, ему не стоит принимать в нем участие. Итак, теперь мы будем рассматривать его как не имеющего права голоса члена нашей организации. Все согласны с этим?

Резолюция была принята единогласно, и Хэнк стал руководителем. Он назначил уйму комитетов: организации и планирования, для разработки программ и испытаний и так далее. Например, комитет по связям получил задание найти среди взрослых бывшего командира отряда и членов комиссии и установить суд чести. На слете присутствовало около дюжины взрослых и среди них доктор Арчибальд, уполномоченный с палубы “А”. Он попросил слова:

— Мистер председатель, я был руководителем скаутов в Небраске. Я охотно предоставляю себя в распоряжение новой организации.

Хэнк посмотрел ему в глаза.

— Спасибо, сэр. Мы проверим вашу кандидатуру.

Доктор Арчибальд был, казалось, сражен, но Хэнк быстро продолжил:

— Мы хотим и нуждаемся в помощи всех взрослых скаутов. Комитет по связям получил задание установить имена всех добровольцев.

Мы решили создать три группы, по одной на каждую палубу, потому что было невозможно встречаться всем сразу. Хэнк попросил всех наблюдателей встать. Их было немного, и он решил всем им снова присвоить звание “Орлов”. Теперь “орлов” у нас было около дюжины.

Хэнк распределил нас по палубам и объяснил нам, чем мы должны заниматься. Образовать отряды и выбрать верховное командование. На палубе “А” было только три “Орла”. Хэнк, я и мальчик, которого я раньше никогда не видел, — Дуглас Мак-Артур Окаджима. Дуг и Хэнк объединились против меня и навязали мне работу.

Хэнк и я намеревались закончить слет за пару часов, но времени этого оказалось недостаточно, и я снова извлек свой аккордеон. Я сыграл “На тайной тропе” и “Зеленые холмы Земли”. Слет мы завершили общей клятвой.

“Я клянусь своей честью, что выполню свой долг перед Богом и Родиной, буду физически крепок, духовно свободен и морально устойчив”.