Роберт Хайнлайн - Дорога Славы

Удается ли кому-нибудь когда-нибудь получить второй шанс? Или Дверь в Стене всегда исчезает, когда отведешь от нее глаза? Где можно успеть на судно, идущее до Бридгадуна? Братцы, да ведь это как почта в Бруклине: отсюда туда не попасть!

Ну что ж, дам я Руфо еще пару недель…

Я получил весточку от Руфо! Вырезка с моим объявлением была ему отправлена, но у него возникли небольшие сложности. Он не хотел вдаваться в подробности по телефону, но насколько я понял, он связался с какой-то плотоядной фройляйн и перебрался через границу почти sans culottes. [95] Без штанов (фр.). Однако он будет здесь сегодня вечером. Он нисколько не против перемены планет и Вселенных и говорит, что у него есть в запасе кое-что интересное. Немного, может быть, рискованно, но не скучно. Уверен, что он в обоих случаях прав. Руфо может увести у вас сигареты и уж во всяком случае вашу девочку, но скуки рядом с ним не найдешь — и он готов умереть, прикрывая вас сзади.

Так что завтра мы отправляемся вдоль по той самой Дороге Славы, и да здравствуют пороги на ней и все остальное!

А у вас нет драконов, которых нужно перебить?

Воздух Марса, бедный кислородом, был прохладным, но не слишком холодным. Зима пока не пришла в южные широты, и в дневное время температура еще поднималась выше нуля.

Странное создание, подошедшее к двери здания, имеющего форму купола, по внешнему виду в общем смысле было похоже на человека, но ни один человек никогда не имел подобной головы. Над черепом возвышалось что-то напоминающее шутовской колпак, глаза-линзы смотрели широко и не мигая, а лицо было вытянуто, словно свиное рыло. Сверхъестественный внешний вид завершали желтые и черные тигриные полосы, покрывающие всю голову.

Легкое оружие, напоминающее пистолет, было пристегнуто к поясу создания, а в согнутой правой руке оно несло мяч, побольше баскетбольного. Перехватив мяч в левую руку, оно открыло наружную дверь здания и шагнуло внутрь.

Внутри была очень маленькая прихожая и еще одна дверь. Как только наружная дверь была закрыта, давление воздуха в прихожей начало возрастать. Это сопровождалось звуками, подобными вздохам. Громкоговоритель, закрепленный над внутренней дверью, крикнул гулким басом:

— Ну? Кто там? Отвечайте! Отвечайте!

Пришедший аккуратно опустил мяч на пол, затем двумя руками взялся за свое безобразное лицо и рывком поднял его над головой. Под маской оказалось лицо земного человека — мальчика.

— Это Джим Мэрлоу, Док, — ответил он.

— Ну входи. Входи! Нечего стоять там и грызть ногти.

— Иду. — Когда давление воздуха в прихожей уравновесилось с давлением в доме, внутренняя дверь открылась автоматически. — Идем, Виллис, — сказал Джим и вошел.

Мяч трижды невысоко подпрыгнул и последовал за ним походкой, сочетающей в себе три способа передвижения. Он одновременно вертелся, вихлялся и катился. Точнее, он передвигался словно наклоненная и перекатываемая по доку бочка. Они вошли и оказались в большой комнате, которая занимала половину площади круглой планировки дома. Доктор Мак-Рэй взглянул на них, но не поднялся.

— Привет, Джим. Сдирай свою шкуру. Кофе на столе. Привет, Виллис, — добавил он и вернулся к своей работе. Он бинтовал руку мальчику, который был примерно одного возраста с Джимом.

— Спасибо, Док. О… привет, Френсис. Что ты здесь делаешь?

— Привет, Джим. Я пристрелил водоискателя и порезал большой палец об один из его шипов.

— Прекрати вертеться! — скомандовал доктор.

— Мне же больно, — возразил Френсис.

— Я знаю.

— Какой же дурак делает так, как ты? — настоятельно сказал Джим. — Ты должен бы знать это лучше, прежде чем дотрагиваться до него. Надо было просто опалить его сверху и снизу. — Он расстегнул молнию на своем костюме, сделанном по принципу комбинезона, снял его и повесил на вешалку возле двери. На вешалке уже были костюм Френсиса, маска которого была окрашена в яркие цвета и напоминала боевую раскраску индейцев, и костюм доктора, маска которого была чистой. Джим остался теперь в шикарной и общепринятой для внутренних помещений Марса одежде — в ярко-красных шортах.

— Я опалил его, — объяснил Френсис, — но он дернулся, когда я дотронулся до него. Я хотел забрать хвост, чтобы сделать ожерелье.

— Значит, ты опалил его неправильно. Наверное, там осталось полно живых яиц. Кто тебе будет делать ожерелье?

— Не твое дело. Я не так опалил защитную оболочку яиц. Что ты привязался ко мне?

— Иногда ты меня удивляешь. Ты же знаешь, что яйца не умрут до захода солнца. А, турист?

— Ты говоришь чепуху, Джим, — рассудил доктор. — Теперь, Френсис, я вспрысну тебе антитоксин. Это не улучшит твоего состояния, но зато улучшит настроение. Завтра утром твой палец распухнет, словно отравившийся щенок; придешь сюда, и я проткну его.

— Я лишусь пальца? — спросил мальчик.

— Нет. Но несколько дней тебе придется чесаться левой рукой. Теперь, Джим, что принесло тебя сюда? Болит животик?

— Нет, Док. Это из-за Виллиса.

— Из-за Виллиса? По-моему, он выглядит достаточно бодро. — Доктор наклонился к созданию. Виллис подпрыгивал на своих ножках, чтобы разглядеть перевязанный палец Френсиса. Для этого, из верхней части своего сферического тела, он выставил три стебелька с глазами на конце. Стебельки, основания которых образовывали равнобедренный треугольник, шевелились, словно пальцы. Маленький дружок медленно поворачивал треногу из пальцев, или псевдопальцев, и дал возможность каждому из его глаз рассмотреть доктора.

— Дай мне чашечку кофе, Джим, — скомандовал доктор, затем наклонился и помахал руками. — Сюда, Виллис, оп! — Виллис подпрыгнул и опустился в руки доктора, одновременно втянув все свои выпуклости. Доктор поднял его и поставил на стол; Виллис быстро выпустил свои ноги и стебельки глаз. Они внимательно осмотрели друг друга.

Доктор увидел шар, покрытый густым, коротким, как у стриженой овцы, мехом, и совершенно ровный в данный момент, если бы не ножки и стебельки глаз. Марсианское существо увидело пожилого представителя Земли, самца, почти полностью покрытого жесткими бело-серыми волосами. Средняя часть этого чужого, не марсианского существа, скрывалась под снежно-белыми рубашкой и шортами. Рассмотрев его, Виллис испытал удовлетворение.

— Как ты себя чувствуешь, Виллис? — спросил доктор. — Хорошо? Или плохо?

На самой верхушке шара, между стебельками, появилась ямочка и расширилась.