Боб Шоу - Миллион завтра. На последнем берегу. Космический врач

— По данным аварийной команды пробоины заделаны. Ведется необходимый ремонт. Пассажирам надлежит оставаться на своих местах и не мешать работе экипажа.

К Дону, держа под мышкой носилки, подбежал человек в скафандре.

— Док, для вас сообщение от аварийной команды, — он протянул Дону записку.

— Доставьте этого человека в лазарет, — распорядился Дон, — но вам понадобится помощник…

— Я могу помочь, — сказала девушка.

Она была молода и достаточно сильна, чтобы нести носилки. Решение пришло внезапно.

— Прекрасно, — сказал он. — Потом останетесь в лазарете.

— Док, мне что делать?

— Я буду у отсека 89-НА. Найдите себе помощника и приходите туда с носилками.

В отсеке 89-НА и в двух следующих все пассажиры были мертвы. Вакуум — беспощадный убийца, а жертвами оказались пожилые, малоподвижные люди. Но те, что были в отсеках, которые метеорит пробил уже на излете, выжили. Они отделались кто легким шоком, кто незначительными травмами и разрывами мелких кровеносных сосудов, так как утечка воздуха здесь была незначительной. По сравнению с числом погибших их было до обидного мало.

Вызов прозвучал неожиданно, когда Дон бинтовал очередную обмороженную руку.

— Лейтенант Чейз, ответьте ходовой рубке. Офицерское собрание.

«Да, — мрачно подумал Дон, — собрание будет на редкость малочисленным».

Оглядевшись, он увидел, что почти все пациенты спят. Он подозвал одного из космонавтов — тот как раз сворачивал носилки.

— Рама, ты справишься один, пока я схожу в рубку?

Разумеется, док. Если что-нибудь случится, я дам вам знать.

Рама Кусум был помощником механика, но всё его симпатии принадлежали медицине, поэтому в свободное время он помогал Дону, набирался опыта, чтобы поступить в медицинский колледж у себя на родине, в Индии.

Аварийная команда еще раньше сообщила, что пробоины заделаны и надобность в скафандрах отпала, но тогда у Дона не было ни одной свободной секунды. Зато теперь он с облегчением стянул скафандр и принял освежающий душ.

Вернувшись в рубку, он увидел, что двери уже открыты, а на месте пробоины блестит металлическая заплата. Тела погибших убрали.

На полу были разложены детали радиостанции, очевидно, кто-то пытался починить ее.

Дон решил было, что в рубке никого нет, но тут услышал чей-то кашель. Оглянувшись, он увидел в кресле астронавигатора Первого инженера Хольца.

— Входите и закройте дверь, — велел Хольц, строго взглянув на Дона. — Садитесь, лейтенант, нам есть о чем поговорить, — и он показал на толстую пачку бумаг перед собой.

Дону показалось, что трагические события состарили Первого инженера еще больше, хотя он и так был далеко не молод.

— Все ужасно плохо, — сказал Хольц.

— Что вы имеете в виду? — спросил Дон, сдерживая нетерпение — командование кораблем автоматически перешло к старшему офицеру.

— Взгляните сюда! — Хольц потряс пачкой бумаг. — Погибли все офицеры кроме нас. Как такое могло случиться? Этот проклятый метеорит вывел из строя радио. Спаркс обещал его починить, но мощность будет уже не та. Только это все мелочи. Главное, что мы потеряли почти половину воды, а помочь нам некому — на нашей трассе нет ни одного корабля. Ужасно!

Этот горестный монолог удручающе подействовал на Дона, и он понял, что нужно как-то прервать его.

— Конечно, сэр, все это очень плохо, но ведь корабль еще не погиб. Разумеется, смерть капитана — большая трагедия для всех нас, но тут уж ничего не поделаешь. С траектории мы не сошли, а когда приблизимся к Марсу, оттуда нам помогут, — Дон даже улыбнулся. — Все будет в порядке, капитан.

— Капитан?! — Хольц широко раскрыл глаза.

— Конечно. Командование автоматически переходит к вам, как к старшему офицеру…

— Нет, — покачал головой Хольц. — Мое дело — двигатели и реактор. Я Первый инженер и ничего не знаю об астронавигации. Ничего! Кроме того, я не могу оставить двигатель. Если уж говорить о новом капитане, то это, скорее, вы.

— Но я всего лишь врач, — возразил Дон. — Это мой первый полет и… Вы должны…

— Можете не говорить мне, что я должен, — взорвался Хольц. — Мое место у двигательной установки, а вы принимайте командование до тех пор, пока на борт не поднимутся другие офицеры. Экипаж вам поможет, все люди знают свое дело.

Хольц как-то вдруг остыл, но руки его все еще подрагивали.

— Вы справитесь, на вашей стороне — молодость, — объяснил Хольц, — а я не потяну. Вы же знаете: я собираюсь в отставку и это мой последний рейс. Я разбираюсь в двигателях, и поэтому мое место рядом с ними, — выпрямившись, он посмотрел Дону прямо в глаза. — Так нужно. Принимайте командование.

В рубку вошел Бойд, оператор компьютера.

— Я принес свежие навигационные данные, — начал было он, но Хольц перебил его.

— До прибытия других офицеров командование принял лейтенант Чейз. Докладывайте ему, а я должен вернуться к двигателям. Он встал и вышел.

Первый инженер высказался достаточно определенно. Никто не мог заставить его занять место капитана. Делать было нечего. Повернувшись к Дону, оператор протянул ему лист бумаги.

— Это первая коррекция курса после аварии, док. Наблюдения велись час назад.

— Что это значит? — Дон глядел на колонку цифр, ничего не понимая. — Пожалуйста, Бойд, объясните мне.

— Хотя я и работал с астронавигатором, но сам еще многого не знаю, только он говорил, что после каждой обсервации нужно корректировать курс. Метеорит ударил прямо в плоскость ротации. Вращение корабля он не затормозил, у нас по-прежнему тяготение около одного «же», но, поскольку масса и скорость его были достаточно большими, а удар пришелся прямо в центр, мы сошли с курса.

Дон вздохнул, возвращая бумагу.

— Если вы, Бойд, хотите, чтобы я понял суть проблемы, то говорите еще, прошу вас.

— Что ж, — оператор даже не улыбнулся, — ось тяги двигателей — наша основная ось, лежит точно на линии курса. Так, по крайней мере, было и так должно быть, но… Теперь мы начали рыскать, то есть водить носом из стороны в сторону, поэтому коррекция пока невозможна. А не скорректировав курс, мы проскочим мимо Марса и устремимся в бесконечность.

Дон понимающе кивнул: нужно было действовать, причем очень быстро, и все это должен был сделать он сам, от Хольца нечего было ждать помощи.

— Отлично, Бойд. Я займусь этим, — сказал он, — но вам придется прекратить называть меня «док».

— Слушаюсь, сэр! Вас понял, капитан! — произнес оператор, отдавая честь.

— Вы меня звали, сэр? — в дверях кают-компании стоял главный старшина Курикка.

— Входите, — пригласил Дон. — Собрание через полчаса, но перед началом я хотел бы поговорить с вами. Вы единственный, кто сможет меня просветить, — и он показал на макет корабля, что стоял на столе. — Вы же служите на «Иоганне Кеплере» с первого его рейса?