Боб Шоу - Миллион завтра. На последнем берегу. Космический врач

— Об этом разговора не было, — ответил Дуайт. — Недавно я слышал, что он в Монтевидео.

— Он может появиться здесь в любой день, — заметил Питер. — Такой переход в пределах его возможностей.

Американец подтвердил:

— Точно. В любой день они могут прислать его сюда с почтой или пассажирами: дипломатами или какой-нибудь делегацией.

— А где этот Монтевидео? — заинтересовалась Мойра. — Я должна бы знать, но не знаю.

— В Уругвае, на восточном побережье Южной Америки, — просветил ее Дуайт.

— Раньше ты, кажется, говорил, что «Меченосец» в Рио-де-Жанейро. То есть в Бразилии, верно?

— Говорил. В Рио-де-Жанейро он вернулся из рейда по северной Атлантике. Тогда у него была там база. Но потом он перебрался в Уругвай.

— Из-за излучения?

— Да.

— Но дошло ли оно туда, неизвестно, — добавил Питер. — Наверное, да. Об этом они по радио не говорили. Сейчас оно проходит тропик, правда?

— Точно, — подтвердил Дуайт. — Рокгемптон, например.

— Дошло уже до Рокгемптона? — воскликнула девушка.

— Я не слышал, — сказал Питер. — Сегодня утром в новостях передали, что оно дошло до Солсбери в Южной Родезии. Это, кажется, немного севернее.

— Кажется, — сказал капитан. — И к тому же, в глубине суши, и это тоже может повлиять. Эти города, о которых мы постоянно говорим… все находятся на побережье.

— Разве Алис-Спрингс не лежит почти на тропике?

— Может быть. Я в этом не ориентируюсь. Конечно, это тоже в глубине суши.

Мойра спросила:

— По побережью это распространяется быстрее, чем по земле? Дуайт покачал головой.

— Не знаю. Думаю, нет никаких доказательств ни за, ни против. Питер рассмеялся:

— Мы узнаем это, когда он придет сюда. И запишем на стекле.

— Запишем на стекле? — Мойра наморщила лоб.

— Ты об этом не слышала?

— Нет, — удивленно ответила она.

— Мне вчера рассказал Джон Осборн, — сказал Питер. — Кто-то из Организации Исследований все-таки записывает то, что происходит с нами. Этакая хроника на стеклянных листах. Они гравируют это на одной плитке, закрывают другой и сплавляют их так, что запись получается внутри.

Дуайт приподнялся на локте и с интересом смотрел на него.

— Первый раз слышу о таком. А что потом?

— Они поместят их на гору Косцюшко. Это самая высокая вершина Австралии. Если когда-нибудь люди снова заселят Землю, кто-нибудь наверняка туда поднимется… Это не такая уж высокая гора, чтобы туда нельзя было залезть.

— Вот это фантазия! Но это правда?

— Джон говорит, что да. Они строят там что-то вроде бетонного бункера. Наподобие пирамиды.

Девушка оправилась от удивления.

— Длинная эта запись?

— Не знаю. Но вряд ли. Кстати, страницы книг тоже так предохраняют: запаивают между листами толстого стекла.

— Вот только люди, которые придут после нас, — заметила Мойра, — не будут читать по-нашему. Эти люди… может, даже не люди, а звери…

— Джон говорил, что об этом подумали и готовят все очень старательно. Рисунок кота, потом слово «кот» и так далее. Букварь. — Питер помолчал. — По крайней мере, им есть, чем заняться, — сказал он наконец. — Это удерживает наших мудрецов от глупостей.

— Но ведь кот на рисунке немногое скажет этим будущим людям, — сказала Мойра. — Никаких котов не будет. Они не поймут, что это кот.

— Рисунок рыбы был бы лучше, — выразил свое мнение Дуайт. — Рыба или, скажем, рисунок чайки.

— Это уже слишком длинные слова для начала букваря. Мойра с интересом повернулась к Питеру.

— Какие книги они хотят так консервировать? Все о производстве кобальтовых бомб?

— Упаси бог! — Мужчины рассмеялись. — Я не знаю, какие. Думаю, стоило бы начать с Британской Энциклопедии, но ведь это такой объем! Нет, не знаю. Может, знает Джон Осборн… или мог бы узнать.

— Я спрашиваю из чистого любопытства, — пояснила девушка. — Для нас это не имеет значения. — Она с деланным испугом взглянула на Питера. — Только не говори, что они хотят увековечить какую-нибудь газету. Я этого не вынесу.

— Ну нет, газет в стекле не будет, — утешил он ее. — Они еще не настолько сошли с ума.

Дуайт сел на песке.

— И столько этой прекрасной теплой воды должно пропасть, — сказал он. — Думаю, нужно ее использовать.

Мойра тут же вскочила и захлопала в ладоши.

— Верно! Времени все меньше. Питер зевнул.

— Что ж, пользуйтесь водой, а я воспользуюсь солнцем. Они оставили его лежать на пляже и вдвоем заплыли довольно далеко. Мойра одобрительно заметила:

— Ты быстро плаваешь, Дуайт.

Он остановился, брызгая водой вокруг.

— Я много плавал, когда бы помоложе. Однажды даже участвовал в состязаниях нашей Академии и Вест-Пойнта.

Она кивнула.

— Я предполагала нечто подобное. А теперь ты часто плаваешь?

— Нет, — сказал он. — На соревнованиях уже нет. Это бросают довольно быстро, если нет времени на постоянные тренировки. — Он рассмеялся. — Мне теперь кажется, что вода стала холоднее, чем раньше. Но, конечно, не здесь, а в Мистик.

— Ты родился в Мистик? — спросила она.

— Нет. Я родился в заливе Лонг-Айленд, но не в Мистик, а в городке, который называется Уэстпорт. Мой отец был там враном. В первую мировую войну он был корабельным врачом, а потом начал практиковать в Уэстпорте.

— Это у моря? Он кивнул.

— Плавание, парусный спорт, рыбалка. Так там было в мои детские годы.

— Сколько тебе лет, Дуайт?

— Тридцать три. А тебе?

— Какой нетактичный вопрос! Мне двадцать четыре. — Она заколебалась. — А Шарон тоже из Уэстпорта?

— Отчасти, — ответил он. — Ее отец — адвокат в Нью-Йорке, живет на Восемьдесят Четвертой Западной улице, недалеко От парка. Но у него вилла в Уэстпорте, и он всегда приезжал туда на каникулы.

— И там вы познакомились?

— Да. «Когда с девушкой встретится парень…» — процитировал он слова песни.

— Наверное, вы рано поженились?

— Как только я получил диплом. Мне было двадцать два года, и я был мичманом на «Франклине». Шарон было девятнадцать, и она уже так и не получила высшего образования. Мы приняли решение за год до свадьбы. Наши родители знали, что мы не отступим от своего, но все же решили нас немного придержать. — Дуайт помолчал и продолжал: — Мы могли бы долго ждать, пока не достанем денег, но они, наконец, решили, что от ожидания не станет лучше ни мне, ни ей, и позволили нам пожениться.

— Они помогали вам?

— Конечно. Правда, помощь была нам нужна только в первые годы, а потом умерла одна из теток, я получил новое назначение, и мы твердо встали на ноги.

Они доплыли до конца мола, вышли из воды и сели под теплыми солнечными лучами. Потом, уже по молу, вернулись к Питеру, посидели с ним, покурили, и пошли переодеваться, а через несколько минут вновь вышли на пляж, оба с туфлями в руках, стряхивая с босых ног налипший песок.