Боб Шоу - Миллион завтра. На последнем берегу. Космический врач

На следующее утро, как и было решено, он встретился в Министерстве Военного Флота с капитаном Тауэрсом, и они вместе вошли в кабинет адмирала, где их ждал какой-то капитан из оперативного отдела. Адмирал сердечно приветствовал их и предложил сесть.

— Вы просмотрели, господа, план операции, который мы вам прислали?

— Я детально изучил его, господин адмирал, — сказал капитан Тауэрс.

— И какое у вас сложилось впечатление?

— Минные поля, — коротко ответил Дуайт. — Некоторые из пунктов, определенных для нас, наверняка заминированы. У нас есть исчерпывающие данные о Пирл-Харборе и Сиэтле. Об остальных городах мы не знаем ничего.

Некоторое время они детально обсуждали этот вопрос. Наконец адмирал отодвинулся от стола.

— Ну, в общих чертах я понял. — Он помолчал. — А теперь скажу вам, господа, в чем дело. Среди наших физиков есть группа, которая утверждает, что радиоактивность воздуха может исчезнуть… что интенсивность ее может ослабевать и довольно быстро. Короче говоря, эти физики полагают, что осадки последней зимы в северном полушарии — дожди и снег — могли, так сказать, отмыть воздух. — Американец кивнул. — По этой теории радиоактивные элементы будут выпадать из воздуха на землю или в море быстрее, чем мы могли предположить. В таком случае земли северного полушария оставались бы безжизненными еще много столетий, но радиоактивность воздуха, угрожающая нам, начала бы уменьшаться. Поэтому жизнь… жизнь людей была бы по-прежнему возможна, если не здесь, то в Антарктиде. Профессор Юргенсон решительно поддерживает эту точку зрения. — Он сделал паузу. — Такова в общих чертах его теория. Большинство физиков ее отвергают и считают, что Юргенсон смотрит на мир через розовые очки. Именно учитывая это мнение большинства, радио ничего не говорит об этом, ну а прессы у нас, слава богу, уже нет. Лучше не пробуждать у людей необоснованных надежд, но для себя мы должны выяснить этот вопрос.

— Понимаю, господин адмирал, — сказал Дуайт. — Это очень важно. Значит, это и будет истинная цель нашего рейса?

— Верно. Если Юргенсон прав, вы должны подтвердить, плывя от тропика к северу, что атмосферная радиоактивность сначала держится на одном уровне, а потом постепенно падает. Я не говорю, что сразу, но на определенном этапе это падение должно фиксироваться однозначно. Поэтому нам нужно, чтобы вы заплыли как можно дальше на север Тихого океана, до Кодьяка и Датч-Харбора. Если Юргенсон прав, радиоактивность там будет гораздо меньше. Может, почти нормальная. Тогда вы могли бы выйти на палубу. Разумеется, на суше радиоактивность останется высокой. Но кто знает, может, на море Жизнь окажется возможной. Питер спросил:

— Что-нибудь уже делается, чтобы это проверить, господин адмирал?

— Немного, — ответил адмирал. — Несколько дней назад воздушные силы отправили один самолет. Не слышали?

— Нет, господин адмирал.

— Гм… так вот, отправили бомбардировщик «виктор» с полной заправкой. Он стартовал в Перте и полетел на север… к Восточно-Китайскому морю. Он добрался до тридцатого градуса северной широты, после чего был вынужден вернуться. Это было недостаточно далеко, чтобы разрешить сомнения физиков, однако дальше лететь он не мог. В результате — доказательства неубедительны. Радиоактивность воздуха там по-прежнему возрастает, но у севеной границы этого полета возрастает медленнее. — Он улыбнуся. — Насколько мне известно, споры ученых не прекращаются. Юргенсон, разумеется, торжествует. Говорит, что вы отметите заметное падение радиоактивности на севере, может, еще до пятидесятого или шестидесятого градуса северной широты.

— До шестидесятого мы доплывем, — заметил капитан Тауэрс. — Пожалуй, мы сможем войти в залив Аляска. Правда, там нужно быть осторожными со льдами.

Последовало обсуждение технических подробностей операции. Решено было доставить на «Скорпион» защитные комбинезоны, в которых члены команды по одному или по двое могли бы выходить на палубу, причем в выходных камерах должны быть готовы дезактивирующие растворы. Было также решено, что в рубке должна быть резиновая лодка, а у кормового перископа нужно установить новую антенну.

Под конец адмирал сказал:

— Итак, мы, с нашей стороны, будем готовы к операции. Осталось поговорить с представителями Организации исследований и всеми другими заинтересованными организациями. Я созову их на совещание на будущей неделе. А пока, капитан, вы можете увидеться с вице-адмиралом или кем-то из его офицеров по вопросу работ на верфи. Я хотел бы отправить вас в конце будущего месяца.

— Думаю, это вполне возможно, господин адмирал, — сказал Тауэрс. — Работы на верфи будет немного. Единственное, что может нас задержать, это корь.

Адмирал рассмеялся.

— Речь идет о судьбе человечества, быть ему или не быть, а нас останавливает корь. Хорошо, капитан… Я знаю: вы сделаете все, что сможете.

Выйдя из кабинета, Дуайт и Питер попрощались: капитан остался в Министерстве, чтобы поговорить с вице-адмиралом, а Питер отправился искать Джона Осборна. Он нашел его в здании Организации Промышленных и Научных Исследований на улице Альберта и повторил все, что слышал.

— Я знаю об Юргенсоне, — нетерпеливо сказал Джон Осборн. — Старый маньяк. Он очень хочет, чтобы все так и было.

— Значит, ты невысоко ценишь данные, которые получили эти летчики? Уровень радиоактивности к северу понижается.

— С этим я не спорю. Если говорить о действии осадков, Юргенсон, может быть, и прав. Это вполне возможно. Но никто, кроме Юргенсона, не возлагает на это больших надежд.

Питер встал со стула.

— «Пусть об этом спорят мудрецы», — насмешливо процитировал он. — А простачку пора идти, чтобы купить манеж для своей старшей незамужней дочери.

— Где ты его достанешь?

— У Майерса. Физик тоже встал.

— Я пойду с тобой. Хочу тебе показать кое-что на улице Элизабет.

Однако он не сказал молодому человеку, что это такое. По пустым улицам они дошли до района, где раньше была сосредоточена торговля машинами, свернули в одну из боковых улочек, а потом в какой-то двор. Джон Осборн вытащил из кармана ключ и открыл двойную дверь стоявшего в глубине сооружения. Оба вошли.

Раньше это был комиссионный автомагазин. Стоявшие вдоль стен машины выглядели мертво: некоторые без номеров, все покрытые пылью и грязью, со спущенными шинами. Посреди гаража стояла гоночная машина. Очень низкая, очень маленькая, с местом только для водителя, с покатым капотом, с накачанными шинами, она сверкала красным лаком; вымытая и ухоженная она, наверняка, была дьявольски быстрой.