Игорь Подколзин - Когда засмеется сфинкс

Миновав подъезд, они поднялись на второй этаж и попали в длинный мрачноватый коридор, с одной стороны которого были окна, с другой — ряд дверей, как в дешевой гостинице.

Мартин вынул ключ, отпер дверь и посторонился, пропуская вперед Фрэнка.

В прихожей из-за ситцевой в цветочках занавески виднелась часть угла, превращенного в кухоньку. Газовая плита, чугунная, ободранная раковина с медным краном, из носика которого дробинками с монотонным звуком скатывались капли. На стене посудная полка. Прямо арка-проем в большую квадратную комнату, очень скудно обставленную: диван, стол, несколько стульев, небольшой шкаф, телевизор, деревянная низкая кровать, покрытая сиреневым покрывалом.

— Располагайтесь, мистер Грег. Сейчас я приготовлю кофе. Я не предлагаю вам виски — вы же не употребляете? Может быть, пива?

— Нет, Мартин, лучше кофе. — Фрэнк швырнул на стул пакет и присел на диван. Он был еще слаб, и даже непродолжительная поездка утомила его. Грег уперся затылком в холодную, твердую стену, опустил веки и задумался. Куда же могла исчезнуть Вирджиния? Впрочем, от этих подонков — полиции и шалопаев Дика — можно ожидать чего угодно. В душе росла тревога. Неужели они расправились с ней, ухитрились запутать, а то и запрятать куда-либо, где и будут держать, требуя от него что-то взамен.

— Пожалуйста, мистер Грег. — Мартин поставил на стол кофейник, чашки и сахарницу. — Пейте, а я расскажу вам обо всем. Разуйтесь, пусть отдохнут ноги, вы отвыкли от такой обуви. Я дам вам домашние туфли.

— Не стоит, Мартин. Рассказывайте, прошу вас.

— Хорошо, мистер Грег.

— Да бросьте вы ко всем чертям этого мистера Грега. Меня зовут Фрэнк, вы же прекрасно знаете.

— Хорошо, мистер Фрэнк.

— О, боже! — Грег махнул рукой. — Ну ладно, раз не можете, пусть буду мистер. Что все-таки случилось? Что значит эта встреча и квартира? Почему вы не повезли меня в контору или домой? Где мисс О'Нейли?

Мартин словно не расслышал вопросов и начал тихим голосом:

— Я ходил за молоком, по дороге в лавку купил газету и прочел: знаменитый сыщик, там так и было написано, сыщик, владелец конторы «Гуппи» найден в подозрительной частной квартире, принадлежащей некой миссис Клаузен, без сознания, в луже крови и доставлен в клинику. Судя по дате, уже наступил следующий день. Я позвонил мисс О'Нейли, но, — Мартин замялся, поставил чашечку на блюдце, — мне никто не ответил. Тогда я поехал в госпиталь. Там долго не хотели пускать, но потом все же я прорвался к какому-то толстому с черной гривой волос доктору. Тот сообщил: вам должны делать операцию, но прежде владелец приказал связаться с «Гуппи» и установить ваши финансовые возможности.

— Черт знает что, человек вот-вот отправится к праотцам, а они интересуются, сможет ли он заплатить. А если нет? Сдыхай! — Грег плеснул в чашку кофе, рука слегка дрожала.

— У них такой порядок, — спокойно продолжал Мартин. — Я поинтересовался, сколько это стоит. Врач назвал солидную сумму. У меня имелись деньги, и я их внес.

— Вы? Вы внесли свои деньги? — Грег вскочил. — А мисс О'Нейли?

— Да, мистер Грег. Надо было торопиться — они же не приступили к лечению. А мисс О'Нейли я найти не мог.

— Позвонили бы домой, ну я не знаю, — начал Фрэнк.

— Ее не было там.

— Куда же она делась? — Грег удивленно вытаращил глаза. — Она ведь тоже, наверное, прочла газету? Неужели эти сволочи расправились с ней?

— Мне неизвестно. Правда, усатый доктор сообщил: звонила женщина и очень подробно, он сказал, въедливо, расспрашивала, как вы там и чем это может кончиться.

— Что это?

— Ну ваше ранение.

— А что же доктор?

— Он ответил — в самом лучшем случае вы будете, извините меня, инвалидом. Он так сказал.

— Ах вот как. И тогда эта дама перестала звонить?

— Этого я не знаю.

— Все ясно, негодяи подсунули какую-то свою бабенку, чтобы выяснить положение вещей, а Вирджинию им удалось устранить. Ладно, рассказывайте дальше.

— После беседы с врачом я понял: в лечебнице вы пробудете долго. Денег, которые я заплатил, хватало на операцию и дней на пять пребывания в клинике. Я несколько раз пытался связаться с мисс О'Нейли, но опять безрезультатно. Приблизительно неделю спустя прочел объявление в газете: фирма «Гуппи» закрыта.

— Как закрыта? Почему? — воскликнул Грег.

— Там так сказано — она прекращает свою деятельность в связи с… — Мартин помолчал, будто подыскивая слова, — в связи с некредитоспособностью.

— Неужели? — начал Фрэнк, но тут же осекся. — Хотя ведь Джин действительно сидела без гроша, а клиенты, очевидно, потребовали неустойку.

— Точно, мистер Фрэнк, потом я узнал — неустойки были почти погашены стоимостью оборудования конторы и обстановки вашей квартиры.

— Как так? И квартиры тоже?

— Да, мистер Фрэнк, вся мебель и вещи пошли с молотка и еще остался долг в полторы тысячи.

Грег плюхнулся на диван, потрясенный услышанным. На лбу выступили капельки пота. Под ложечкой появилась нервная тошнота. Бедная малышка, подумал он о Джин, вот уж кому было трудно одной, можно только представить, как она изворачивалась, обороняясь от кучи стервятников-кредиторов, улаживая дела и спасая его имя от позора банкротства. Он почувствовал острую жалость и нежность к девушке.

— Конечно, мисс О'Нейли погасила долг?

— Нет, мистер Фрэнк.

— Вы хотите сказать — она не заплатила полторы тысячи?

— Да. Это намеревалась сделать миссис Кребс, но я опередил ее и внес деньги сам.

— Опять вы, Мартин? — Фрэнк снова вскочил. — Да кто вы, собственно, такой? Морган, Ротшильд, шейх из Кувейта, Иисус Христос? Откуда у вас такая сумма? — Грег уставился на негра.

— Я продал виллу и участок, который мне завещал мой хозяин мистер Бартлет.

— Господи! — вздохнул Грег и всплеснул руками. — Час от часу не легче! Вы сумасшедший, Мартин. Вы потеряли рассудок и не отдаете себе отчет в том, что творите?

— Мне не оставалось ничего другого. Деньги требовались срочно. Я продал дом, землю и обстановку. Вырученной суммы хватило, чтобы полностью рассчитаться с долгом, заплатить за лечение, снять эту квартиру и еще положить оставшиеся деньги под проценты в банк — нам идет сто долларов в месяц — с голоду не умрем, — просто ответил он.

— Кто не умрет? Что вы городите, Мартин?

— Мы с вами, мистер Фрэнк.

— Да с какой стати вы взвалили на себя такую обузу, Мартин? Вы мне кто: кум, отец, мать, сват-брат?

— Вы много сделали для меня, освободив из тюрьмы и сняв подозрение. Вы всегда мне нравились. А кроме того, зачем одинокому старику такой большой дом и сад У меня никого нет, кроме вас.

— Нет, Мартин, вы ненормальный. Выбрасываете кучу денег коту под хвост на калеку и нищего, который не только не сможет вам их вернуть, а сам не сегодня-завтра сдохнет в нечистотах под забором. Неужели вы не понимаете — моя песенка спета, я мертвец. Я даже никогда не обращусь к мисс О'Нейли. Молодой, здоровой и красивой. Она будет меня разыскивать, я знаю, она меня любит, но я постараюсь исчезнуть. В конце концов пройдет время, она оправится от потрясения, обретет свое счастье, я не стану ей помехой, хотя она моя невеста, почти жена. Но все же, Мартин, зачем вам-то этот слюнявый альтруизм? Ради чего вы это сделали?