Роберт Сильверберг - Стархэвен

Галлюцинация! Ложь! Мульцибер — вот единственная правда, истинные воспоминания. Но откуда тогда взялся бой за космодром в кроваво-красном ямбовом лесу? Только фантазия, которая не имеет связи с действительностью?

“Пять лет назад, когда мы…”

Низкий навязчивый голос звучит размеренно, монотонно, механически, словно отбивая нескончаемый невыносимый такт в его голове.

Стоя в безлюдном коридоре, Мантелл предавался сомнениям, словно голодные крысы рвущим на части его мозг. Галлюцинации? Да! Но у кого — у Картера или у него самого? Потеряв контроль над собой, он затрясся в конвульсивных рыданиях и бросился бежать куда глаза глядят, слыша только стук ботинок о пол и ничего не видя перед собой.

Он врезался во что-то твердое и, оглушенный, отскочил. Он подумал, что столкнулся со стеной или дверью.

Но нет! Перед ним было непреклонное, как у статуи, лицо Бена Зурдана. Сейчас он выглядел таким же холодным и суровым, как в момент нападения Космического патруля. Он вытянул руку вперед и вцепился в плечо Мантелла железной хваткой.

— А ну пошли в мой кабинет, Мантелл! Я хочу с тобой побеседовать.

Внутри оцепенев, пробираемый дрожью, Мантелл смотрел на Зурдана, стоящего по другую сторону стола. Дверь была закрыта и заперта на ключ. У окна стояла Майра, она окинула Джонни беглым взглядом и свирепо уставилась на Зурдана.

— Мне не понравился твой разговор с патрульными, когда ты вышел отсюда, Мантелл. Я не могу тебе доверять. С самого первого момента я чувствовал, что с тобой что-то не то.

— Бен, я…

— Заткнись! Я не доверял тебе и не мог позволить четырем Космическим патрульным кануть в космос, не поведав о себе ни слова. Поэтому я воспользовался этим, — он указал на утыканный переключателями пульт управления за его столом, — и записал вашу беседу с ними с начала до конца.

Мантелл изо всех сил старался сдержаться.

— Что ты хочешь этим сказать, Бен? Космические патрульные уничтожены, не так ли?

— Конечно. Но ты здесь ни при чем. Ледру с приятелями сделали твою работу, пока ты бегал как угорелый по коридорам Стархевена. Но послушай вот это.

Зурдан щелкнул переключателем, и магнитофон ожил. Мантелл услышал голос Картера: “В патруле, конечно! Это было пять лет назад, когда мы участвовали в подавлении сиртисианских волнений! Неужели ты успел забыть об этом, Джонни!”

Зурдан выключил микрофон и сказал:

— Ну что ты теперь скажешь?

— Обычный трюк, — как мог равнодушнее сказал Мантелл, стараясь не показать свое смятение. — Патруль на этом собаку съел, сам знаешь. Он старался нас озадачить, смутить, воспользоваться нашей растерянностью и бежать. А ты…

— Я вовсе не склонен верить тому, что сказал патрульный, — оборвал Зурдан. — По прибытии ты прошел психопробу, и проба показала, что ты жил на Мульцибере. В ней ничего не говорилось о том, что ты служил в Космическом патруле. — Темные глаза Зурдана сузились, он буквально сверлил Мантелла взглядом. — Но только, может быть, психопробе и полагалось быть неправильной?

— Это как же? Зурдан пожал плечами.

— Возможно, в Космическом патруле нашли способ вносить ложные воспоминания настолько искусно, что смогли обмануть Хармона. Или по какой-то причине оператор намеренно исказил запись. А может, он просто ошибся из-за преклонного возраста. — Зурдан повернулся к Майре:

— Пошли за доктором Хармоном.

Спустя несколько минут в дверях появилась худенькая согбенная фигура доктора Хармона, что-то бормочущего себе под нос. Казалось, за эти дни он состарился еще больше.

“Сколько же ему лет? — подумал Мантелл. — Наверное, более ста. Даже современная техника геронтологии не способна сохранить человеку молодость, если ему за восемьдесят пять. А Хармон выглядит старше”.

— Что-нибудь случилось, Бен? — спросил старый доктор.

— Может быть, да, а может, и нет, — зыкнул на него Зурдан. — Я не уверен. Вроде бы один из Космических патрульных, которых захватил Бентли, узнал Мантелла и утверждал, что служил вместе с ним пять лет назад!

— Служил с… но это невозможно, Бен! Я сам проверял Мантелла. Он пробыл на Мульцибере семь лет. Об этом говорят все данные. И уж конечно, если бы я увидел что-то связанное с Космическим патрулем, то сразу же сообщил бы тебе.

— Ты уже стар, Эрик. Ты уже был стариком, когда влип в тот нашумевший скандал с вивисекцией и бежал сюда. С тех пор ты не стал моложе. Может, ты плохо прощупал Мантелла. Может, ты проглядел кое-какие факты?

Хармон, белый как мел, при последних словах стал багроветь.

— Послушай, Бен, — досадуя, проговорил Мантелл. — Неужели из-за дурацкой, отчаянной попытки патрульного выгадать себе несколько минут жизни ты станешь…

— Заткнись, Мантелл! Для меня слова патрульного показались достаточно убедительными. Для собственного спокойствия я хочу прояснить дело, не сходя с этого места. И чем скорее, тем лучше.

— Но ведь… — начал было Хармон.

— Готовь оборудование, Хармон. Мы повторим обследование.

На миг в комнате наступила мертвая тишина. Майра и Мантелл одновременно посмотрели друг на друга широко раскрытыми от ужаса глазами.

Мантелл понимал, какими последствиями грозит ему психопроба — на этот раз они обнаружат заговор против Зурдана. Ведь в прошлый раз, когда Хармон копался у него в мозгах, там ничего похожего не было. На этот раз, когда тонкие иголочки коснутся мозга Мантелла, для него и для Майры наступит конец.

Майра среагировала первой. Она выступила вперед и сжала пальцы на толстой руке Зурдана.

— Не тревожься, Бен! Джонни проверяли всего несколько недель назад. Ты же сам говорил, что нельзя апробировать человека дважды за один месяц — можно повредить его мозг. Разве не так, доктор Хармон?

— Разумеется…

— Замолчите, вы оба! — Зурдан на миг задумался, как бы вслушиваясь в наступившую тишину, потом сказал: — Мантелл для меня слишком ценен, и мне не хотелось бы его потерять. Но с другой стороны здесь пахнет опасностью для Стархевена. Если Космический патруль сказал правду, то Мантелл — первый шпион, сумевший проникнуть на Стархевен. Готовь свою аппаратуру, Эрик!

— Как прикажешь, Бен, — проговорил Хармон.

— Приказываю!

Хармон, шаркая ногами, направился к двери.

— Вели доктору Полдерсону провести запись, — крикнул вдогонку Зурдан.

Полдерсон был главным ассистентом Хармона. Старый ученый обернулся и зло сверкнул глазами на Бена: — Я еще и сам способен управляться со своей аппаратурой.

— Может — да, а может — нет! Но я хочу, чтобы проверкой Мантелла занялся кто-нибудь другой. Понятно?

— Очень хорошо! — нехотя сказал Хармон после многозначительной паузы.

Мантелл видел, что у старика задета профессиональная гордость. Что ж, он, конечно, сумеет отстоять ее, подумал Мантелл. Запись Полдерсона полностью совпадет с записью, сделанной Хармоном, за исключением одной пустячной детали — заговора.