Владимир Полуботко - Двенадцатая нимфа

Однажды, сидя у костра высоко в горах у подожья очередного вулкана, он сказал своим молодым помощникам:

— Как-то всё странно устроено в этом мире. Одни считают меня шарлатаном от науки, проходимцем, авантюристом и разрушителем природы, другие же бросаются в противоположную крайность и приписывают мне такое знание жизни, какого у меня на самом деле нет.

Поднялся шум, и кто-то попытался разумно объяснить поведение журналистов, которые готовы на всём делать сенсацию, кто-то стал с жаром возражать, давая совсем иное объяснение с точки зрения битвы различных научных направлений. Но от Вальтера не ускользнуло то, что студент из Брабанта по имени Агнаман скептически помотал головою и многозначительно переглянулся со своим другом Лорном. Брабантцы были единственными на планете обладателями зелёного цвета волос, а кроме того они были необыкновенно упёрты, скрытны и упрямы в достижении своей цели и этими признаками резко отличались от всех остальных людей.

Вальтер спросил их:

— Я сказал что-то не то?

Агнаман ответил:

— У нас своё мнение. Можно мы промолчим?

— Нельзя, — сказал Вальтер. — Бросьте свои брабантские штучки и говорите.

Агнаман замялся, но Лорн подтолкнул его локтем в бок и сказал своему другу:

— Если ты не скажешь, то скажу я.

— Мне всё равно, кто из вас скажет, — возразил Вальтер. — Говорите же кто-нибудь!

Агнаман сказал — смущаясь, но твёрдо:

— Мы с Лорном считаем — и не мы одни! — сверкнув своими тёмно-синими глазами, он оглянулся на окружающих, — что вы на самом деле знаете, какую-то одну очень важную тайну, но никому о ней не говорите.

— Какая чепуха! — отмахнулся Вальтер.

Пылкий брабантец тут же сник и продолжал уже совсем другим голосом — растерянным и удивлённым.

— Отсюда и раздражение представителей прессы. Их злит это. Вы не идёте ни на какие уступки, а им бы так хотелось сделать из вас или гения, или злодея. Ведь правильно я говорю, ребята?

Все в ответ зашумели. Оказывается, скрытные брабантцы всего лишь озвучили то, что было на уме и у всех остальных.

Вальтер послушал этих ребят, да так ничего им и не ответил. Самым скрытным был всё-таки он.

На острове был единственный потухший вулкан, на котором было не одно озеро, и даже не два, а целых три. Выглядело это так: посреди нижнего озера возвышался кратер нового вулкана, на вершине которого было второе озеро. А посреди второго озера возвышался ещё один вулкан, на вершине которого было третье по счёту озеро. Это было довольно редкое явление; на всей планете, и оно встречалось только на Дымных островах и нигде больше.

Разумеется, Вальтер и туда забрался. На заоблачной высоте спустился со своим отрядом в каменную чашу и, поплавав по поверхности озера, нырнул в тёплую воду, насыщенную пузыриками не очень приятно пахнущих газов.

Несмотря на пузыри, вода была чистая и довольно прозрачная. Вальтер тщательно осматривал стенки кратера и всё чего-то искал и искал. Помощники, ожидавшие его на поверхности, спрашивали его потом: ну, что там было, как там?

— Пустая вода, не заполненная ничем, — с грустью отвечал Вальтер.

Тогда же всё тот же зелёноволосый Агнаман спросил его:

— А чем бы вы хотели, чтобы она была заполнена?

— Информацией, — односложно ответил Вальтер и так и не пояснил, что он имеет в виду под этим словом, хотя студенты долго потом не оставляли его в покое.

Время шло, и однажды совершенно неожиданно для всех Вальтер женился. Жену он привёз на остров после поездки на материк, и обстоятельства того, как он с нею познакомился, где и почему — так и остались для многих людей тайной. Мы потом немного расскажем об этих самых обстоятельствах, но это не очень важно для нашего повествования.

Итак: он женился. Это была красивая светловолосая женщина с длинными ногами, которая по возрасту годилась ему в дочери. Звали её Тереза, и была она не одна — с нею был её сын по имени Эйрик от её первого неудачного брака. Терезе было тридцать пять лет, а сыну — двенадцать. Кое-кто поговаривал: «Она тебе не пара! Намного моложе да ещё и выше тебя ростом!», но Вальтер только отмахивался от этих разговоров и так себе жил и жил… Очень скоро молодая мачеха подружилась с дочерью Вальтера, а сам Вальтер подружился с мальчиком.

Однажды к Вальтеру приехали в гости незнакомые люди. Они были на шикарной машине — «Элитарный круиз», и их было четверо. Один из них остался возле машины, словно бы для того, чтобы сторожить её от возможного в любую минуту захвата. Он ходил вокруг машины и зорко озирался по сторонам. А трое других вошли в дом.

Вальтер сразу увидел, что один из вошедших — главный, а двое здоровяков с застывшими лицами — подручные. Роль четвёртого, оставшегося у машины, была не совсем понятна. Все четверо были одеты в дорогие серые костюмы, но сомнений в том, кто они такие, у Вальтера не было ни малейших. Он ведь был проницательным человеком.

— Чем могу быть полезен? — спросил он, не вставая со своего вращающегося кресла, а только чуть повернувшись в сторону вошедших.

— Позвольте представиться, — сказал главный. — Меня зовут Скандлан, профессор Скандлан, преподаватель университета в городе Санта-Адольфина. А это Кехт и Форк — мои аспиранты. Мы приехали сюда из Авдации специально, чтобы посетить вашу лабораторию и Океанариум господина Мецената.

Он говорил на хорошем венетском языке, практически без ошибок, но акцент всё равно чувствовался.

— Что ж, очень рад, — ответил Вальтер с совершенно равнодушным лицом. — Если вы приплыли сюда с противоположного берега Спокойного океана только ради этого, то для меня это большая честь.

— Мы прилетели на самолёте, — уточнил Скандлан.

— И это — тем более! — честь для меня.

— Мы бы хотели посмотреть на кое-что из того, что у вас тут есть, и кое-что приобрести для нашего университета.

Вальтер на секунду заколебался. Подумал: «А не погнать ли их прочь?» Но потом почему-то смягчился.

— Ну что ж, если вам так уж хочется, пожалуйста. Пойдёмте!

Он не верил ни единому слову этого Скандлана и не сомневался в том, что этот мнимый профессор — или бандит, или аферист, но чисто внешне сохранял относительную вежливость: встал со своего кресла и повёл гостей смотреть свои владения. Дело происходило в том новом стеклянном здании, которое стояло во дворе его дома и в котором Вальтер и занимался своими морскими научными исследованиями.

— Одно из моих увлечений, — сказал Вальтер, — раковины причудливых форм. — Мне удивительным образом везёт: я постоянно нахожу что-нибудь необычное. Некоторые из моих находок — уникальны. Вот эта рогатая раковина — единственная в мире. Такой нет ни у кого, кроме меня. И вот эта ветвистая — тоже. Разумеется, они не продаются.