Джаферд Кин - Билоны

— Кто бы спорил! — подумал про себя Фош. — Никто не знает о сути ошибок и, главное, их последствиях столько, сколько хозяин. Кому, как не ему — создателю Вселенской системы сомнения в правильности предначертанного Творцом пути существования разума не предвидеть варианты моего будущего в случае, если выбранный мною путь к достижению цели окажется ошибочным. Он сказал, что в этом случае меня убьют. Ну что же. Пусть будет так. Смерти я не боюсь. Я вообще не знаю и не хочу знать, пока существую, что это такое. И, вообще, существует ли она для тех, в ком властвует разум, подобный моему. Ведь потеря телом жизненных функций отнюдь не означает исчезновения разума. Особенно разума, который был порожден разумом самого хозяина. Не исчезает то, что является основой существования всего. Следовательно, не имеет значения, в какой форме будет существовать мое содержание, то есть мой разум. Думаю, что…

— А вот думать следовало бы лучше об ином, — едва слышно произнес Дьявол, мгновенно прекратив не ко времени разыгравшуюся философскую эрупцию Грифона.

— Почему? Разве я не прав, подтверждая себе и всему антимиру отсутствие страха перед упомянутой тобой возможностью моей смерти?

— Да, не прав! Другому я бы не стал разъяснять «почему». Другой был бы без всякого обоснования отозван назад, в антимир, как не готовый к выполнению задания. Но ты — не другие. Ты — частица моего разума. Без результата ты не можешь вернуться назад. Ты ушел на Землю как мой выбор и должен возвратиться обратно как очередная победа моего разума, как выбор, нашедший решение для всех. Я вмешался в ход твоих рассуждений, потому что еще немного, и ты бы стал самовлюбляться в себя, в свой еще не проявленный героизм. Кстати, его никто не требует от тебя в неотложном порядке. Подвиг не обязательно сопряжен с геройством. Сделать то, к чему готов, и при этом не подвергнуть удару смерти свою жизнь — такое дорогого стоит. Это не героизм смертных. Это — героизм разума. Подобное удается лишь тем, кто способен досконально просчитать, а следовательно, не упустить ни одной предоставленной им возможности для достижения цели, волей задавливая в себе любые мыслимые формы безрассудных поступков. Не каждому дано добиться победы разумом, а не силой и самопожертвованием. Силы неизбежно когда-то слабеют, а жертвы со временем уже не выглядят как необходимые. С разумом все по-другому. Он, несмотря на множественность форм существования, остается неизменен. У него природа такая. Всегда сохранять ту мощь, которая в нем была заложена изначально. Те, кто осознает мощь своего разума, верит в нее, не станут задумываться о смысле смерти, потому что уверены — не разум существует в них, а они в разуме.

А ты! На чем сконцентрировался твой разум? На смерти, о вероятности, а не внесомненном факте совершения которой я тебя предупредил. Ты был почти у грани ошибки, так как не обратил никакого внимания на смысл моих слов, когда я сказал: «В лучшем случае тебя убьют». Заметь: в этой фразе главное — не слово «убьют». Смысл скрыт в сочетании — «в лучшем случае». Я не стал прерывать ход твоих мыслей в тот момент, когда ты задумался о своем отношении к смерти. Каждый вправе посмотреть на смерть как на инструмент смены формы существования разума. Но ты не задал себе главного вопроса: «Что будет в худшем случае?» Мне стало ясно, что ничего худшего, чем смерть, ты себе не представляешь. Однако, как раз, именно для тебя худшее есть! Сам ты до этого бы не дошел. В тебе ведь лишь толика моего разума. Это намного больше, чем у соратников, но крайне мало для понимания всего. Твой разум еще нуждается в моем полном контроле. Слишком большая ответственность возложена на него. Я прервал твои наивные рассуждения о смерти, потому что счел наиболее важным раскрыть одну из тайн, которая, в олицетворяемом мною разуме антимира, входит в понимание ВСЕГО. В ней, в этой тайне, заключено то, что для таких как ты может стать хуже, чем смерть. Случись этому произойти, и тогда мне придется убить тебя, чтобы спасти от позора. Разум же твой Я верну домой в качестве образа великого героя. Постараюсь, чтобы в этом никто не усомнился.

Еще минуту тому назад зверь-птица сказал бы, что ему все равно, в каком виде к нему явится смерть. Он без страха воспримет любую ее форму, если это нужно Дьяволу и, ставшему раем для Грифона, антимиру. Только вот жизнь свою он продаст недешево: много погребальных костров придется зажечь людям прежде, чем в царстве Дьявола из уст соратников грянет: «Слава герою!»

Хотел сказать, да не сказал. В его разуме не осталось ничего, что могло бы побудить к выражению собственного Я. Все существо Фоша заполнилось ожиданием получения знания, которое доселе было недоступно ни одному из соратников хозяина антимира. Он почувствовал, что находится в состоянии, пережив которое сможет подняться над разумом всего человечества. Его полностью поглотила уверенность, что он не только познает суть происходящего на Земле События, но и останется свидетелем развенчания обожаемым хозяином усилий Создателя по исправлению добром разума, живущих на Земле людей.

— Ты быстро сделал правильные выводы! Ты у меня умница! — похвалил Фоша Дьявол. — Схватил главное, потому сразу и отбросил все несущественное. Не о смерти следует думать, а о том, что превратит твой разум в мусор Вселенной. Таковым может быть только ПРЕЗРЕНИЕ. Не бойся, не мое, и даже не всего антимира. Оно невозможно. Я действительно буду вынужден убить тебя, прежде чем ему удастся опорочить носимую тобой частицу моего разума.

Дьявол почувствовал в своих словах некий налет фальши. Как всегда, ему хотелось выглядеть всемогущим. Но сейчас этого не требовалось. Сейчас был другой случай. «Не стоит, — рассудил он, — демонстрировать свою решительность и всесилие тому, кто в этом и так не сомневается. Пожалуй, больше нет необходимости терзать разум Грифона полунамеками и недомолвками. Ожидание обещанного не должно длиться долго. Самое время раскрыть Фошу тайну его избранности. Ведь он единственный, кто…»

В этот момент разум зверь-птицы развернул Фоша в сторону антимира. Он впервые увидел его с Земли. Увидел, потому что так захотел Дьявол. Не в его правилах было делиться тайной с тем, кто воочию не насладился мощью и красотой его творенья. А это было действительно так. Глазами подобное воспринять невозможно. Только разум, которому Дьявол предоставил возможность прямого общения с ним, способен увидеть в бесконечности пространства-времени потрясающую игру световых гамм, порождаемых игрой энергии зла. Эта энергия, составляющая несущую конструкцию антимира, пульсировала мощью энергий миллионов галактик, значительно более обширных по составу звезднопланетарных систем, чем Млечный путь. Но вся она принадлежала лишь одному разуму. Самому прекрасному для Фоша. Разуму Дьявола.