Алла Кисилева - Осторожно боги

Опять всезнайка Рауль решил ускользнуть от моего внимания, пора мне вернуться к нему. Уж очень мне хотелось знать, откуда ему были известны такие подробности путешествия богов: он действительно говорил об этом так, будто бы находился там, рядом с ними и пережил сам все эти скитания. И почему его обращение со своей спутницей было таким грубым и, главное, чем ему так уж помешал герцог, кроме своего явного интереса к его так называемой сестре? Ну, то, что никакая она ему не сестра, это понятно: Эстела сама назвала его тюремщиком, это же надо, как звучит — «тюремщик звезды». Как будто специально, на гербе города Эстелья, тоже, кстати, означавшего «звезда», обнаружилась очень интересная деталь, а именно: расположенная в центре восьмиконечная звезда окружена цепью. И кстати, о звездах: не странно ли, что слишком много звезд рассыпано на этой звездной дороге. Даже само название Компостелла (Campus Stella) означает на латыни «поле звезды». Есть давняя красивая легенда, объясняющая это название. В ней рассказывается, как однажды пастухи увидели движущуюся в небе прекрасную звезду. От нее шел невероятно яркий свет, а когда она остановилась, то высветила на земле особое место. И именно там, где свет звезды коснулся земли, были найдены останки Святого Иакова (Сантьяго), одного из двенадцати апостолов, сопровождавших Христа, и там же возникло селение Компостелла. На этом пути звездная пыль смешалась с дорожной, воплотившись в звездные знаки, щедро рассыпанные по всей дороге. Вообще, вся дорога на Сантьяго-де-Компостелла имеет какой-то мистически-таинственный смысл. Возникает ощущение, что этот путь полон не только знаками и загадками, но на нем также спрятаны и самые необычные ответы.

Так случилось и с самим Николя Фламелем, отправившимся по звездной дороге, неся в котомке за спиной бесчисленные вопросы, заданные ему одной таинственной книгой. Иногда мне кажется, что книги, эти странные существа, только делают вид, что отвечают на вопросы, а на самом деле они их только задают. Так случилось и с Фламелем. Его книга, попав к нему в руки самым необыкновенным образом, тоже не спешила открыть свои тайны. Долгие годы он безуспешно блуждал во мраке, не в силах найти ниточку, которая привела бы его к разгадке. Что заставило выбрать его именно эту дорогу, история об этом умалчивает, но как бы то ни было, звездная дорога стала для него дорогой познания. Да, было время, когда все дороги вели в Рим, теперь же получается, что все дороги ведут в Сантьяго-де-Компостелла.

Итак, меня окружало пространство, заполненное звездами, с большой долей вероятности живыми, хотя мой рассудок изо всех сил противился такой постановке вопроса. Также меня не отпускала уверенность, что Наблюдатели играют или играли во всем этом одну из главных ролей. Перед моими глазами возникала пыльная дорога, залитая солнцем, и небольшая группа путников, идущих к своей заветной цели. Я размышляла о явно трагичной судьбе Эстелы, и тут мне вспомнилась история, которую услышал Анри со своим другом, в далекой таверне. Ведь там говорилось, о том, что одна из звезд пропала здесь на земле, и есть некие другие, которые не могут ее отыскать.

Но если предположить, что Эстела и есть та самая пропавшая звезда, то значит ли это, что все путешествие Гильома было заранее спланировано самими звездами или богами для того, чтобы привлечь внимание Анри, — единственного, кто мог бы попытаться пройти в некоторое место, в которое им самим пути не было. И если бы Анри с самого начала откликнулся на этот призыв, то как минимум одной смерти можно было бы избежать. Ну что ж, хотя бы одно из этих предположений я могу проверить. Во время обучения Наблюдатели многому научили меня, и некоторые из уроков можно было использовать для получения информации, скажем, не совсем традиционным способом.

Решив этим воспользоваться, я попыталась как можно отчетливее представить Эстелу и ощутить, что она собой представляла. После нескольких неудачных попыток, мне это удалось, и я увидела прямо перед собой ее живую, ослепительно прекрасную сущность. Эта восхитительная сущность была заключена в жесткую, чуждую ей форму, и эта форма вытягивала из нее все силы, давила на нее, затягивая цепи все сильнее и сильнее.

Я увидела их отношения с Раулем, который и правда был ее тюремщиком: именно он вытягивал из нее всю возможную энергию, не давая ей освободиться и разрушить эту гибельную для нее оболочку. И интересно, что, забирая ее энергию, он впитывал в себя также некоторую часть информации, таким образом, контролируя ее действия, и, судя по всему, частично — мысли.

Я смогла отчетливо увидеть его глазами Эстелы, почувствовать ее страх и безысходность, ощутила, как почти зримые щупальца Рауля опутывают ее и ни на мгновение не отпускают. Было очевидно, что с каждой минутой сила ее мучителя росла, сама же она неизбежно слабела. Но в этом было и кое-что утешительное, не окончательно безнадежное. Я видела его ярость, когда он ощущал, что ему никак не добраться до самой сердцевины сверкающей сущности, что это не в его власти. И тогда он с удвоенной силой бросался на нее, пытаясь выпить до дна этот восхитительный кубок божественной энергии, но, к счастью, какая-то неведомая защита не давала ему этого сделать. Благодаря этому, его доступ к информации не был полным. Эстеле удалось передать арабскую рукопись Гильому без ведома своего мучителя. Конечно, он испугался, когда увидел, что они стали общаться, и предпочел от него избавиться. Для Рауля была невыносима мысль, что его жертва пытается ускользнуть, но, к счастью, он не знал о существовании рукописи, иначе он бы сделал все, чтобы найти ее. Хотя, очевидно, какие-то подозрения у него все-таки были, обыскивал же он вещи герцога Гильома.

К моему разочарованию, попытки поглубже разобраться с Раулем не увенчались успехом. Насколько легко оказалось войти в образ Эстелы, настолько недоступным оказался Рауль. Как только я делала какое-либо усилие, так сразу же возникало сильнейшее сопротивление, и поэтому то, что собой представлял малосимпатичный товарищ, понять не представлялось никакой возможности. Так что кто наделил Рауля этими полномочиями и чью волю он выполнял, было неясно. Тогда я решила зайти с другой стороны и заняться таинственными превращениями неведомого Даг-ана. Гильом обращает внимание на очевидное для него сходство в образах Даг-ана и Дагды. Он же отмечает, что имена верховного бога и богини, ведающей великим переселением богов, одинаковы. Очевидно, недаром герцог из множества историй, рассказанных Раулем, выбрал для записи именно эту, несмотря на то что, безусловно, был ограничен во времени. Меня не оставляло ощущение, что в этих родственных звучаниях скрыто что-то очень важное. Да, безусловно, эти имена пришли из разных культур, да, возможно, это то, что называют ложная этимология, но я ничего не могла поделать, в них было что-то общее. Это было похоже на послание в бутылке, брошенное в воду. Смысл загадки был в изменении смысловой нагрузки имени.