Ольга Онойко - Море Вероятностей

— Зачем тебе бумажные книги? – спросил третий голос, полузнакомый. Он звучал отчётливей – ровный, глубокий. Красивый голос. Вася зажмурился и со второй попытки вспомнил: Амирани. Местный админ верхнего уровня.

Итак, оперативный агент Лабораторий Василёк Полохов долго упирался, но всё‑таки решился… Вася усмехнулся сам себе. Он достучался до админа, сорвал его с места, вытребовал доступ: сделал‑таки что‑то толковое. «И Тэнра с ним разговаривает, — подумал Полохов. – Долго уже разговаривает. И тихо. Значит, скандала не будет». Он почувствовал облегчение. Первый успех, маленький шажок вперёд; они справились, у них получилось – может, и дальше будет получаться? Теперь у них есть доступы и, наверное, союзник…

— Мне нравятся книги, — ответил Тэнраи. – Я… наверное, это смешно, но я думаю, что тексты, говорящие о священном, нужно читать в книгах, а не в файлах. Это своего рода уважение.

— А все эти философы и теологи?

— Мне интересно, во что люди верят. Как они верят. Что они думают о своей вере.

— Это умственная порнография, — сказал Амирани, — для тех, кого не возбуждает обычная. Брось гадость.

Тэнра тихо засмеялся.

— Я не последую твоему совету.

— Во времена моей юности, — сообщил Амирани, — люди поклонялись Сауске, богине войны, разрушения и любви. Они не писали чепухи. Они понимали жизнь.

Речь его звучала бархатно–вкрадчиво, с мурлыкающими, чуть насмешливыми обертонами. Тэнра весело фыркнул. Анис снова выругался, громче и раздражённей.

— Вы меня обставляете, гады, — сказал он. – Я не буду доигрывать.

— Играй, Анис, играй, — поддел Тэнра. – У тебя ещё есть шансы. Подсказать?

— Иди ты в бан.

Вася улыбнулся и не стал слушать дальше. Он включил личный экран, не выводя его в общий доступ, и нашёл новостную программу. Вечерние аналитические передачи шли разом на нескольких каналах. Полохов лениво перещёлкивал их. Он задержался на весёлом репортаже о ньюатенских граффитерах: дневная запись показывала, как рисуется на стене какого‑то склада огромное красочное полотно. Серьгастый художник с зелёными волосами парил на антигравитационной табуретке безо всякой страховки, выводя каллиграфическую надпись: «Имеет смысл защищать мир – он красив». Фоном надписи стояли величественные марйанне в старинных доспехах времён Хеттской Империи, с копьями и мечами, а за ними высился крылатый силуэт Тауриля Военачальника – изображение то ли самого ирсирры, то ли его изваяния на шпиле Башни Генштаба. По соседству другой канал легкомысленно излагал свежую, с пылу – с жару легенду про оборонный заказ. Её не пытались выдать за правду, просто беззаботно сплетничали. По слухам, Аурелас Урса собрал промышленников и финансистов Эйдоса на совещание. После слов «Здравствуйте, дамы и господа, я очень рад видеть вас всех здесь» в конференц–зал вошли двадцать офицеров–марйанне, двери закрылись и открылись снова только через восемь часов. Через восемь часов из зала вышел по–прежнему свежий, бодрый и доброжелательный Урса, а за ним выползли красные, потные и совершенно уничтоженные толстосумы. Заём на условиях Урсы был оформлен. Кончалась передача известием о том, что правительство Эйдоса в дополнение размещает государственный заём среди жителей. Молодой ведущий, весело и не всерьёз притворявшийся строгим аналитиком, просто сказал, что все сотрудники канала уже купили облигации и позвал зрителей присоединяться.

Вася вздохнул и выключил экран. Он понимал, насколько обманчиво впечатление, созданное случайными обрывками инфосферы и общим смутным представлением об истории локуса. Но всё же эйдеты казались такими… пламенными, как книжные революционеры, искренними и наивными, точно дети. Может, это был побочный эффект локальной акцентуации на агрессивность. Тот, кто много рефлексирует, не станет очертя голову бросаться в драку; обратное тоже верно. Интересно было анализировать этот фактор, учитывая особенности наблюдателя, то есть свои собственные. Вася родился и вырос в локусе с противоположной акцентуацией и сам, став админом, как мог утверждал её. Постоянная готовность местных вступить в конфликт и помериться силами казалась ему неправильной, неудобной, вредной. Но в то же время в этой позиции была какая‑то симпатичная ему честность. Чем дальше, тем больше ему нравился локус.

За дверью что‑то случилось. Никсы проснулись и подняли морды; следом за ними и Вася почувствовал скачок напряжения в инфосфере. Анис вдруг засмеялся.

— Вот что это сейчас было? – поинтересовался Амирани.

— Активация одной из моих функций, — ответил Тэнра; голос его звучал отстранённо. – Доли промилле, не беспокойся.

— Кажется, я не хочу знать, что это была за функция.

— А зря, — заметил Анис, — это была полезная функция.

— Я не скрываю, — проговорил Тэнра задумчиво. – Когда‑то одним из моих аспектов был здравый смысл и психическое здоровье во всех его проявлениях.

— Надо очистить тебя огнём, — сказал Амирани.

На этот раз смеялись все трое.

Белая Никса слезла с подушек и подошла к двери. Полохов поглядел на неё, спустил ноги с дивана и угодил пятками в бок Чёрной: та с подвыванием зевнула и подвинулась. «Я не хочу, чтобы здесь случилось что‑то плохое, — подумал Вася, садясь. – Я не хочу, чтобы объект здесь развлекался. Один ублюдок уже поразвлёкся, хватит». Если бы он знал, как заставить локус–хакера просто уйти… Вася боялся, что с ним придётся драться. Каждая мысль о драке возвращала его к истории Фа Ньюры и тому, что случилось с мультистеками. Что, если хранилища сожгла Эльвира? Например, увидела возможность сокрушить хакера заодно с ними? Заклёпка безжалостна, дело для неё превыше всего. Васю в холодный пот бросало, стоило ему представить, как он уничтожает стеки с душами этих смелых и правдивых людей. Ему, наверное, легче будет самому встать под удар…

Или не легче.

Полохов не переоценивал себя. Он никогда не был самоотверженным.

Он нашёл кеды и потопал на кухню.

Ассистенты играли с Амирани в тройные шахматы. Эту версию Тэнра предпочитал всем другим: так сражались на доске у него дома. Игра была сложнее парной. Тэнра несколько раз звал Васю сыграть с ним и Анисом. Вася понял, что без подключения вычислительных мощностей Никс не способен продержаться даже пяти ходов, и отказался ломать голову. Кому только пришла безумная идея предлагать союзы не словами, а позициями?

Вася налил стакан воды и обернулся к игрокам, полуприсев на выстывшую плиту. Разметка доски и сами фигуры были голографическими; когда Амирани и Тэнра подняли взгляды от столешницы, голограмма потускнела. Анис продолжал мрачно разглядывать позицию. Амирани успел где‑то раздобыть новые штаны и бандитского вида кожаную куртку. «У кого он отобрал одежду и мотоцикл?» — подумал Вася, но вслух отпускать шуточки не осмелился. Выглядел администратор внушительно.