Морис Дантек - Вавилонские младенцы

Даркандье смерил Торопа сердитым взглядом. В глазах психиатра сверкали черные молнии.

— Тот вирус, о котором вы нам сказали. Мари научилась пользоваться им.

— Что вы плетете?

Данцик фыркнул:

— Я же говорил тебе, Артур. Сначала нужно все ему объяснить, иначе он не сумеет ни понять, ни оценить положение дел с учетом дальнейшей перспективы.

Тороп усмехнулся:

— Что бы вы мне ни объясняли, остается один очевидный факт. Мари таскает в себе не только вирус, но и кое-что еще. Нечто, что производит этот вирус.

— И что же это, если не ее собственный мозг, господин Тороп? Я сейчас объясню вам, почему это так. Или, скорее, каким образом это происходит.

Даркандье запустил руку в волосы, которые слиплись за долгие месяцы на открытом воздухе, пропитанном солью и брызгами морской воды. Его взгляд был обращен куда-то внутрь себя.

Тороп прервал его размышления с невозмутимостью игрока в покер, абсолютно уверенного, что его карты лучше, чем у соперника.

— Бесполезно, Даркандье. Я хочу сказать, господа, что Мари Зорн беременна.

Эти слова произвели эффект огромного камня, падающего в прозрачные воды тихого озера.

— Беременна?! — прохрипел Даркандье. У него был вид по-настоящему удивленного человека.

— Боже мой! — вскричал Данцик, изменившись в лице.

— Это самое уместное определение. Значит, вы не знаете, что именно перевозит Мари?

— Господи Боже Всемогущий… Да что вы такое говорите?

Тороп решил идти до конца. Пришла пора прекратить эти игры.

— А теперь послушайте, что я скажу. Мы отвечали за сопровождение Мари Зорн сюда, в Квебек, вместе с грузом. Предполагалось, что мы узнаем, что именно она перевозит. Мы должны были провести рядом с ней три месяца. Но наши наниматели всего через шесть недель вдруг решили сменить нас после полномасштабного медицинского осмотра Мари. Полагаю, это произошло потому, что мы догадались о ее беременности… Информация, собранная мной и другим человеком… — Тороп запнулся, — назовем его полковником, позволила мне совершенно точно установить, что она перевозит.

Данцик казался ошеломленным. В его глазах появилась паника, лицо побледнело.

— Выражайтесь как можно точнее, господин Тороп, — напряженно произнес Даркандье.

— По нашим сведениям, речь идет о генно-модифицированных животных.

— Неужели? Что это за животные?

— Мы не знаем, — ответил Тороп. — Но Ньютон должен был знать.

— Почему?

— Он выписал Мари некое лекарство, биопроцессор российского производства. Я регулярно извлекал капсулу с памятью и проводил ее анализ с помощью переносного сканера, который он мне дал. Ньютон утверждал, что получал все необходимые данные через Интернет. Правда, сам он никогда не откровенничал со мной по этому поводу… Уверен, что он знал обо всем. Рано или поздно, биопроцессоры наверняка зафиксировали гормональные изменения и все остальное. Как вы знаете, этот тип был чем-то вроде профессионального двойного или тройного агента. Я бы даже сказал, работающего на множество контор сразу.

— «Сообщество киборгов» никогда ему не доверяло, — сказал Даркандье. — Но он был нам необходим. До того момента, когда целая армия гангстеров поубивала друг друга в вашем квартале.

— Почему?

— Потому что только он знал, что Мари Зорн находится здесь, в Квебеке, и что несколько противоборствующих организаций пытаются захватить ее. Именно это Вакс и девушки выяснили, покопавшись в его локальной сети.

— Ну так что же?

— Мы должны были вернуть Мари, прежде чем эти организации передерутся из-за нее. Прежде чем все поубивают друг друга. Что и произошло. Но такого наше братство не смогло предвидеть. Я хочу сказать, того, что это произойдет настолько быстро.

— Ваше братство? Я думал, вы ученые…

— Мы и есть ученые. Просто наше братство не выступает за какой-то единый образ мышления, вот и все. Вы могли убедиться в этом сами, прямо здесь.

Тороп улыбнулся. Он посмотрел на Черепаху Джонсона, который с чашкой чая в руке вернулся к своему кругу, начерченному с помощью дымного пороха, и к маленькому очагу из камней.

— Объясните, как вы связаны с этими странными парнями.

— «Квакеры Земли», «Сообщество киборгов» и «Космические драконы» — только часть целого, — произнес Данцик, внезапно оживившись. — Даркандье, его лаборатория и я представляем собой две другие вершины треугольника. Точнее, пентаграммы.

Тороп внезапно понял, что ничего не знает об этом ясноглазом человеке, одетом в двухцветный горетекс.

— А вы кто такой?

— Я вам уже сказал, меня зовут Борис Данцик.

— Я успел запомнить ваше имя, так что не стоит повторять. Чем вы занимаетесь в нормальной жизни, господин Данцик, помимо того, что совместно с индейцами «новой волны» проводите «эксперимент» с использованием галлюциногенов?

Данцик ухмыльнулся:

— Я писатель, господин Тороп. Сочиняю научно-фантастические романы.

Тороп ограничился нейтральной улыбкой. Он не хотел обижать собеседника. В ту же самую секунду он вспомнил: какой-то писатель-фантаст нанес визит в нейропсихиатрическое подразделение Даркандье в составе Монреальского университета…

«Проклятие, — подумал Тороп. — Да ведь этот самый парень сейчас стоит передо мной». Впрочем, момент был явно неподходящим, чтобы попросить автограф.

— Вот где вершины треугольника соединяются, господин Тороп. Это магические и священные связи между вымыслом и реальностью.

«Черт! — подумал Тороп. — Что за пустая болтовня?»

— Видите ли, господин Тороп, когда я впервые посетил докторов Даркандье, Винклера и Манделькорна здесь, в Монреале… Боже мой, с тех пор прошло уже десять лет… Я тогда писал последние главы романа, над которым бился уже очень давно. Я сочинил историю о женщине-шизофренике, личность которой расщеплена на множество индивидуальностей. Эта женщина стала главным двигателем экономики будущего. Меня вдохновили работы Делёза и Гаттари, а также Тимоти Лири, МакКенны и других первопроходцев в сфере наук о нейронах. Я уже заканчивал книгу, и тут услышал о работах доктора Манделькорна и его команды. Приехав в Монреаль на встречу с этим ученым, я хотел получить как можно больше информации, чтобы добавить к моим выдумкам немного реальных фактов. Доктора Винклер и Даркандье только что присоединились к коллективу лаборатории. Мне показали множество пациентов, в том числе и Мари Зорн. Мари тогда, честно говоря, находилась не в лучшей форме, ведь лечение в лаборатории только начинало приносить свои плоды. Но, видите ли, Тороп, больше всего меня поразило то, что Мари была как две капли воды похожа на персонаж, созданный моим воображением, а ее история почти в точности совпадала с судьбой героини моего романа… Другими словами, господин Тороп, это выглядело так, как будто я выдумал Мари Зорн.