Морис Дантек - Вавилонские младенцы

Благосостояние Горского росло стремительными темпами.

Согласно последним данным, имевшимся в распоряжении искусственного интеллекта, его подпольные лаборатории в Сибири, Казахстане и Монголии удовлетворяли в общей сложности десять с половиной процентов мирового спроса на пять самых ходовых препаратов: «Квазар Экспресс», «ТрансВектор», «Неоталамин», «Альфатропин Экспресс», «Нейро-Генетрикс». Плюс почти безраздельное господство на рынке двух второстепенных молекулярных веществ, которые хорошо продавались только в России. Ничтожным это достижение не назовешь. А если подтвердятся самые последние цифры, Горский закроет финансовую отчетность за текущий год, опередив латиносов на два процента от объема рынка. Притом что латиноамериканцы всеми правдами и неправдами пытались вцепиться в это доходное дело, вытесняя азиатские триады. В США и Канаде русско-американская мафия сунулась в эти сферы, пока московские и владивостокские бандиты беззаботно дрыхли, покачиваясь на массивном спасательном круге своего внутреннего рынка, и занимались привычными с постсоветских времен видами деятельности. «Русские американцы» контролировали менее пяти процентов мирового рынка, но, располагая гораздо более ограниченными средствами, они, тем не менее, не уступали латиноамериканцам на территории Северной Америки. Связи Горского с русско-американскими кланами становились все крепче.

Потеря миллиона долларов, даже десяти, даже ста — это ерунда по сравнению с резким падением его авторитета среди русских Малой Одессы или Ванкувера. Если операция в самом деле провалится, мафиози не колеблясь сдаст исполнителей — Романенко, Торопа и всех прочих, чтобы перевалить на них всю вину. А если по той или иной причине в дело вмешаются органы безопасности Квебека, катастрофа окажется неминуемой. Тороп и его команда пользовались фальшивыми документами, сфабрикованными ГРУ, и, если когда-нибудь это обстоятельство всплывет, Романенко придется слегка повременить с мечтами о «золотой пенсии». Разведслужба, без сомнения, не будет в восторге от того, что один из ее высокопоставленных офицеров скомпрометировал важное звено в системе российского военного шпионажа в Северной Америке. А российские тюрьмы по-прежнему входят в число худших мест на планете.

Остаток дня Романенко провел, занимаясь своими прямыми обязанностями. Колесу истории, судя по всему, было угодно повернуться в сторону обострения напряженности: ситуация на китайской границе опять стала развиваться стремительно. Разгром казахской армией вооруженных формирований СОУН существенно ослабил уйгурское освободительное движение. Кроме того, после зверств, совершенных боевиками упомянутых формирований на китайско-киргизской границе в братоубийственных схватках с конкурентами из СОВТ, акции движения на бирже под названием «Контроль над соблюдением общечеловеческих ценностей» упали до самого низкого уровня.

НОА решила этим воспользоваться. Уже несколько дней она яростно атаковала позиции исламистских группировок, особенно «Джамаата», главой которого был шейх Азнар Анкси — союзник князя Шаббаза. Тем временем Азнар прилагал отчаянные усилия для того, чтобы воссоздать свою маленькую армию, уничтоженную в начале лета в Киргизии. Российские и казахские власти, которые с начала гражданской войны в Китае всемерно поддерживали уйгурских повстанцев, стали проявлять серьезное беспокойство. После всех катастрофических событий этого лета позиции северян значительно усилились. Пока НОА наносила авиаудары в районе гор Тянь-Шаня и перебрасывала тяжеловооруженные десантные подразделения с основного места военных действий, Министерство обороны стало посылать Романенко четкие, недвусмысленные приказы: прекратить продажу крупных партий оружия уйгурским группировкам. Оказать на них давление, чтобы добиться предварительного объединения под руководством некоего органа, представляющего интересы всех течений. При любом развитии событий — дождаться окончания конфликта НОА с «Джамаатом» и «Хамасом». Вывезти из региона группу следователей ООН, находящихся здесь с прошлого месяца, поскольку они мешают осуществлять поставки оружия.

Все было ясно как дважды два. Москва и Алма-Ата сдавали уйгуров с потрохами. Отныне соотношение сил явно складывалось не в пользу последних.

Положение дел на центральном фронте оставалось стабильным. Южане так и не оставили Ухань, а силы Пекина уверенно держались в Сычуани. Мощные паводки на реке Янцзы заставили противоборствующие стороны на время смириться со сложившейся ситуацией. Очевидно, полководцы армии северян решили воспользоваться этим вынужденным затишьем, чтобы зачистить тылы, раз уж появилась такая удачная возможность.

Список военных подразделений, которые северяне бросили против остатков уйгурских повстанцев, выглядел впечатляюще. Это были элитные части, закаленные боями и оснащенные самым современным вооружением, вертолетами, самоходной артиллерией, штурмовой авиацией, новейшими танками. Десантники. Ударные отряды пехоты. Подразделения горных егерей. Контрпартизанские диверсионные группы. Очень скоро уйгурам придется несладко.

Колесо истории поворачивалось.

Оно вращалось постоянно, сминая в кашу все, что попадалось ему на пути.

Ночью события следовали одно за другим. Сначала, около полуночи, телефонный звонок. Как всегда, от местного связного русской мафии.

— Завтра утром. В обычном месте.

После чего связь прервалась. На основании имевшейся информации Тороп понимал, что ему вряд ли раскроют точное местонахождение нового жилья ранее чем за сутки до переезда.

Затем, незадолго до рассвета, позвонил Романенко — по экстренной линии связи. Виброзвонок микроскопического наушника прервал мирный сон Торопа, в котором маленькие девочки играли с гранатами на длинных белых пляжах.

Усевшись перед портативным компьютером и обвешавшись периферийным оборудованием, необходимым для раскодирования сигнала, Тороп открыл видеоканал «Стратус», ругая про себя полковника и все технические достижения промышленности, поднимающие человека с постели ни свет ни заря.

Лицо Романенко заполнило весь экран. Тороп обратил внимание на то, что нарушен баланс красного и синего, и отрегулировал 3D-очки.

— Положение дел явно не в нашу пользу, — сказал Романенко, глядя на него с другого края мира.

Послышалось жужжание, почти скрежет — это система обрабатывала мощный поток кодированных цифровых данных. Слова Романенко с трудом прорывались сквозь скрип в наушниках. Тороп убавил громкость.

— Что случилось, полковник? — процедил он сквозь зубы.