Дмитрий Королевский - Калейдоскоп миров (сборник)

Лишь только мулат Брэт хотел поделиться с друзьями тем, что все это затишье ему не нравится, как в коридоре возникли уродливые тени мутантов. Тела, конечно же, были гораздо ужаснее. Лягушка-таракан в один прыжок преодолела расстояние в двадцать метров и с грохотом приземлилась возле Дона. Еще секунда, и она могла бы проглотить парня, затащив в свою огромную пасть липким, как скотч, языком, но тварь застыла в непонятном всем изумлении. В больших и умных глазах читалось удивление, и это, конечно же, повлекло за собой ее мгновенную смерть, люди не мешкали. Других мутантов – мокрицу-краба и двух порхающих мух-кровососов, пустившихся в атаку позже первого, – вдруг тоже что-то резко остановило. Они попятились назад, и были без труда уничтожены.

– Они задумали что-то плохое! – сказал Гус, наступая на дымящееся тело огромной мухи, из жала которой Дон набирал яд.

– Засада! – предположил Иван.

– Нет, – покачал головой Мерфи. – Мне кажется, это намного хуже, чем просто засада!

Два с половиной часа команде потребовалось на то, чтобы перетаскать ящики с различными веществами с найденного склада на третьем этаже на крышу здания. После чего они связались по рации с единственным аэродромом подземного города Шарпа. Мутанты так и не появились из своих убежищ, несмотря даже на наступивший вечер.

Вертолет прилетел с опозданием, посланные в воздух сигнальные ракеты предупредили пилотов, что все в порядке и можно приземляться.

– Этот день навсегда войдет в историю, как день великого освобождения расы человеческой! – голос генерала гремел с трибуны, разносясь над десятками тысяч людей, собравшихся на гигантском стадионе. – Сегодня, девятого ноября две тысячи сто двадцать пятого года десятки уцелевших самолетов развеяли над верхним миром Смертельное оружие! – Гул от кричащих ликующих глоток заглушил голос Курта Стингера. – Мутанты разгромлены! Человечество свободно! Мы больше не будем скрываться в подземельях! – И снова бурное ликование. – И все это благодаря одному человеку, простому наемнику, ученому самоучке Дону Ламберту! – генерал указал рукой, и под оглушительные аплодисменты и возгласы на трибуну выступил парень в подранном джинсовом костюме, гордо выпрямившись, устремил взор, не скрываемый более под толстыми линзами очков, на обезумевшую от радости толпу. – И, конечно же, его верным спутникам! – на трибуну поднялись четверо людей: Мерфи, Гус, Брэт, а с ними Иван. Радости публики не было предела.

После торжественной речи генерала и почестей в честь новоизбранных героев, освободивших человечество, начался настоящий всемирный банкет на поверхности планеты, над подземным городом Шарп, на который прибыло все оставшееся человечество, разбросанное по материку. Это было нечто, два миллиона людей самых разных национальностей, говорящие на разных языках, пили и ели за одним исполинским столом, растянувшимся на целые километры.

– Не все так безоблачно, друзья мои! – генерал обвел взглядом сидящих в комнате спасителей человеческой расы.

– Что вы имеете в виду, генерал? – спросил Мерфи.

– На нас надвинулась новая беда! – щека Курта нервно задергалась. – Неизвестная ранее болезнь!

– И что же это? Кто уже болен? И каковы симптомы? – выпалил как из пулемета Дон.

– Больны тридцать человек, охрана рынка и некоторые торговцы, врачи установили у них один и тот же диагноз. Сначала больные почувствовали слабость, головокружение, некоторые из них не вышли на работу, а потом неожиданно, словно зарядились, все вдруг получили прилив сил, какого раньше у них не было! А сейчас… – Курт выпустил сигаретный дым. – Их тела стали покрываться черт знает чем. То это похожий на звериную шерсть волос, то чешуя, словно у змеи, а у иных даже зачатки крыльев за спиной, как у мух! Да что тут говорить, болен и я, могу показать! – Генерал расстегнул пуговицы на военном мундире, и сидящие, широко раскрыв глаза, увидели на его груди зеленую, как у варана, чешую.

Минуту длилась гнетущая тишина.

– Я не хотел показывать… – Гус робко расстегнул куртку. Под ней торчали жесткие черные волосы, прорвав ткань легкой футболки.

Мерфи, Иван и Брэт тоже разделись, показывая свои изменения, которые так и хотелось назвать мутациями.

– Я еще сомневался, – Дон снял джинсовую куртку и все с ужасом увидели под ней вторую пару еще маленьких, развивающихся рук с клешнями вместо ладоней. – Но теперь я уверен, мы просчитались, мутанты оказались умнее нас, вот почему они не препятствовали тому, чтобы мы забрались в их логово в лаборатории, твари уже не чувствовали в нас людей!.. – парень осекся, собираясь с мыслями. – Мое вещество изменило нас! Мы меняемся, мутируем, превращаясь в еще более ужасных тварей, чем они, и это неизбежно, все вокруг заражено, и мы сами способствовали этому! – Дон распрямил две пары совсем не похожих на человеческие руки конечностей. – Мы проиграли!

Когда девушка перестала трепыхаться и обмякла в моих руках, я ослабил хватку и опустил ее на землю. Все! Еще с одной сукой покончено! Я почувствовал невероятное ощущение, перед которым даже оргазм терял всю свою прелесть. Луна сегодня была полной и светила необыкновенно ярко. Так что видел я все отлично, несмотря на темные, несуразные скелеты по-осеннему «одетых» деревьев, смыкавшихся над моею головой. Перед моей машиной на пожухлой листве лежало тело молодой полуобнаженной девицы. Несмотря на холодную и дождливую осень, гардероб девушки состоял исключительно из летних, излишне откровенных вещей. Да что, собственно, ожидать от «ночной бабочки»? Черт! Меня захлестнула волна ярости.

И какой умник придумал это дурацкое название – «ночные бабочки»?!! Шлюхи они, продажные твари!!!

Я одним рывком перевернул тело на спину. Безжизненные, с черными разводами от туши, глаза смотрели холодно, однако застывший в них страх остался там навсегда. Что не могло не радовать.

Выпутав из ее длинных рыжих волос застрявшую удавку, я аккуратно свернул ее и убрал в карман.

Мое орудие отмщения и очищения, сколько шей ты обвила в своей смертельной хватке? Если честно, я не помню….

Так, а на десерт у нас еще и любовные утехи, пока дамочка не совсем остыла. Я нагнулся к трупу и, не церемонясь, стащил с него все, что было. Теперь передо мной лежало абсолютно нагое тело молодой девушки с прекрасными формами, а белый свет луны придавал ему еще большее очарование. Я почувствовал дикое желание, трясущимися пальцами расстегнул ремень на брюках и навалился на остывающий труп.

Минуту спустя, когда все уже было кончено (я мысленно похвалил себя за то, что в этот раз был на высоте и продержался рекордное количество времени), я уже стоял, вытирая со лба пот и тяжело дыша, и никаких более чувств, кроме бесконечной ненависти не было в моей душе. Ненависти к ней, что лежит, раскинув руки, на опавшей листве. Ненависти к той, что когда-то породила меня на свет!

Читать дальше