Витус Вагнер - Дети пространства

— Что мы делаем дальше. Или ты берешь меня прямо сейчас, или пьем чай и разбегаемся.

— А третьего варианта не предусмотрено?

— Какого? Сначала чай, потом секс?

— Нет. В смысле сегодня пьем чай и все, но отношения на этом не прерываем.

— Я вообще-то не имела в виду «разбегаемся навсегда»…

— Тогда я пошел ставить чайник.

Когда Анджей вернулся в гостиную, Мара сидела за столом спиной к окну, очки её лежали на столе.

— Интересно, почему ты выбрала именно это место?

— Отсюда видны часы, которые у тебя на книжной полке. Очки-то я сняла.

— Ты же вроде никуда не торопилась.

— Как сказать… Учти, что для меня сейчас на шесть часов позже, чем для тебя, потому что в Порт-Шамбале уже два часа ночи. Но вообще дело даже не в этом. Это дурная космонавтская привычка — все время контролировать время и еще десяток каких-нибудь параметров… И все-таки чего ты испугался?

— Испугался?!

— А как ещё это называется, когда после таких поцелуев не хотят продолжения?

— Мара, я тебе вот что скажу, только постарайся не обидеться… Если хочешь затащить мужчину в постель — не стоит перед этим вываливать на него свои психологические проблемы. Так ты ставишь меня в позицию старшего товарища, от которого ожидается совет, утешение, что угодно, только не интимные отношения. А близость — это отношения между равными, а не между старшим и младшим.

— Ну и задачки ты задаешь. Стань в позицию равного с человеком вдвое старше тебя…

— Если ты воспринимаешь это как задачку, то у тебя получится. Это совсем другой подход, чем то, что ты мне сегодня устроила со своим «по этой части у меня все по-идиотски». Окажись ты у меня в постели с таким настроением, это было бы еще более по-идиотски. Так что давай не будем торопиться, ладно?

Мишель Рандью появился в лаборатории Шварцвассера, держа на плече золотого дракончика размером с кошку.

— Знакомьтесь, это Рут. [7] Латинницей он пишется как Ruth

Дракон изящно выгнул шею и оглядел собравшихся.

— А он огнедышащий?

— Нет, конечно! Это сильно усложнило бы конструкцию и повысило требования к энергетике.

Рут развернул крылья, снялся с плеча Мишеля и совершил круг по комнате, потом вдруг резко спикировал и полез куда-то под стол.

— Розетку увидел, — пояснил Мишель. — Он же все-таки робот, у него пищевой рефлекс на электричество.

— Ты его сам сделал? — поинтересовался Шварцвассер.

— Нет, вся механика и кинематика — Ганса Пфельце, моего одноклассника. Мой только софт.

— Приведи, что ли, этого Ганса как-нибудь сюда, познакомиться, — задумчиво сказал Шварцвассер, наблюдая за эволюциями дракончика, который увлеченно гонялся за лопастями потолочного вентилятора.

— А почему, собственно, вам пришла мысль сделать именно дракона? — поинтересовалась Мара. — Почему не пикирующий бомбардировщик второй мировой войны с куда более простой кинематикой, не дельфина и не механическую кошку?

— Это все Эльза, — пояснил Мишель. — Она всегда мечтала завести котенка, но у её мамы аллергия на шерсть, поэтому тащить кошек в дом нельзя. Я как-то предложил ей завести маленького дракончика, потому что у драконов нет шерсти, только чешуя. Эльза было обиделась, решила, что я издеваюсь, и мы с Гансом чуть не подрались по этому поводу. Но потом до него дошло, что он вполне в состоянии изготовить робота-дракона. Правда, та программа поведения, которую я для него написал, оказалась слишком ресурсоёмкой. Поначалу Рут управлялся с внешнего компьютера по вайфаю и был исключительно домашним животным — отпустить его от точки доступа дальше двадцати метров было невозможно. Как-то мы приволокли его в школу, похвастаться, так ребята его накрыли медным тазом в буквальном смысле слова — отгородили тазом от антенны, и он потерял сознание. Но после того, как мы вставили в него AXS-14 с Лимерикского фаба, получилось вполне самостоятельное существо.

Макс Вессель поднял голову от партитуры — и увидел на подоконнике небольшого золотистого дракончика. «Ну вот, — подумал он. — Не успеешь заняться постановкой, Кольца Нибелунгов’’, как драконы начинают прямо в окно лезть…»

— Рут, Рут! — донесся с улицы звонкий девичий голос. — Куда ты запропастился?

Дракончик повернул голову на голос, расправил крылья, слетел с подоконника и приземлился на плечо девочке лет двенадцати, стоящей посреди двора и держащей за руль велосипед. Девочку Макс узнал — Эльза из восемнадцатой квартиры, дочка хозяйки зеленной лавки в соседнем доме.

Он постарался выкинуть из головы этот случай, но грациозные движения дракончика не давали ему покоя. Вот бы на сцену такого Фафнира…

Через пару дней, заглянув в лавку Эльзиной матушки, он опять вспомнил про это странное существо.

— Фрау Ротхард, не скажете ли, откуда у вашей дочки такой странный любимец?

— А, Рут? Это робот. Его ей сделали ребята-одноклассники. Понимаете, она всю жизнь мечтала завести котенка или щенка, а у меня аллергия на шерсть, и совершенно невозможно завести настоящее животное. Вот друзья и собрали ей игрушку с совершенно кошачьими повадками. А он, что, вам в окно залетел?

— Нет, конечно. Он у вас довольно воспитанный.

— Да уж, этот неслух! Раньше хуже было. Он был как-то связан с домашним компьютером и не выходил за пределы квартиры. Но недавно мальчишки как-то его усовершенствовали, и теперь Эльза разве что в школу с ним не таскается.

Дело начало приобретать интересный оборот. Если эти ребята смогли в домашних условиях изготовить дракона размером с кошку, то может быть, если дать им возможности театральных мастерских…

— А можно как-нибудь связаться с этими мальчишками?

— А вам тоже захотелось такого зверя?

— Да, только побольше. Метров пять длиной. На сцену.

— Ну… Эмилию Пфельце вы, пожалуй, не знаете. А вот с Жанной Рандью вроде должны быть знакомы. Её-то сын и придумал этот несносный характер.

C Жанной Рандью Макс был знаком шапочно — когда-то давно она брала у него интервью, и с тех пор, встречаясь на улице, они здоровались. Невозможно же приятельствовать со всеми обитателями многоэтажного квартала…

Однако судьба оказалась на его стороне. Не успел он обдумать перспективы восстановления полузабытого знакомства, как фрау Ротхард воскликнула:

— А вот и он, легок на помине! Мишель, тут герр Вессель интересуется твоими летающими игрушками.

— Какими еще игрушками? — удивился Миранду. В его представлении летающей игрушкой была скорее противоракета с программой «Василиск», чем Рут.

— Да той, которую вы с Гансом подарили моей дочке.

— А вы что, занимаетесь производством игрушек? — поинтересовался Мишель.