Джон Гальт - День, когда доллар умрёт

Том опешил от этого взрыва эмоций, но потом заметил, как она делает очередной глоток из бутылки дешёвого вина, которое они держали на полке для «тех» гостей, которым не хотели подавать хорошие напитки. «Сэнди!» — крикнул он, — «Что за чертовщина с тобой происходит? Садись, давай вместе посмотрим национальные новости, давай сядем поближе, посмотрим, что происходит, и решим, что делать». Сэнди ответила, глядя на него стеклянными глазами: «Что делать? Что делать? Что делать? Чёрт побери, мальчик, ты не имеешь ни малейшего понятия о том, что будешь есть на обед, а всё равно волнуешься из-за того, что говорит по телеку наряжённая куча дымящегося дерьма про ситуацию, которая настолько фальшива, что уже даже не смешно. Хочешь, чтобы я следовала твоим приказам, ты, слабак? Ты, человек с планом действий, который узнал в Интернете, когда прочитал три статьи про фильм „2012“? Не мешай мне искать ещё одну бутылку, я собираюсь напиться до беспамятства, а вы, мистер, можете сами жрать свои проклятые Спагетти, мать их, О» [10] прим. перев. — «СпагеттиО» — консервированные спагетти с соусом .

Том громко вздохнул, посмотрел на неё большими щенячьими глазами и начал упрашивать: «Детка, если я ошибаюсь, я оставлю тебя в покое. Но если верить тому, что я видел сегодня утром в Волмарте, ситуация очень плохая, а значит, нам надо готовиться к очень непростым временам. Пожалуйста, посиди со мной хотя бы полчасика, мы посмотрим те новости, которые тебе понравятся». Сэнди поставила на пол коридора пустую бутылку, проковыляв, присела на коленки Тома, ухватила пульт управления и начала щёлкать по каналам, пока не нашла Кэти Курик в новостях на Си-Би-Эс, которые только-только начинались. Сэнди выпалила: «Эта девица, знаешь ли, может задать жару. Она со своего дивана Тома Круза скинула!» Том опять вздохнул, обнял её за талию и с интересом стал смотреть начинающиеся новости.

Новости на Си-Би-Эс навязчиво напоминали сводки ФЕМА: простые, вежливые, повторяющие одну и ту же информацию снова и снова. Однако через 15 минут выпуска Том и его пьяная жена заметили, что в эфире не было рекламы виагры, проблем с мочеиспусканием или покалывания в ногах. «Так, всезнайка, что это за бегущая строка сверху и снизу экрана?» — спросила Сэнди. Том посмотрел. К его удивлению, верхняя строка была на испанском, а нижняя — на английском. Она гласила, что эта телепрограмма была «очищена» Министерством внутренней безопасности и комитетом по экономическому надзору. «Дорогая, я понятия не имею, очень странно», — ответил Том. После этого Кэти зачитала рассказ про то, с какими трудностями сталкивается центр города во время этого экономического спада. Также в рассказе шла речь о том, как руководство Обамы борется с дискриминацией против бедняков и экономических меньшинств. «Все то же самое, да, детка?» — в оцепенении спросила Сэнди. Том смог только кивнуть — его начали одолевать переживания: странно, что на всех коммерческих телеканалах, вне зависимости от того, на какую кнопку пульта он нажимал, отсутствовала реклама. Возможно, утром станет лучше, подумал он про себя, если он сможет сделать так, что Сэнди отключится.

Когда Майк закончил рубить дрова, закрывать дыры в заборе из колючей проволоки, проверять замки и запирать трейлер, его рубашка была насквозь мокрой от пота. Убрав с лица шарф, чтобы выпить из термоса чай, он дёрнулся от удивления: в горькой зимней тишине раздался звук, который он не ожидал услышать — звонок телефона. Такое ощущение, будто у него никогда не было мобильника. Слегка поколебавшись, он раскрыл телефон, чтобы проверить номер и, убедившись, что это его диспетчер, наконец-то перезвонил. «Ларри, я в порядке. Груз в безопасности. И если ты хочешь попросить, чтобы я доставил его завтра, ты должен гарантировать мне, что я смогу развернуться и поехать домой», — сказал Майк. Ларри поколебался и медленно начал говорить, как будто стараясь не расстроить своего водителя: «Майк, я планировал вечером загрузить к тебе экстренный груз для Далласа в Гормеле. Он мне очень нужен». Майк остолбенел. Он сделал глубокий вдох и с типичной, ужасно медленной интонацией жителя Среднего Запада начал говорить своему диспетчеру, с которым работал уже три года: «Ларри, я знаю тебя уже несколько лет. Я не могу пользоваться кредитками и топливными картами, и у меня нет налички для этой поездки. Ты просишь меня оставить на неделю, а то и больше мою жену одну, в маленьком городке, который окружён шерифами, охраняющими его от Бог знает чего. ПРИЧЁМ ты и компания не имеете ни малейшего, чёрт побери, понятия, когда или как вы мне заплатите. Если бы ты был на моём месте, как бы ты ответил? У меня треть прицепа забита замороженной свининой, и нет никаких гарантий, что мне заплатят, меня защитят и так далее. Так что если ты считаешь, что я поеду завтра в Дулут без оплаты, у тебя мозги съехали набекрень сильнее, чем у ФЕМА, которая вещает каждый час по радио!»

Тон, которым говорил Майк, слегка шокировал Ларри. Ещё больше он был шокирован, когда Майк повесил трубку. Но причина, по которой оборвалась связь, станет известна Майку и Ларри ещё не скоро. Шайка бандитов столкнула с дороги бензовоз, который снёс вышку мобильной связи в трёх милях северней дома Майка. Мало кто знал тогда, что Фергюс Фоллс, что в Миннесоте, и многие другие маленькие городки скоро станут добычей для подонков общества, поскольку самые слабые звенья обрывают первыми.

Первый раз со времён Вьетнама Майк встал ночью на караульную службу. Он жарко молился за своего сына в Афганистане и желал, чтобы он был дома. Майк знал, что в их жизнях грядут перемены, но последствия долгих лет жизни в роскоши притупили понимание этим маленьким городком большого мира, который был знаком Майку из-за того, что он путешествовал по стране. «Фергюс падёт так же, как падает сейчас Америка», — подумал он про себя.

Его город поглощала тьма, в свои владения вступил пронизывающий мороз, а Майк скучал по тем временам, когда сосед мог доверять соседу. Это первая жертва событий той недели, и по мере того, как начнётся дефицит, количество жертв будет только расти.

Сегодняшний ужин произвёл впечатление даже на мою жену. После долгой беседы мы пришли к выводу, что надо расслабиться — впитать всю информацию и просто расслабиться — и приготовил два стейка из тех, что лежали в морозилке, я замариновал их в итальянском соусе прошлой ночью. Запах, разносившийся от гриля, просто обязан был заставить наших соседей завидовать — к нам приехало уже немало «перелётных птиц», которые бежали из северных штатов от мороза. Они ещё не привыкли к февральскому запаху жаренного на углях рибая [11] прим. перев. — классический стейк , если только не ездили сюда каждый год. Мы открыли бутылку вина, которую берегли со дня свадьбы для особенного случая. И, глядя на стейки, жаренный на гриле картофель, овощной кебаб и прекрасные чесночные гренки из местной пекарни, мы решили, что конец нашей нации вполне подходит под определение особенного случая. После того, как мы доели всё это великолепие и выпили последний глоток вина, мы захотели прогуляться, чтобы сжечь накопившиеся калории. И, несмотря на бодрящие шестнадцать градусов, которыми порадовала нас погода этим вечером, мы решили пойти к мосту Ринглинг.