Андрей Ваон - Чемпионат

— Как всегда, натоптал, всё поел и ушёл, не попрощавшись, — пронудел Юрий.

— Зато оставил опять же, как всегда, весёлый настрой.

— Это да. За что его и любим. Чего, завтра тогда в офис поедем к Тимуру?

— Давай только с утра, чтобы время осталось.

— Да, у нас же потом всё равно тренировка.

Они по-прежнему избегали личного транспорта, спокойно передвигаясь на общественно и лишь изредка пользуясь такси. Последние два года Москва заметно поредела жителями, особенно поубавилось приезжих из южных стран и областей.

До метро ребятам нужно было немного пройтись. Только начинало светать, но снег выбелил улицы сугробами и сумерки от этого становились уютными.

— Как будто середина января, — отметил Юра, по-детски наслаждаясь зимней погодой, периодически закидывал Леру рассыпчатым снегом.

— А ты как будто бы малый ребёнок, — Лера вышагивала в своих унтах и пухлой курточке, так и подмывая Юру столкнуть её в белые кучи.

Граждане жидкими ручейками стекались к метро «Орехово», погружались в подземную нору, сердито отряхивая налипшее на обувь. Юра при виде сумрачных лиц, сам загрустил.

— Смурные лица, пустые глаза. Как вдохнуть в них жизнь? — поделился он с Лерой.

— Ну, подумай сам — холодно, грязно, будильник из тёплой кровати вырвал, работа нелюбимая (скорее всего) совсем даже не манит… чему им радоваться?

— А вот как сделать, чтобы работа была любимой? Разве в безделии счастье?

— О! Юрка, предлагаю тебе озаботить Тимура этим вопросом, вы с ним любите пофилософствовать. К тому же, мне казалось, что у «Московии» цели не чисто футбольные, а как раз что-то там связанное с возрождение русского духа? — она кокетничала, конечно, она всё знала.

— Ай, ладно! Ты опять шутишь всё! — Юра уткнулся в свой планшетник.

— Рассердился, — Лера улыбнулась и поцеловала мужа в ухо, включила в плеере музыку.

Возле стадиона было по-зимнему тихо и не расчищено. А вот внутри в офисных помещениях кипела работа.

— Тимур! Вы тут ночуете, что ли? — поздоровавшись, спросил Бобров, войдя в комнату к Ахметдинову.

— А то ж! Кто рано встаёт… Это вы дрыхнете долго.

— Да где ж долго-то? Ещё только десять часов.

— Вот-вот, а мы уже тут вкалываем с девяти. Ладно, садитесь уже. Лиля тоже ещё спит, нету её. Кофейку?

— Да, можно. А чего за деятельность-то такая кипучая?

— Подожди, Ганжа вас известил или нет?

— Да вроде сказал, что есть сорок с лишком команд, и что «Московия» вошла в их число. А дальше надо бороться, чтобы в отцепленные не попасть.

— Ну и вот! Презентацию делаем, документы готовим.

— Подожди, я думал, что раньше всё это было готово.

— Во-первых, все мы суеверные. Во-вторых, требования они только сейчас выставили. Так что шуршим по быстрому. Времени — неделя. А насчёт идеи нашей, чтобы обворожить Кантона надо лично, Серёга сказал?

— Сказал-сказал, — нахмурился Юра.

— Ты не хмурься! Благородное дело и всё официально. Лера, ты составила характеристику Президента этого новоявленного?

— Ага, сейчас загружу тебе в компьютер, — Лера переместилась в президентское кресло, Юра удивлённо посмотрел на неё.

— Смотри, муж твой всё чем-то недоволен.

— Тимур, Юрка мой думает о высоком постоянно, и наши земные дела его всегда будут удивлять, — Лера подмигнула мужу, выглянув из-за большого монитора.

— Да ну вас, какие-то вечно дела вокруг, в которых я не разбираюсь.

— Ладно, ладно. Ты не серчай. Всё равно один из главных идеологов и вождей ты, ни к чему тебе, действительно, вникать во всякие детали, — впервые прозвучало вслух то, о чём думали они все уже давно: Бобров был вдохновителем «Московии» наряду с Тимуром, а как лидер — он был и вовсе важнее президента.

Все трое помолчали, оценив пафос момента.

— Однако, получилось помпезно. Я могу и возгордиться, — засмеялся Бобров, тем не менее, довольный.

Тут подоспела и Лиля. Стремительно влетев в комнату, поздоровалась. Она была привычно элегантна и богато одета. Если Лера была красива природной красотой в любом образе от пацанки в защитных штанах, до шикарной леди в вечернем платье, то Лилина красота была плодом её усилий и хорошего вкуса. Ахметдинов помог ей снять шубу, обнажив красивый брючный костюм.

— Ну, что, Лерочка, поразим этого лягушатника?

— Лиля, тебе это, без сомнения, удастся. А может, я для контраста оденусь попроще? Мол, смотрите, как неприметная жена у звезды «Московии»? — Лера пошутила, но Лиля восприняла серьёзно:

— Это какой-то колхоз, поверь мне. Они на такое давно не ведутся. После двадцатилетия моды на серость и однообразие, они соскучились по красиво и женственно одетым женщинам.

— Поняла. Но ты позволишь нам с Юркой самим прошвырнуться по магазинам?

— Да, дети мои, я доверяю вашему вкусу, а общие моменты и цели я тебе обозначила.

Бобров со скучающим видом гонял ручкой кусок бумаги по столу.

— Да, Юрок, даже у звёзд много рутины, — поддержал его Ахметдинов. — Кстати, — он решил резко сменить тему, — ребят, а вы были в горах? То есть я, конечно, знаю, как вы летом замечательно лазали по всяким там холмам. Я про зиму. Были ли вы там зимой?

— Да нет, как-то не приходилось. Что там делать? Только кататься на чём-нибудь.

— Ну, вообще-то, лет до пятнадцати я гоняла на сноуборде, — вдруг сказала Лера. Бобров удивлёно вылупился. — Не удивляйся, милый, мало ли какой ерундой занимаются в детстве. Я бывала на Эльбрусе, спускалась не с вершины, конечно. Но с высока.

— Ого! Лера, вы с мужем два сапога пара.

— В каком смысле?

— Обладаете каким-то невообразимым количеством способностей и умений. В общем, может, на Новый Год сообразим какую-то поездку в горы? Обучим нашу звезду лыжам или доске, отдохнём, как настоящие буржуи?

— Даже если я соглашусь на такую буржуйскую, как ты выразился, выходку, как же насчёт травматизма? Ты, как мой самый главный начальник, должен оберегать меня от таких повышенных рисков.

Ахметдинов нахмурился, но быстро просветлел лицом:

— Да, ты прав. Но тогда аэроборд тебе подойдёт.

— Чего-то меня не особенно возбуждает такая затея. И вообще, разве у нас сейчас не другая важная цель? А мы об отдыхе болтаем.

— Ой, действительно, простите, Юрий Владимирович, отвлеклись. Девчонки, ругается! — Тимур подмигнул дамам. — Давайте сворачивать эту лавочку. Лера, в общем, презентация через неделю. Так что готовьтесь. Юре достаточно смокинга классического — на него внимание если и обратят, то незначительное. А ты, Юр, уже можешь идти на тренировку. Наверное, народ подтягивается.

А Юра, по-прежнему, был задумчив, и такой же загадочный он пошёл готовиться к тренировке.

Тренировались на снегу — поле было укатано катком, мячи были оранжевыми, разметка синяя, а игроки были в штанах и шапочках. Снег создавал весёлый антураж и разбрасывал улыбки по лицам игроков. Ларионов был творческим человеком, поэтому в этот период без официальных матчей, когда «Московия» перебивалась «спаррингами» да «двусторонками» он строил недельные тренировки с разными упражнениями. Частенько загонял ребят и на теорию. Бобров бывал не только слушателем, но и докладчикам. Этой осенью «Московия» всё больше была похожа не на обычный футбольный клуб, а на общество единомышленников, которые развивались и духовно, и интеллектуально. С упором, конечно, на физическую подготовку футбольной направленности. Заходили к ним и ребята из «Рыси», учили самообороне. В целом в ребятах поддерживалась постоянная заинтересованность и целеустремлённость. Ларионов умел зажечь огонь в глазах, Ахметдинов придать стимул, а Бобров быть примером. К тому же за удовольствие им ещё и платили. Пусть и не так, как в период чемпионата (всё же доходы были невелики в это время), но на жизнь хватало.