Роман Злотников - Мерило истины

Магнум вскинул на Антона глаза, и Антон немедленно замолчал.

— О том, какая проведена работа, чтобы выяснить личность объекта и место, где он мог бы обучиться всему, что умеет, тебя еще в известность не поставили, — сказал Магнум. — Хотя мог бы и сам догадаться… Результат этой работы нулевой. Продолжать в этом же направлении бессмысленно. Следовательно, необходимо подойти к решению вопроса «кто же такой на самом деле наш детдомовец?» с другой стороны. Ты согласен?

— Пожалуй, — чуть помедлив, ответил Антон.

— Характер действий Трегрея! — продолжал Магнум, со скрипом пошевелившись в большом кожаном кресле. — Ты верно подметил, что он избрал совсем не такой способ решения конфликта, какой избрал бы на его месте любой другой молодой человек, стремящийся восстановить попранную, по его мнению, справедливость. Но до конца, Антон, ты так и не разобрался. Смотри: Елисеев, удачливый предприниматель, известный в городе меценат, сын бывшего прокурора области, ушедшего на повышение в центральное управление следственного комитета, с точки зрения обывателя непременно должен состоять в крепкой спайке с власть имущими. И, конечно, состоит. То есть, по сути, является представителем власти. И вполне логичный ход в борьбе против него — обличение власти. То, о чем ты и говорил: Интернет, митинги и так далее… Трегрей даже и не думает начинать такого рода деятельность. Для него Елисеев — обыкновенный преступник без скидок на занимаемое положение в обществе. И Трегрей обращается за помощью именно к власти, как будто никогда не слышал о таких понятиях, как коррупция, круговая порука и кумовство. Или слышал, но у него в голове не отложилось, что все вышеперечисленное и есть система функционирования общества, принципы его, общества, жизнедеятельности… Понятно, что подобная тактика обречена на провал. Далее. По твоему мнению, Антон, то, что произошло в загородном особняке Елисеева, есть полномасштабные военные действия. Трегрей направляется туда с целью силового воздействия на противника. Посуди сам: зная, что особняк охраняется, зная, на что способен его враг, он идет один и без оружия. Хотя вполне мог взять с собой приобретенных друзей, да и оружие достать в наше время не проблема. Довольно странное решение, не так ли? Чем его можно объяснить?

Антон не смог ответить. Несмотря на то, что не так давно и сам задавался этим вопросом.

— Это объясняется тем, — веско проговорил Магнум, — что Трегрей шел к Елисееву не воевать. У него не было цели сокрушить и покарать.

Тут Магнум смолк и в упор посмотрел на подчиненного. Антон взял в горсть чисто выбритый подбородок.

— Не могу сообразить… — сказал он. — И… что же у него была за цель?

— Начиная конфликт, — снова заговорил Магнум, — Трегрей явно пребывал в неведении относительно специфики российских реалий, в частности, системы отношений власти и общества. Или так: представление об этой специфике у него было, но детдомовец на него предпочел не ориентироваться. С другой стороны, он совершенно точно имел… и имеет сейчас ясное представление о какой-то иной системе взаимодействия государства и населения. О системе, функционирование которой каким-то образом гарантирует безукоризненное исполнение законодательства. Первоначально у нас, естественно, возникла мысль, что Трегрей прибыл откуда-то из-за рубежа. Но очень скоро от этого варианта пришлось отказаться. Ведь по большому счету, что Россия, что Европа, что Штаты — не так уж сильно государства различаются. Там система государственного администрирования предельно… я бы сказал, запредельно бюрократическая, чем обусловлено множество определенных проблем в общественных сферах. У нас же большинство проблем проистекают как раз от того, что наша система — откровенно антибюрократическая…

Магнум внимательно посмотрел на Антона и счел нужным уточнить:

— То есть, решение того или иного вопроса почти всегда выходит за правовые рамки, что для бюрократизма недопустимо, и ведется именно в частном порядке, в режимах: «договориться», «проплатить» или «вам по поводу меня звонили»… Итак, вернемся к нашей теме. Пытаясь сподвигнуть власть разобраться с негодяем Елисеевым, Трегрей не только не получил желаемого эффекта, но и добился того, что на него и его друзей было оказано давление. Сила противодействия оказалась такой, что система, с которой Олег вошел в контакт, начала убивать. Такой исход поставил его в тупик. Происшедшее, как мне видится, попросту не воспринималось его сознанием. Поэтому истинная цель, с которой он отправился к Елисееву, была такова: разобраться с тем, что происходит, понять, где им допущены ошибки — и понять как можно быстрее. Что было возможно только, так сказать, в «full contact», лицом к лицу с противником. Ну, а что из этого вышло, нам известно. Жаль только… — Магнум изогнул правую бровь, — не так подробно, как хотелось бы… Понимаешь, Антон?

— Да. Да, теперь понимаю.

— Откуда мог прибыть в Саратов Трегрей, нам установить не удалось. Более того, мы даже более или менее упорядоченной версии на этот счет не имеем. Мы знаем только то, что есть некий Олег Гай Трегрей, называющий себя урожденным дворянином, человек без прошлого, способный изменять действительность в соответствии с собственными принципами справедливости, убежденный, что знает, как должно быть. И самое удивительное, что некоторые из наших соотечественников, с Трегреем соприкоснувшиеся, легко и быстро перенимают у него эту убежденность. И эта убежденность, эти принципы сплачивают их, делая своего рода… соратниками. — Старик помолчал немного, словно взвешивая это слово. И кивнул сам себя, найдя, видимо, такое определение наиболее точным. — Олег, как мы знаем, проходя срочную службу в армии, поддерживает связь с воспитателями своего детдома. Которые в свою очередь (есть у нас такие данные) не теряют контактов с некоторыми другими гражданами, имевшими прямое отношение к известным тебе недавним событиям в Саратове. Но и это еще не все… — Магнум взял паузу, значительно посмотрел на подчиненного и отчетливо и как-то со вкусом выговорил: — Столп Величия Духа!

— Столп Величия Духа! — Антон кивнул, улыбнулся и прищелкнул пальцами. — Оч-чень интересная часть информации, касающейся Трегрея! Насколько нам известно, это что-то вроде особого боевого искусства, основанного на медитативных практиках. И распространенного, условно говоря, исключительно в пределах четвертого саратовского детского дома. Следует полагать, что именно Олегом и распространенного…

— Мне кажется, это нечто большее, чем боевое искусство, — заметил Магнум. — Впрочем, прояснить этот вопрос надлежит тебе, Антон… Итак, что же у нас получается? Зачатки организации, во главе которой стоит человек, обладающий навыками и способностями, о которых мы, кстати говоря, еще слишком мало знаем; человек имеющий стремление и возможности изменить существующий порядок на какой-то другой, для нас пока не совсем понятный, а для него, безусловно, вполне конкретный. Такого человека, Антон, лично я не желал бы иметь в качестве противника. Понимаешь, о чем я?