Иван Андрощук - В лабиринтах Инфора

– И кому пришла в голову чушь строить здесь всё это, – раздраженно пробормотал Северин.

– А никому, – пожал плечами старик. – Зиккурат был здесь ещё до Инфора.

– До Инфора? – Северин почувствовал, как притаившийся в нем перепуганный зверь сжался в комок и зарычал.

– Ну разумеется. На строительство такой махины пришлось бы согнать весь Гулаг, да и то понадобилась бы не одна сотня лет.

– Гулаг?

– Не станете же вы всерьёз утверждать, что Инфор сооружен комсомольцами из числа энтузиастов.

А ведь он знает и помнит больше, чем кто-либо в Инфоре, подумал Северин. Намного больше. Каким же образом ему удаётся хранить всё это в себе и не попасть в чёрную дыру? Монастырский знал намного меньше, когда его втянуло. Да и Лада вряд ли знала больше. Во всяком случае, ни он, ни она не знали о выходе. Зверь, притаившийся в Северине, задрожал и выпустил когти. Не может быть, подумал Северин – в ряду каменных чудовищ над первой, самой нижней ступенью зиккурата ему почудилось какое-то движение. Северин ещё раз взглянул туда: грифон, сидевший передом к приближающейся «регине», повернул голову и прислушался.

– Не может быть, – вслух повторил Северин. Его руки дрожали.

– Я же вам говорил, – сказал старик. – Они охраняют зиккурат. Может вернёмся?

– Но как… Ведь они – из камня…

– А, эти? – старик взглянул на изваяния. – Эти – из камня. Но есть и другие – те вообще неизвестно из чего. Говорю же вам – ещё никто не прошёл. Так что – будем поворачивать? Может, мне сесть за руль?

– Нет, – процедил сквозь зубы Северин. Он уже понял: тот, кто внутри его сжался в комок, был вовсе не зверь. И он уже понял, кто это – это был четвёртый, который был первым.

Тот, кто был прежде Северина Басаврюка, прежде Бартоломе Дос Косаса, прежде Кетсаль Коатля. И он уже вспомнил имя – его звали Питаи Зу-г-Л, что на каком-то древнем, давно погибшем языке тоже значило «Пернатый Змей».

– Меня зовут Пернатый Змей, – сказал он вслух и взглянул на старика. Тот внезапно вздрогнул и съёжился, его лицо из бледно-серого стало бледно-зелёным. – Что с вами?

– Н-ничего, – сказал старик изменившимся, осипшим голосом. – Просто змей, который дал женщине плод древа познания, тоже был пернатым.

Северин проводил взглядом «регину», которая на огромной скорости уносила прочь странного портье, и обернулся к зиккурату.

У самых его ног начиналась лестница – она была в полтораста метров шириной и по обе стороны её сидели два грифона, каждый ростом со взрослого слона. Лестница состояла из семи пролетов, и каменные монстры сидели на парапетах каждой площадки между пролетами. Далеко вверху – общая длина лестницы составляла не менее полкилометра – она упиралась в колонны, между которыми затерялся вход в зиккурат.

Северин сжал в кармане рукоятку пистолета и пошёл по лестнице. Произошло какое-то движение: краем глаза он увидел, что грифон справа от него встал на четыре лапы и вытянул голову. Адским пламенем блеснул рубиновый зрачок, раздался мощный орлиный клекот. Ему тотчас ответил второй грифон: он заклекотал, вскочил и расправил крылья. Оба зверя спрыгнули на лестницу: в миг, когда их лапы коснулись ступеней, земля задрожала.

Северин оглянулся – они шли за ним, гигантские орлиные клювы хищно приоткрыты, исполинские львиные лапы ступали почти неслышно, хотя были из камня, полураскрывшиеся крылья подрагивали на ходу. Северин ускорил шаг – но то, что заставило его сделать это, уже не было страхом. Он вышел на первую площадку между пролётами лестницы, и грифоны, с которыми он поравнялся, с победным клекотом очнулись от тысячелетнего каменного сна.

У Северина точно выросли крылья, он уже почти бежал вверх по ступеням, не чувствуя земли – точно не поднимался, а сбегал вниз. С каждым шагом он чувствовал себя уверенней, с каждым шагом в нём оставалось меньше Северина Басаврюка – его место заполняла сущность Пернатого Змея Питаи Зу-г-Ла, древнего Бога, которому поклонялись интуит, чаттаки и тольтеки. Вторая пара грифонов спрыгнула с парапета и присоединилась к первой; каменные звери, восседавшие наверху первого яруса храма, пришли в движение, послышались рёв, клекот, вой, рык, трёхглавый дракон на петушиных ногах приковылял к краю террасы и прыгнул, расправив крылья, за ним, издав ликующий рёв, взмыла в воздух грациозная сфинкс, потом грифон, за ним ещё, за грифонами – крылатый бык с бородатой человеческой головой. Химеры и другие чудовища, не имевшие крыльев, ринулись по лестницам, которые, подобно лучам, сходились у заслонённого колоннами входа в святилище. Грифоны, сфинксы, крылатые быки, драконы, птицы с головами зверей и звери с крыльями и головами птиц, весь этот каменный бестиарий опускался на лестницу за спиной Басаврюка и направлялся за ним: от поступи чудищ, самому хлипкому из которых Басаврюк едва достигал колена, дрожала земля. Но вот до колонн остался всего один пролёт, и за ними чётко обозначился арочный проём. Невыносимо яркий малиновый свет полыхнул в арке, колонны на несколько мгновений затянуло малиново клубящимся дымом, а когда дым начал рассеиваться, сквозь него проступили уже не колонны. Наверху лестницы, образовав живую стену, стояли великаны, облачённые в воинские доспехи. Они были столь огромны, что самое крупное из чудовищ, следовавших за Северином, едва достигало им пояса. Их тела до середины бёдер были защищены мерцающими кольчугами, каждый из них держал в руках вогнутый прямоугольный щит с шишаком посредине и длинный светящийся меч.

Северин остановился и обернулся назад – несметная каменная орда заполнила всю лестницу, до самого низа. Передние остановились в нерешительности, но Северин взглянул на их оскаленные, рычащие, клекочущие морды и лица и понял: они остановились не потому, что испугались горстки великанов, а только потому, что остановился он сам, Пернатый Змей Питаи Зу-г-Л, их повелитель. И Северин – это был уже не он, а Питаи Зу-г-Л – простёр вперёд руку и завопил:

– О-в-в-в-э-э-э… о-элгр-р-р-р-р!

Раздался ликующий рык, рёв и клёкот, захлопали каменные крылья, и несметная сила Зу-г-Ла разом ринулась на врага. Крылатый человекобык подошёл к Северину и лёг, Басаврюк взобрался на его загривок. Наверху уже кипело сражение. Великаны рубились ожесточенно и бесстрашно, их светящиеся мечи вонзались в камень как в податливую плоть – но слишком неравными были силы: на каждого воина сразу бросалось по несколько зверей – снизу, сверху, с боков; он каким-то чудом успевал отбиться – а поверженных монстров уже заменяли новые. Изрубленные звери кубарем катились вниз по лестнице, сбивали с ног наступавших, угрожали обернуться лавиной; Северин что-то крикнул на ухо могучему человекобыку под собой, и тот взмыл в воздух. Он снова обернулся к своему воинству и воскликнул: