Пол Андерсон - Игры Сатурна. Наперекор властителям

— Устав ордена гарантирует нам освобождение от каких-либо требований военных, — спокойно отозвапся Гэйнс. — По сути, вообще ни один вооруженный человек не имеет право переступить границу владений эсперов. Не могу же я принимать участие в действиях, являющихся нарушением закона, полковник!

— Если вы так уж озабочены стремлением неукоснительно следовать букве закона, философ, — вмешался Спайер, — то я хотел бы вам напомнить, что как Фэллон, так и арбитр Бродский, объявили о введении военного положения в стране. Так что с этого момента на всей территории действуют законы военного времени.

Гэйнс снисходительно улыбнулся.

— Поскольку лишь одно правительство может быть законным, — сказал он, — то любые заявления другого представляются мне пустым звуком, и ни к чему никого не обязывают. Однако, для незаинтересованного наблюдателя позиции арбитра Фэллона кажутся несомненно более прочными, а его претензии на этот титул — куда более обоснованными, особенно учитывая, что его сторона полностью контролирует обширную и непрерывную территорию, а не несколько разрозненных мелких боссменских наделов.

— Ничего подобного она больше уже не контролирует, — отрезал Макензи.

Спайер остановил его успокаивающим жестом.

— Должно быть вы не слишком пристально следили за ходом событий последние две недели, философ, — сказал он. — Позвольте мне сделать краткое резюме. Войсковые подразделения Сьерры предприняли контрнаступление на соединения фэллонитов, неожиданно покинув свои высокогорные укрепления. Нам не встретилось никакой достойной упоминания оппозиции в центральной части Калифорнии, поэтому она была сравнительно быстро и без лишнего кровопролития захвачена. Заняв Сакраменто, мы получили полный контроль рад речным и железнодорожным транспортом. Наши базы выстроились цепью вплоть до пункта южнее Бэйкерсфилда, причем расположенные неподалеку горный массив Йосемит и Королевский каньон являются превосходными оборонительными позициями. Как только мы присоединим эти северные края к остальной контролируемой нами территории, основные силы фэллонитов в районе Реддинга окажутся между двух огней. С одной стороны будем располагаться мы, с другой — могущественные боссмены, которые все еще держат оборону в бассейне реки Тринити, а также горных массивов Шаста и Лассен. Сам факт нашего присутствия здесь вынудил фэллонитов покинуть Колумбийскую равнину для организации обороны Сан-Франциско. Так что вопрос о том, за кем же на сегодня территориальное превосходство, остается открытым.

— А как насчет той армии, что отправилась в поход против вас в Сьерру? — хитро поинтересовался Гэйнс, — Вы что же, уже успели ее разбить?

Макензи помрачнел.

— Нет, конечно, и это ни для кого не является секретом. Им удалось выйти ущельем Мазер-Лоуд и обойти нас стороной. Сейчас они возвратились в Лос-Анджелес и Сан-Диего.

— Довольно грозный противник. И что же, вы так и надеетесь избегать с ним встречи до бесконечности?

— Мы приложим все наши чертовы усилия, чтобы так оно и продолжалось, — сказал Макензи, — В нашем теперешнем положении у нас имеется преимущество в наличии внешней связи. И кроме того, каждый независимый землевладелец почитает своим долгом при первом же удобном случае шепнуть нам пару слов по поводу того, что он видел или слышал. Мы легко можем заранее подтянуть основные силы в любую точку, где враг может начать наступление.

— Какая все же жалость, что эта щедрая земля должна еще помимо всего прочего быть раздираема на части войной.

— Целиком и полностью с вами согласен. Правда, удивительно?..

— Отправные точки нашей стратегии вполне очевидны, — подключился к разговору Спайер. — Мы полностью перерезали посередине все неприятельские пути сообщения, за исключением морского, который не слишком удовлетворителен для наземных войск, ведущих боевые действия в глубине континента. Мы отрезали врага от большей части его провианта и поставок техники, а главное — от всех его запасов спиртового топлива. Костяк же наших сил — это босства, являющиеся полностью самообеспечивающимися экономическими и социальными единицами. Очень скоро они окажутся в куда лучшей форме, чем лишенная корней армия, противостоящая им. Думаю, арбитр Бродский вернется в свой кабинет в Сан-Франциско еще до наступления осени.

— Если ваши планы воплотятся в жизнь, — уточнил Гэйнс.

— А вот это — уже наша забота. — Макензи наклонился вперед, опираясь на колено рукой, сжатой в кулак, — О’кей, философ. Я знаю, что вы бы предпочли, чтобы наверх выбрался Фэллон, но мне кажется, вы не настолько неразумны, чтобы примкнуть к проигранному делу. Так вы будете сотрудничать с нами?

— Орден не вмешивается в политику, полковник, кроме разве что тех случаев, когда его собственное существование подвергается опасности.

— Э, не кипятитесь. Под «сотрудничеством» я подразумевал, не более чем просто обещание не путаться у нас под ногами.

— Боюсь, это все равно означало бы наше политическое участие. Мы не можем допустить военного присутствия на наших землях.

Макензи недоуменно уставился на Гэйнса, лицо которого внезапно превратилось в гранитную маску, и призадумался — правильно ли он расслышал его слова.

— Вы что же, приказываете нам убираться? — спросил он не своим голосом.

— Да.

— И это при том, что все наши орудия нацелены на ваш городишко?

— Вы действительно станете стрелять по женщинам и детям, полковник?

«О Господи, Нора!..» И вслух:

— Нам это и не понадобится. Наши люди могут просто войти сюда без единого выстрела…

— Навстречу пси-ударам? Я заклинаю вас не подвергать бедных парней тотальному уничтожению, — Гэйнс выдержат секундную паузу, а затем продолжал: — Я вынужден также указать вам на то, что, потеряв свой полк, вы не внесете никакого вклада в то дело, за которое сражаетесь. С другой стороны, вам предоставляется полная свобода обойти наши владения и далее двигаться к Калистоге.

«И оставить в собственном тылу фэллонитское гнездо, расчленяющее мои южные коммуникации!» — мысленно продолжил Макензи, скрипнув зубами.

Гэйнс поднялся из-за стола.

— Дискуссия окончена, джентльмены, — сказал он. — У вас есть один час на то, чтобы покинуть наши земли.

Макензи и Спайер также поднялись с табуретов.

— Мы еще не закончили, — сказал майор. Капельки пота блестели у него на лбу. — Я хотел бы предоставить еще несколько доводов…

Гэйнс в несколько шагов пересек комнату и распахнул дверь.

— Покажите этим джентльменам выход, — обратился он к пятерым прислужникам.

— Ну уж нет, Господи! — рассвирепел Макензи, непроизвольно потянувшись за саблей.