Павел Виноградов - Деяние XII

Руслану показалось, что он не один час простоял, как заворожённый, любуясь стройной фигуркой в ореоле цветов и ароматов. На самом деле он сделал шаг к ней почти в то же самое мгновение, как увидел. И руки его сами собой опустились на её точеные плечи, тут же скользнув вниз, чтобы сомкнуться на груди. Лицо Руслана утонуло где-то между её шеей и ключицей, и аромат её тела смешался с безумным благоуханием «майской метели».

Спустя многие тысячелетия он смог оторвать свои глаза от её сияющего лица, а руки от тела. Поднял голову. В садике стоял Алифбек и молча смотрел на них. Махия в ужасе взвизгнула, вскочила с земли и мгновенно скрылась за роскошный ширмой деревьев. Руслан поднялся медленно, глядя на хозяина исподлобья, готовый ко всему. Но только не к тому, что случилось: на лице пира возникла широкая улыбка и тут же раздался его громовой хохот. Старик смеялся посреди весеннего цветения, выставив в небеса седую бороду. И Руслан присоединился к нему, и они долго стояли друг против друга, закатываясь в радостном смехе.

– Алишер, это честь для моей семьи, – отсмеявшись, произнес старик.

Руслан низко поклонился. Они повернулись и бок о бок степенно отправились домой.

Единица хранения № 171-1398

Секретно, выдается артельщикам не ниже V ранга.

Легенда о Святом Петре, Царевиче Ордынском.

Сводный текст из разных источников. Составлен для архива Артели в 1833 году РХ артельным V ранга Книжником. В сборник старинных Ростовских сказаний, изданный в 1842 году, вошёл другой вариант.

В году 1253-м в Золотую Орду был призван епископ Ростовский Кирилл. Явно его призвали для исцеления одной их ханских жен – христианок, однако в тайне этот вызов исходил от хурула старцев Орды, членом которой Кирилл стал ещё в годы вторжения Бату на Русь. Поскольку среди старцев тогда только Кирилл был православным священником, он должен был сказать свое слово.

Хурул в Сарае решал, что делать с Крестом Господним, верхняя часть которого волей Отрока короля Бодуэна IV была передана Отроку Тэмуджину. Однако, став Чингисханом, Тэмуджин отверг Деяние (прим.: о причинах см. документ № 0893-773). Но, сознавая святость Древа, почтительно поклонился ему и спрятал в пещере на священной горе монголов Бурхан-Халдун, где Крест и пребывал все эти годы.

Первое время монголы шли от победы к победе, даже и после смерти Чингиса. Но к этому времени старцы Орды уже предвидели будущие нестроения. И действительно, вскоре монгольский улус разодрала гражданская война. Старцы поняли, что покровительство Истинного Древа монголам иссякает. А, узнав, что Конгрегация послала в ставку великого хана Мункэ монаха Гийома де Рубрука, как полагали, в целях шпионских, среди которых были и поиски Креста, старцы решили перенести святыню в иное место. Многие склонялись к Золотой Орде, памятуя, что наследник Бату хан Сартак – христианин и посвящен в Игру.

Но в это же время в Игре был явлен новый Отрок. Царевич Даир Кайдагул был правнуком Чингисхана, сыном одного из рано умерших сыновей хана Бату. Слушая проповеди владыки Кирилла, Даир загорелся ревностью о христианских добродетелях. В это время ему были видения Святых первоверховных апостолов Петра и Павла, а затем – Небесного Батыря, который возвестил ему, что он должен совершить Деяние. Хурул склонился перед этой волей и Кирилл забрал Даира с собой в Ростов, где крестил под именем Петра.

Ко времени отъезда Даира из Сарая туда был тайно доставлен Крест. Царевич увёз его под грудой серебра в возах, которым, по настоянию Сартака, снабдил его перед отъездом Бату-хан, чтобы оказать внуку честь. Позже на эти деньги Петр основал на озере Неро Петровский монастырь, в котором в старости сам принял постриг.

В Ростове вторичное явление Небесного Батыря открыло Петру смысл Деяния: одни Отроки сами хранят Крест, другие передают его земным владыкам. Тэмуджин Крест сохранил, так что Деянием Петра была передача.

Он не долго думал, кто из тогдашних правителей достоен принять Крест. Весною 1259 года из Новгорода в Ростов прибыл великий князь Александр Ярославович, прозванный Невским. Он хотел повидаться с княгиней Марией Михайловной. Её сыновья Борис и Глеб были всегдашними и лучшими помощниками князя Александра.

Князь Борис был побратимом царевича Петра, как сам Александр был побратимом сына Бату Сартака, так что все они составляли как бы одну семью. Владыка Кирилл посвятил великого князя в Игру, а Петр поведал ему, где спрятал Истинное Древо.

Князь был изумлен, но свой долг принял. Крест он увез из Ростова и скрыл в одному ему ведомом месте. С этого времени, как свидетельствует летопись: «Бысть тишина велика християном». Но продолжалась она недолго: в 1255 году умер хан Бату, его наследник и член тайной Орды Сартак был отравлен людьми Конгрегации, а 1263 году в Сарае они отравили и князя Александра, который умер на пути домой.

Петр же после Деяния оставил Игру, прожил долгую жизнь, обрёл блаженную кончину и был причислен к лику святых.

Единица хранения № 171-1945

Секретно, выдается артельщикам не ниже V ранга.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Я грешный, ничтожный раб Божий Александр, идя к Великому Хану в Сарай, никем не принуждаем, в здравом своём уме, в полном здоровье, написал духовную грамоту, в которой разделил наследство среди сынов своих. К ней же пишу тайное дополнение. На случай, если Бог что решит о моей жизни, даю завещание отцу моему духовному владыке Кириллу известить младшего сына моего Даниила, когда войдет он в возраст, о месте, где сокрыта известная вещь. И дабы хранил её сын мой, не касаясь, в том же месте столько, сколько Богу будет угодно. Касаемо же остального тайного, завещаю отцу моему духовному объявить ему всё на словах.

Санёк был никто. Ну, почти никто. Что за работа такая, на фиг, – доставщик телеграмм? В стране Советов любой труд, конечно, почетен, но… Напарницами Санька были две пенсионерки да одна студенточка на полставки – непременный персонаж его развратных сновидений, с которой наяву он ни разу не решился поговорить не по работе. Для него же, Санька, эта работа была основной. Потому что инвалид детства по психике и раз, а то и два в год его обязательно увозят на Пряжку – до очередной ремиссии, которая даст ему возможность опять разносить телеграммы, получая за это 80 рублей в месяц.

Но Санёк на жизнь не жаловался. Ему нравилось ходить по своему участку – старинным кварталам, в которых он прожил всю жизнь, стучаться в незнакомые квартиры, важно ждать, пока клиент распишется на бланке доставки, а потом со значением протягивать телеграмму. В тайне любил даже разносить «смертные» – то, что его напарницы терпеть не могли. Но ему нравилось, скорбно потупившись, глядеть на горе людей, которые только что узнали, что потеряли близких. Это делало его причастным к чужой жизни, к важным вещам – как раз этого в его жизни и не доставало.