Павел Виноградов - Деяние XII

– Во-во, – заметил его замешательство Сахиб. – Он кого захочет, того и пускает. Я уверен, что в него можно попасть не только из Обители. Может, если я найду вход в него из своей берлоги, увижу на стенах имена всех клаберов с незапамятных времён…

– Это вряд ли, – хмыкнул Руслан. – Что-то раньше никто такого зала не видел.

– Да просто не искали.

Руслан скрывал сомнения. Сахиб, конечно, не знал, что его имя на стене не почернело… Впрочем, Зал мог не признать его предателем лишь потому, что «Пёрышкин» никого и не предавал, а был разведчиком в стане врага. В одном Кимбел, пожалуй, был прав: Залом управляли некие силы, и цели их были темны.

– Но и Отрока посылают силы, которых не знаем ни ты, ни я, – прервал клабер его раздумья, и юноша вздрогнул от того, как точно тот угадал его мысли.

– Отрок всегда против ваших, – убеждённо возразил Руслан.

Клабер полез в карман, вытащил кисет и папиросную бумагу.

– Хочешь, тебе сверну?

– Свои курю, – Руслан вытащил пачку БТ.

Некоторое время молча курили. Кисловатый запах болгарского табака мешался с пряным ароматом самокрутки.

– Ну да, уел ты меня, – признал Кимбел. – Отроки всегда работали на Восток. Даже когда не хотели. А ты не думаешь, что пора бы родиться Отроку для Запада?

– Не думаю, – быстро ответил Руслан.

– А почему?

– Потому что дело ваше не правое, – в тоне юноши сквозила убеждённость.

– Ты уверен? Совсем-совсем?

Голос был вкрадчив, но прозвучал зловеще.

Руслан напрягся и отбросил недокуренную сигарету, почувствовав какое-то коварство. Всё это время он ждал, что противник начнёт атаку и, похоже, дождался. Бешеные, неестественно светлые глаза приковали взгляд юноши, затягивали в бездонные омуты чёрных зрачков. Ужас выплеснулся в сердце Руслана, он вдруг почувствовал, что снова стоит на Горе Орла и пытается противостоять неодолимой безымянной силе. Но единственное слово, вырвавшееся из Сахиба, как струя пламени из пасти дракона, погрузило его в бездну.

– Махди!

Уронив пистолет, Руслан откинулся назад, словно его изо всей силы ударили. Потом сполз с камня на стынущий песок и остался сидеть, мотая головой. В памяти его безумные голоса вопили: «Мурдаги!» Через пару минут юноша зашевелился, схватившись за валун, поднялся и сел, глядя на Кимбела отчаянными глазами.

– Смотрю, я был прав: ты подзабыл свои приключения в Бадахшане, – спокойно заметил президент Клаба.

Последний раз Руслан чувствовал себя так, когда Ак Дервиш заставил его вспомнить уроки в состоянии продлённого сознания. Нет, тогда было куда легче… Сейчас на него обрушились одновременно горечь предательства, боль от ран, чёрное отчаяние, тоска по погибшим. Он вновь испытал каменное бесчувствие и равнодушие к жизни. Да, был отказ от долга. Был Бадабер. Казаков. Инга…

Из прекрасной ясности он был сброшен в хаос яростного безумия. Словно очутился в иной вселенной, где недействительны законы, только что всецело управлявшие его жизнью.

Но постепенно стал осваиваться со своим состоянием. Вспомнил не только отречение, но и горькую молитву на поле боя, и ответ на неё. Образ Прекрасного Человека стал опорой. Он вспомнил, что остался Отроком. А ещё он вспомнил обещание, данное Казакову.

«Стечкин» опять смотрел в лоб Сахибу.

– И что теперь? – спокойно и мрачно спросил Руслан.

Президент Клаба слегка передёрнул плечами – кажется, ожидал другого.

– Упрям ты, Загоровский, – проворчал он.

– Кимбел, – тихо проговорил Руслан, – вот скажи, что мне сейчас мешает пристрелить тебя?

– Две вещи, – рассудительно ответил тот. – Первая: я тебя интересую.

Руслан слегка наклонил голову, признавая справедливость этого утверждения.

– А вторая?

– У меня есть то, чего нет у тебя.

Юноша молчаливо ожидал объяснений.

– В моей машине – два комплекта снаряжения для… caving, – проговорил Кимбел и рассмеялся, видя скользнувшее по лицу Отрока недоумение.

– Спелеология это у вас называется, лазанье по пещерам. Всё-таки я гений: так ведь и знал, что не подумаешь взять. Ну да, ты же у нас Отрок, у тебя Деяние. А о верёвке-то кто позаботится, помимо старины Кимбела?..

Руслан лихорадочно размышлял. Конечно, он не был настолько непредусмотрителен: в багажнике его машины лежали и бухта хорошей верёвки, и каска, а также всякие крюки, карабины и кроли. Опыта спелеологии у него не было, но азы скалолазания в Обители преподавали, а в Энске он ходил в заповедник причудливых скал, где одолел несколько несложных маршрутов. Вряд ли Кимбел всё это не учёл, просто бутафорил, пытаясь смягчить ситуацию. И сильно рисковал. Ему нужен был Крест, а найти его мог только Отрок. Чем ближе Руслан продвигался к Артефакту, тем прочнее становилась их связь. А клабер без него будет бессмысленно плутать в тёмных галереях и штреках.

Но та же связь с предметом его поисков шептала Руслану другое: Кимбел должен быть рядом с ним, когда он осуществит Деяние. За это не было ни малейших разумных доводов, и всё же… Именно здесь, у входа в Рудник Смерти, Отрок XII до конца осознал своё бремя и понял, что кажущиеся нелогичными поступки его предшественников часто были продиктованы этой особой, нечеловеческой логикой. Именно с её помощью он постиг сейчас, что Артефакт не принадлежит ни одной из сторон Большой игры, а дан всем людям. И что сама Игра – лишь один из инструментов Творения, а противостояние цивилизаций в глазах правящих миром сил – не более чем шумные детские игры.

Добро оставалось добром, а зло – злом, но ни он, ни Кимбел не были безусловными носителями одного из этих начал. И если он, Руслан, сейчас делает выбор, то возможность выбора надо было предоставить и стоящему напротив него юноше со странными глазами. Они вместе должны достичь Креста.

Руслан опустил пистолет.

– Ты пойдёшь со мной, – просто сказал он.

Кимбел, кажется, хотел сказать нечто язвительное в своём стиле, но не стал, лишь заметил:

– До утра несколько часов, надо бы отдохнуть.

– У меня только один спальник, – ответил Руслан.

– У меня два, но не советую лежать здесь на голой земле – полно скорпионов.

– Значит, спим в машинах, – пожал плечами Руслан.

Утром на них обрушился туман. Скалы и старые отвалы выступали из мутного облака, как части тела колоссального чудовища, зловещей пастью чернело отверстие штольни. Напряжённая тишина и муть слово бы съедали издаваемые юношами звуки, казалось, они двигаются под водой или вообще в чужой атмосфере. С усилием Руслан подавил в себе позыв к панике и стал помогать Кимбелу в сборах.

Они были недолги. Нагруженные снаряжением, спальниками и канистрами с водой партнёры подошли к отверстию. Оно не было главным входом в рудник, но Руслан был уверен, что спускаться следовало здесь, а Кимбел его решения не оспаривал.