Гоар Маркосян-Каспер - Ищи горы

Дан осмотрел оставшуюся внизу часть склона.

— Отстали.

— Вот видишь.

— Может, еще нагонят? Может, у них водитель не хуже тебя? — съехидничал Дан.

— Водитель у них наверняка хороший… и уж конечно, не хуже меня, — неожиданно самокритично пробормотал Маран, переводя рукоятки управления. Стрелка спидометра чуть сползла влево, и Дан перевел дух. — Я же два года за руль не садился. Зато у них машина тяжелая, им придется и еще сбавить скорость. Нет, Дан, перевал — наша единственная надежда.

— Мы можем бросить мобиль и спрятаться в горах.

— Мы не можем бросить мобиль, — возразил Маран. — Мы подведем Веста.

— Даже если мы оторвемся, сверху они увидят, куда мы едем.

— Не увидят. Там дорога другая. Но они могут предупредить посты… вернее, пост, внизу вход в туннель, и там есть пост. Все, вершина. Любуйся видом.

Видом действительно стоило полюбоваться. В отличие от той стороны, каменистой и пустынной, с этой до самого горизонта простирался лес, настолько густой, что сквозь него не проглядывало ни домов, ни дорог, лишь одно небольшое скопление остроконечных крыш вдали нарушало целостность словно наброшенного на местность пестрого покрова, похожего на яркую многоцветную ткань. Пока Дан обозревал панораму, пытаясь понять, откуда это разнообразие красок, мобиль стремительно несся вниз. Они почти достигли подножья, когда на вершине наконец показалась машина Охраны.

— Не догонят, — уверенно сказал Дан, прикидывая расстояние, отделяющее их от преследователей, но Маран прервал его:

— Вот они, голубчики! Готовы.

Дан повернул голову. В паре сот метров впереди, там, где серпантин переходил в прямую ленту шоссе, посреди дороги стояли два охранника, один скрестил руки над головой — требование остановиться. В правой руке… и у второго тоже… небольшие, но мощные пистолеты, офицерское оружие.

Дан извлек из кармана станнер.

Маран резко сбросил скорость.

— Не стреляй, — торопливо сказал он. — Нашивки видишь? Сколько там?

— По две.

Маран внезапно затормозил. Не успел Дан поднять руку со станнером, как он распахнул дверцу и вылез.

— Не стреляй, — еще раз повторил он вполголоса. — Разве что меня убьют на месте. — И размеренным шагом пошел к офицерам.

— Первый поворот направо, — сказал Маран, не шевелясь.

Он сидел, чуть развалившись, откинув голову на подголовник и закрыв глаза. Дан бросил на него злой взгляд.

— Как хочешь, но это была непростительная авантюра.

— Великий Создатель! Мы целы, невредимы, спокойно катим по дороге. Чего тебе еще? — осведомился Маран, не открывая глаз.

— Целы и невредимы! Они могли открыть стрельбу без предупреждения!

— Но не открыли.

— Никто не мог этого знать.

— Ошибаешься!.. Хорошо, я объясню. Офицеры в немалых чинах, со смутно знакомыми лицами. Скорее всего служили в Бакне. Не новички. Я уже знаю, что Лайва провел в столице чистку офицерского состава Охраны, всех с неподходящими настроениями отправил в провинцию, как раз на такие псевдодолжности. Тебе понятно?

— Это только шанс. Шанс, не более того!

— Разве этого мало?

— Конечно, мало!

— Другого выхода не было.

— Почему? Можно было уложить обоих из станнера, через полчаса они пришли бы в себя.

— Если б мы их уложили, за нами гнались бы до сих пор. И потом, пальба на каждом шагу — не метод. Стрельба в визоре хороша, а в жизни…

— Это же неопасно.

— Так нельзя с людьми!

— Не с людьми, а с охранниками.

— Я сам в прошлом охранник и не могу валить всех в одну кучу, — голос Марана звучал сухо.

— Но… — Тут Дан почувствовал, что спорить ему расхотелось. — Вообще-то ты прав, — признал он неохотно. — Но я… Да пойми ты! Я не могу! Если ты собираешься прогуливаться под дулами пистолетов или автоматов, делай это хотя бы не у меня на глазах. Или бери и меня с собой. Ясно?

— Ну это как получится. Ладно, постараюсь. Давай еще раз направо.

— Куда мы едем? — спросил Дан, довольный, что странный спор прекратился. Хотя он сам и начал…

— Раз уж нас сюда занесло, заедем в Тигану, это рядом.

— У тебя там есть знакомые?

— Да, и более того.

Первое, что бросилось Дану в глаза на въезде в Тигану — отсутствие Крепости. Черная махина, грозно нависающая над городом… Удивительно, ведь он знал об истинном назначении крепостей, последнем прибежище горожан при нашествии врага, оплоте защитников города, и все-таки… Наверно, впечатления изиевских времен оказались сильнее познаний в истории, оттого и крепость представлялась ему чем-то вроде хищного зверя, вцепившегося острыми зубами в горло безобидного и беззащитного травоядного. И вот он озирал крыши города и не видел возвышающейся над ними мрачной громады.

— А где Крепость? — спросил он Марана.

— Здесь нет Крепости, — лаконично ответил тот. Расслабленность его исчезла, он весь подобрался и разглядывал город цепким взором.

— Давай поменяемся местами, Дан. Надо не напороться на посты, тут их много.

Снова перебравшись за руль, Маран проехал легкий мост через небольшую речушку и свернул в узкую улочку, вдоль которой, как и вдоль шоссе, стеной стояли деревья. Деревья необыкновенные, их пушистые кроны были чуть ли не всех цветов радуги, зеленые — всех мыслимых и немыслимых оттенков, составляли меньшинство, преобладали желтые, оранжевые, красные, бордовые, шоколадно-коричневые. Зрелище поразительное.

— В Тигане нет Крепости, — заговорил снова Маран, — потому что она очень молода. Ей всего лишь двести лет. Этот город — единственный в своем роде.

— Вижу. Какие деревья! С ума сойти!

Маран вздохнул.

— Такие парки были в Бакне. До того, как Изий пустил их под топор…

— Почему только Изий? — спросил Дан. — Почему вообще все связывается только с Изием? Ведь решения принимались голосованием, не так ли?

Маран посмотрел на него и снова перевел взгляд на дорогу.

— Если ты имеешь в виду меня… Меня никто не спрашивал. Ты же знаешь, что я не занимал такой должности, которая давала право голоса. Но и те, кто якобы его имел… Изий изрекал истину, а остальные тянули руку, торопясь выразить свое согласие, потому что оказаться несогласным было опасно. Впрочем, это не освобождает их от ответственности. Как и меня. Но моя позиция по данному вопросу тебе тоже известна, почему ты к этому возвращаешься?

Дан смутился. В самом деле, почему? С того момента, как Маран бестрепетно подошел к охранникам, и те на глазах Дана сначала опустили пистолеты, потом спрятали их, потом — после минутного разговора, простились с Мараном крепкими рукопожатиями да еще и, без всякого сомнения, направили преследователей по ложному следу, его не покидало странное чувство. В памяти всплыла фраза Ники, из-за которой они крепко поругались при последней встрече: «Этот Маран тебя загипнотизировал, ты на все смотришь его глазами»… Гипноз не гипноз, может, просто влияние сильной личности, но иногда ему хотелось освободиться от этого влияния, он начинал бунтовать и становился не совсем справедлив…