Юлия Андреева - Валюта смерти

Потому что Димка умер, и для того, чтобы соединиться с ним, необходимо тоже умереть! Простенько и со вкусом!

Но мало включить газ и наглотаться снотворного, необходимо умереть таким хитрым манером, чтобы быть и на том, и на этом свете. На том – ради Димы, на этом – чтобы быть с папой и мамой, с сестренкой и…

И это преимущество имеет болотница, она же омутница, нежить, лопатница. Болотницами становятся девушки утопленницы, хотя и не все. Крещеные утопленницы могут рассчитывать на более высокую касту – к примеру, сделаться могут благородной водяницей, шутихой или, как говорят на юге России, шутовкой, с перспективой дальнейшего замужества с водяным. Вроде, как и не от мира сего существо, но и не нежить – подданная Чернобога со всеми вытекающими отсюда правами и привилегиями, что-то вроде попадьи, если смотреть по человеческим меркам. Впрочем, утопленница, если конечно утопилась от несчастной любви или если мачеха сподобилась утопить собственными белыми ручками, не погнушались, мразь, – в этом случае утопленница вполне может рассчитывать и на посмертный облик русалки. Без хвоста, разумеется, так как русалке мало с подругами в волнах резвиться и на прибрежных камнях волосы зеленые чесать, русалка весьма до мужчин падкая, может полюбить, может и защекотать до смерти, а в таком деле, как плотская любовь, рыбий хвост – помеха… Бывали случаи, когда русалки выходили замуж за вполне земных мужиков. Правда, браки эти происходили явно не на небесах, и как и от большинства обычных браков, толку от них не было никакого. Чаще всего, разводились, а имущество поровну или сразу же все в омут. Да и муж мог с горя в омут. Впрочем, туда ему и дорога, раз на русалку-обманку польстился.

Хотя не все русалки одинаково вредные, русалка Рось, например, дочь Днепра, родила от Перуна Дажьбога. А уже Дажьбог, как известно, породил всех русских людей. В память о матери он и назвал землю, на которую поселил их – Росью. Иностранцы наперебой судачат о странностях русской души, а как ей не быть странной, если она наполовину от нежити, а наполовину от вполне приличного бога. Правда, связь эта была внебрачная, но да я уже говорила, как русалки во все времена относились к таинству брака, наплевательски относились. Впрочем, не лучше, чем и сами боги.

Далеко ходить не надо, сам Дажьбог женился поочередно на Златогорке, Марене и Живе. Папа же его хоть и был замечен в порочащих его связях, но брак с Дивой-Додолой, богиней молниецей и грозовницей, не разрушал.

Все это Аня знала, так как перед свадьбой готовила цикл статей по славянской мифологии. И вот теперь, одетая в кожу лебедя-обиды, птицы печали, что угрожает своей томной грацией покою небесного престола, и выступает против птиц светлых богов орла и сокола, позорная девка болотница вела ее на верную гибель к кромке воды. Хотя, кто знает, из лебединой ли кожи фирменный костюм нежити, говорят, что человеческая и лебединая кожа на ощупь неотличимы…

Шаг, Аня почувствовала, что кроссовок набрал воды, но не ощутила холода. Хотя, должно быть, так оно и должно быть, когда идешь бок о бок с нечистой силой.

– Буду тебя в шелка и бархат рядить, цацки модные у Юдашкина заказывать, возить тебя на лучших иномарках, которые только-только на рынке появляются, станешь жрать на золоте, дружбу водить с принцами и президентами.… Будешь, коль со мной подружишься.

– А ну, оставь ее! – Колдовскую речь прервала звонкая оплеуха, взвизгнула болотница, со звоном грохнулась о камни бутылка, и в следующее мгновение кто-то дернул Аню за руку.

И вот она уже не смотрит на пленившую ее воду, не смотрит на извивающуюся, словно от невыносимой боли, болотницу, на которой столько же одежды, сколько в день, когда мамка ее на свет родила, непутевую. А она – Аня – поднимается по тропке все выше и выше, и не просто идет, а словно кто-то ее поддерживает, обнимая за талию.

Кто?

Аня посмотрела на незнакомца, и тот улыбнулся ей, помогая идти.

– Не спрашивайте меня ни о чем, нам нужно немедленно убраться отсюда. Болотница могла быть и не одна. Они теперь знаете какие… идите не оглядываясь, если что, я постараюсь задержать ее, а вы бегите и не оглядывайтесь.

Аня кивнула. На разговоры попросту не было сил.

Ну, вот и набережная, привычный серый асфальт под ногами, дом богинки. Впрочем, до богинки ли ей теперь?

Рядом идет, подгоняет ее, незнакомец в твидовом пальто – а что, коль у него в кармане ножик? Хотя какой смысл, сначала спасти человека, а потом зарезать? Да и по-любому, если резать, то самое место на берегу – пустынно, если не считать болотницу, ну да с нею незнакомец быстро управился.

Аня споткнулась и была вынуждена остановиться, потирая ушибленную лодыжку и переводя дыхание.

Теперь она могла разглядеть своего спасителя. Карие, почти черные глаза, давно не чесаные патлы до плеч. Худые щеки под недельной черной щетиной. Такие худые да впалые, что невольно подумалось, как он их, сердечный, бреет?

– Я не могу здесь с вами задерживаться, за мною охотятся. – Незнакомец воровски оглянулся и, достав из кармана свернутые трубочкой листки бумаги, протянул их Ане. – Пожалуйста, почитайте на досуге. Это очень важно.

– Кто вас преследует? – Аня не пыталась удержать своего нежданного спасителя, но он сам присел рядом, массируя ее лодыжку.

– Люди «Нави», кто еще. Они врут вам. Все врут. На самом деле, – он снова оглянулся, – я не могу сказать большего, – умоляю, спрячьте листки. Это рассказ. Вы должны прочитать его. Я не могу пока переправлять через Ахерон [4]более конкретную информацию, так как огненные воды его неизменно уничтожают всю правду.

– Огненные воды? – Аня чувствовала себя окончательно запутавшейся. С одной стороны, она сама лично видела голую болотницу, которая потом оказалась прекрасно одетой светской львицей и звала ее в воду, с другой стороны, огненные воды… это, пожалуй, уже слишком.

– Огненные воды стерегутся цензурой Кривды, поэтому они не позволяют провести ни слова правды, ни одного научного объяснения происходящего, ни политического памфлета, ни слов, познавших истину. Но художественный текст… в общем, не всегда, но иногда у нас это получается.

– У кого «у нас»? И кто вы такой?

Незнакомец поднялся рывком, со стороны здания фирмы к нему уже бежали двое одетых в серую форму охранников.

– Проклятие бойцы «Нави»! Прощайте, Аня, меня зовут Яша, спрячьте рассказ, я постараюсь найти вас.

Последнюю фразу он выкрикнул уже на бегу, быстро перебежал дорогу и прыгнул в припаркованную на обочине машину, которая тут же сорвалась с места, оставив преследователей далеко позади. Наверное, в машине его ждал водитель.

Стараясь не привлекать внимания, как научил ее Трепетович, и засунув листки в сумку, Аня двинулась в сторону Александро-Невской лавры, где без особых хлопот поймала машину.