Владимир Зенкин - Город Зга

— Сколько же вас тут таких, «рассвобождённых»?

— В зданиях комплекса всего находится… находилось сто девяносто человек. Бывшие сотрудники, избежавшие эвакуации. Несколько военных. Несколько местных жителей. Большинство уже преодолело весь путь развития, и пребывают теперь в энергоинформном сущностном виде. Те, которые пришли в комплекс недавно, в том числе и твоя знакомая, только начали этот путь, они ещё привязаны к своему телесному оболоку. Условно мы их называем нижними.

— А чего ради они пришли к вам? Жили себе поживали, и вдруг — приспичило. Подозреваю, что не совсем по своей воле.

— Почему ты так думаешь?

— Встречались мне… экземпляры. Один после общения с вами ударился в землеройные работы с весьма оригинальной конечной целью. Другой ещё только пытается доползти до вас из последних силёнок. Вы ему тут «рай» персональный наобещали со всеми удобствами.

— Рай? — усмехнулся Дафт, — Забавно. Видишь — у каждого своё восприятие. Почему бы и не рай. Но пойми, они — сами. Мы их на верёвке не тянем.

— Да ладно. Узконаправленный телегипноз. Куда той верёвке.

— Уверяю тебя. Просто индивидуальные психочастоты некоторых, очень немногих, подчёркиваю, людей резонируют с частотами нашего информного поля. Они абсолютно добровольно оказываются здесь. Мы помогаем им совершенствоваться. Через недолгое время они сравняются с нами.

— Интересно, — удивился я, — А как же ты передо мной сейчас материализовался? Или это оптический обман? Голограмма?

— Да нет, — засмеялся он, — Это не пустое место. Хочешь потрогать?

Он протянул через стол свою руку, я с неохотой и некоторой опаской прикоснулся к его пальцам — пальцы, как пальцы, достаточно тёплые, сухие, костистые.

— Статизированные сгустки энергий в определённых соотношениях становятся, видимы и ощутимы. Они не материальны, они только выглядят, как материальные, как живые объекты. Внешнее сходство абсолютное. Я принял бывший свой облик. С таким же успехом я могу предстать перед тобой чем или кем угодно: камнем, жидким металлом, рыбой, самым бредовым чудищем, любым человеком. Даже тобой могу стать. Но на недолгое время. Статизированные энергокомплексы всегда самораспадаются. Объяснить это сложно… да и нужно ли? Мы просто умеем это делать. Все умеем. Но практически не делаем. Нам неинтересно, незачем. Есть более полезные занятия. Это я для тебя постарался. В знак уважения.

— Польщён-с, — прохладно усмехнулся я, — И чем же более полезным вы занимаетесь?

— Самое замечательное свойство преобразованных личностей — стремление к конгломерации с себе подобными. То есть, постепенно индивидуальные энергоинформы становятся фрагментами общеединого ультрачеловеческого энергоинформа.

— Что ты находишь в этом замечательного? — не понял я, — Отказаться не только от своего тела, но и от своей духовной индивидуальности. Стать никем? Частью чего-то?

— Частью себя, друг мой. Себя. Но какого себя! — собеседник мой нахмурил густые брови, поднял глаза вверх, развёл ладони, пытаясь найти нужные слова, образ, жест, — Как тебе объяснить? Отдельные наши духовные сущности не растворяются друг в друге, не распадаются. Они, можно сказать, вживлены друг в друга, сплетены множеством связей. Обмен энергией, информацией, обмен эмоциями. То, что чувствует один из нас — чувствуют все.

— Позволь… если всё касается всех и переживается всеми, то, как же вы можете вообще существовать в таком хаосе? Противоречивые чувства, желания, привычки. Люди-то ведь до ужаса разные, этим они и жизнеспособны.

— Две ошибки в твоих суждениях, — после глубокой паузы произнёс Дафт, — Две неточности. Первая — «люди», вторая — «противоречивые».

— Да-да, конечно, — согласился я, — Какие же вы теперь люди! Без плоти. Без всех ощущений и мыслей, связанных с физическим обликом. Откуда ж взяться противоречиям у «чистых духов»? Или всё-таки есть? А?

— И третья ошибка. Самая значительная. Ты ещё не уяснил разницу между сущностными уровнями вас. И нас. Наш на несоизмеримо выше по своим возможностям. Наша психика отличается от вашей во много раз больше, чем ваша от психики первобытного человека, пещерного жителя.

— Ух ты! — язвительно восхитился я, — Вот ведь с каким высоченным интеллектом мне оказана честь общаться. Но знаете, господа, что-то не хочется мне, убогому неандертальцу, рыдать от зависти к вам. Уж позвольте нам остаться в своих пещерах при своём разуме и своих персональных телах. Конгломерация? Красиво звучит. Но как-то не заводит.

— Прошу прощенья, друг мой, если мои слова тебя задели, — доброжелательно улыбнулся мой собеседник, — Меньше всего я хотел тебя обидеть. Да я и не говорил, что мы лучше, или вы хуже. Всё относительно. Мы просто разны. Очень разны. Вы существуете в материально-духовном воплощении. Мы — в духовно-энергетическом. Поэтому психодинамика наша очень сильно отличается от вашей. Вы — принципиально индивидуализированны. Мы — осмысленно конгломеративны.

Однако заметь, я свободно с тобой общаюсь, говорим мы на одном языке в пределах общих понятий. Мне не составляет большого труда вернуться в свою бывшую личность и даже создать живую копию своего бывшего тела. Как видишь, я могу быть таким, как ты. Вопрос, возможно, не очень корректный: сможешь ли ты стать таким, как я?

— И не собираюсь! Ещё чего! — излишне горячо ответил я, — Я и встречаться с тобой не собирался. Сижу здесь и ловлю себя на мысли о напрасно потерянном времени.

— Я не предлагаю тебе это. Всем тем, кто остался здесь в зданиях комплекса… Всем тем, кто пришёл сюда позже… Никто никому ничего не предлагал. Никто не уговаривал и, уж конечно, не заставлял. Но все добровольно… повторяю: добровольно выбрали этот путь. Многие, и я в том числе, прошли его почти до конца. Другие доходят. И дойдут.

— Я — это не все, — хмуро сказал я.

— Знаю я, кто ты. Знаю я цель твоего прихода сюда. Добраться до Ствола. Попытаться погасить излучение. Там, рядом с его источником, возможно, находится тот, кто в силах это сделать. Я прав, скажи? Твоя задача — помешать нашей жизнедеятельности. Если исчезнет излучение Ствола, мы не сможем существовать. Пока мы привязаны к нему. В дальнейшем нашем эволюционировании, я уверен, у нас появится способность самим вырабатывать необходимый спектр энергий и тогда мы не будем зависеть от внешних источников. Но пока, к сожалению, зависим. Вот видишь. Ты собираешься уничтожить нас. Но мы не считаем тебя своим врагом, злодеем. В нашем мире вообще нет таких понятий. Мы не собираемся причинить тебе вред. Мы никому никогда не причиним вреда. В нас не заложено это.

Я был слегка озадачен, но виду не подавал.

— Что же вы от меня хотите?

— Мы только хотим, чтобы ты узнал, почувствовал — кто мы.