Джон МакКрэй - Червь

«Золотой человек появлялся еще несколько раз в течение следующих месяцев и лет. В какой-то момент он начал носить одежду. Вначале простыню, перекинутую через плечо и закрепленную на талии, затем более традиционную одежду. В 1999 году он одел белый костюм, который носит по сегодняшний день. Более десяти лет мы задаемся вопросом: где же он достал себе одежду? Кто же всё-таки находится с ним в контакте?»

«В единичных случаях, а затем все чаще и чаще, золотой человек стал помогать людям во время критических ситуаций. Как при мелких проишествиях, вроде автокатастроф, так и при крупных стихийных бедствиях он появлялся и использовал свои силы, чтобы спасти людей. Вспышка света, заморозившая воду перед дамбой, разрушенной ураганом. Предотвращение теракта. Поимка серийного убийцы. Прекращение извержения вулкана. Чудеса, и этим всё сказано».

«Частота его появлений увеличилась, может быть потому, что он всё ещё учился использовать свои способности, или стал лучше чувствовать, где в нём нуждались. К середине 1990-х он перемещался от кризиса к кризису быстрее скорости звука. Пятнадцать лет, без отдыха и сна.»

«За тридцать лет, насколько известно, он заговорил только один раз. После тушения крупного пожара в Александровске он остановился, чтобы проверить, не осталось ли где очагов огня. Репортер заговорил с ним, спросив по-русски: «Кто Вы?»»

«Шокируя весь мир, эта сцена была записана на камеру и проигрывалась бессчетное количество раз. Его голос звучал так, словно он заговорил впервые в жизни. Еле слышно он сказал ей, — «Сын»».

«Это стало именем, которым начали его называть. Как нелепо — мы назвали словом, обозначающим потомка, первого из многих обладателей суперсил — паралюдей, появившихся на Земле.»

«Только пять лет спустя после первого появления Сына супергерои сбросили завесу секретности и туманных слухов и показали себя перед широкой общественностью. Несмотря на то, что скоро появились и суперзлодеи, именно герои разбили иллюзии относительно божественности паралюдей. В 1989 году, пытаясь остановить беспорядки на баскетбольном матче в Мичигане, супергерой, известный как Викари, был тяжело ранен ударом биты в голову. Вскоре после этого он умер от эмболии сосудов головного мозга. Позже стало известно, что это был Эндрю Хоук.»

«Золотой век паралюдей оказался недолгим. Они не были богами, как казалось в начале. Паралюди были просто людьми со сверхсилами, а природа людей порочна. Государство решило взять их под свой контроль и государ…»

Телевизор выключился, экран погас, обрезав документальный фильм на полуслове. Денни Эберт вздохнул и сел на кровать, только для того чтобы минуту спустя снова встать и продолжить мерить шагами комнату.

Было уже три пятнадцать утра, а его дочери, Тейлор, не было в своей спальне.

Денни провел руками по волосам, которые на макушке уже совсем поредели. Ему нравилось приходить утром первым на работу, наблюдать за тем, как приходят остальные, чтобы они знали, что он старается ради них. Поэтому он обычно ложился пораньше, примерно в десять вечера, в зависимости от того, что шло по телевизору. Но сегодня ночью, после полуночи, его беспокойный сон был нарушен, и он скорее почувствовал, чем услышал, как закрылась задняя дверь дома, под его спальней. Он пошёл проверить, как там дочь, и обнаружил, что её комната пуста.

Поэтому он вот уже три часа ждал, когда Тейлор вернется домой.

Бессчетное количество раз он выглядывал в окно, надеясь увидеть, как она входит в дом.

В двадцатый раз он ощутил желание попросить помощи и совета у жены, ощутить её поддержку. Но её половина кровати давно была пуста. Каждый день его мучило желание позвонить ей на сотовый. Он знал, что это глупо, она не ответит, а если он будет мучиться этой мыслью слишком долго, то рассердится на неё, и ему будет только хуже.

Он спрашивал у себя, хотя знал ответ, почему же он не купил для Тейлор сотовый телефон. Денни не знал, чем занята его дочь, что заставило её покинуть дом ночью. Она была не из таких. Большинство отцов так говорят о своих дочерях, но он знал, что это было правдой. Тейлор была необщительна. Она не ходила на вечеринки, не пила спиртного, и была равнодушна к шампанскому, когда они вместе встречали Новый Год.

Два зловещих варианта событий крутились у него в голове, и оба были очень правдоподобными. Первый вариант — что Тейлор могла выйти подышать свежим воздухом, или даже на пробежку. Она не была счастлива, особенно в школе, а физические упражнения помогали отвлечься. Он мог себе представить, как она выходит погулять вечером в воскресенье, чтобы подготовить себя к новой неделе в школе. Ему нравилось, что пробежки помогают ей поднять самооценку, что она выбрала разумный и здоровый способ, чтобы справиться со своими проблемами. Но он ненавидел то, что ей приходится заниматься именно здесь, в этом районе. Потому что здесь девушка-подросток хрупкого телосложения — лёгкая добыча. Грабеж или хуже — ему становилось плохо даже когда он хотя бы пытался подумать о худших вариантах. Если она отправилась на пробежку в одиннадцать вечера, и не вернулась к трём часам ночи, значит, что-то случилось.

Он снова посмотрел в окно, на угол дома, куда падал свет уличного фонаря. Он бы заметил, как она подходит к дому. Но там было пусто.

Второй вариант был немногим лучше. Он знал, что над Тейлор издеваются. Денни узнал об этом в январе, когда его малышку забрали из школы в больницу. Не в скорую помощь, а в психиатрическое отделение. Она не назвала имён, но под влиянием успокоительных призналась, что над ней издеваются. В её словах был намёк на то, что их было несколько, это не был единственный недоброжелатель. С тех пор она не разговаривала на эту тему — как об этом конкретном случае, так и вообще об издевательствах. Если он пытался поднять эту тему, она напрягалась и еще больше замыкалась в себе. Он смирился, надеясь, что она всё расскажет в свое время, но проходили месяцы без каких-либо намёков или подсказок.

Денни мало что мог сделать. Он грозился подать в суд на школу из-за того, что его дочь довели до больничной койки, но школьный совет оплатил счета за лечение, и ему пообещали, что его дочери уделят особое внимание и не допустят в дальнейшем повторения ужасных событий. Это ненадёжное обещание, данное хронически перегруженным персоналом, его не успокоило. Он пытался перевести её в другую школу, но правила и положения о максимальном времени в пути между домом и школой не позволили это сделать. Единственной другой школой на допустимом расстоянии от дома Тейлор была Старшая школа Аркадия, настолько переполненная, что в очереди с просьбой о переводе стояло более двухсот человек.