Сергей Дубянский - Арысь-поле

Аня подумала, что, возможно, в Катиных словах есть доля истины, но в том состоянии, в каком находился Вадим, ему вряд ли б понравилось, если б кто-то начал пылесосить квартиру.

— Вот, я и хочу стать ему нужной, — сказала она, — он ищет Лену? Так я помогу ему…

— Ты чего?.. — Катя покрутила пальцем у виска, — совсем рёхнулась?.. Хотя… если только найти ее раньше него и объяснить, кто есть ху, чтоб знала свое место. Тогда, да…

— Мне кажется, у него к ней просто какое-то важное дело.

— Какое? Она не бизнес-вумэн, я тебе отвечаю! И, кроме половых, там никаких других дел быть не может, запомни.

— Ладно, — Аня махнула рукой. Ей не хотелось спорить, тем более, из-за своих недомолвок она, действительно, выглядела глупо, — но ты согласна помочь, найти ее?

— Конечно! Эх, блин! — Катя достала новую сигарету, — рассказала б ты мне все позавчера!..

— Позавчера рассказывать было нечего.

Они снова закурили и уставились вниз, опустив головы.

— Сейчас, понимаешь, — начала Катя, — после того, как Юлька послала ее, я не знаю, позвонит она или нет. И если позвонит, то когда. Может, через неделю, а, может, через месяц…

— Через месяц не интересно.

— Я понимаю… Слушай, искать ее надо в «Наутилусе»!

— Почему?

— У тебя как с логическим мышлением?

— А кто знает? — Аня пожала плечами, — хреново, наверное…

— Допустим, ты кому-то «забиваешь стрелу»… ты, вот — конкретно. Какой кабак ты выберешь?

— «Бегемот» или «Мельницу», а что?

— Почему?

— Ну, в «Бегемоте» все наши, а «Мельницу» я хорошо знаю — она рядом с конторой; мы иногда там даже работаем. Короче, там тоже все свои…

— А почему не в «Зевсе», например, или не в «Сербии»?

— В «Зевсе» я ни разу и не была, а в «Сербии» была раз, но с какого перепуга меня туда понесет?

— А теперь прикинь — в «Наутилусе» она ждала подругу, усекла? Значит, она там часто бывает, а у Юльки официантка…

— Ой, только не надо Юльки!

— Не переживай, я теперь эту девочку тоже знаю. Ну что, идем вечером в «Наутилус»? Только учти, у меня двести рублей осталось. У тебя бабки есть? А то там, сама знаешь, какие цены.

— Есть. Четыреста баксов.

— Круто живешь!

— Это от Вадима.

— Не хило. Теперь понятно, почему ты не хочешь его упускать… Ну что? — Катя посмотрела на часы, — сейчас четыре. В восемь можно подгребать к «Наутилусу». Ты домой поедешь?

— А то б! Мне надо переодеться, помыться. У тебя ж воды, как всегда, нет?

— В семь включат. Тогда встречаемся в восемь у входа. Ой, Анька!.. — Катя засмеялась и от избытка чувств обняла подругу, — если мы тебя замуж отдадим, во, погуляем!..

— Сплюнь три раза, — Аня сама удивилась, что эта фраза не вызвала в ней, ни протеста, ни чувства чего-то несбыточного или нереального.

Во второй раз «Наутилус» уже не производил такого волшебного впечатления — то, к чему готов заранее, не может поразить воображение. Они спокойно ступили на водяной пол, даже не взглянув на неторопливых рыб, плававших под ногами; спросили, как им увидеть Инну, и остались ждать посреди пустого зала.

— Ой, привет, девчонки, — Инна появилась из боковой двери, — а Юлька где?

— Да мы не сидеть, — успокоила ее Катя, — мы узнать кое-что. Помнишь, к нам подходила подруга в голубом костюме? Темненькая такая…

— Лена, что ли? Конечно, помню.

— Ты ее хорошо знаешь?

— Не так, чтоб знаю, но она здесь часто тусуется. Ее тут все знают. Мы ж открылись недавно — вот, через неделю после открытия она и появилась; раздала всем визитки, сказала, что у нас лучшее заведение в городе. На вид-то она девка крутая — мы думали, будет баблом швырять, а она приходит, возьмет пожрать, иногда пива, и сидит весь вечер на рыбок смотрит.

— Одна сидит? — спросила Аня.

— Когда как. Иногда с девками какими-то, иногда здесь знакомится, но мужиков я с ней не видела.

— А она не показалась тебе немного двинутой?

— Двинутой?.. Я вообще-то к ней не присматривалась, но, в принципе… эффектная дамочка одна ходит в кабак, не пьет…

Катя хотела объяснить, что она имеет в виду другие странности, но решила, что это можно заметить только при более близком общении.

— А сегодня она будет?

— Ну, девчонки, вы слишком многого хотите! Я ж не знаю ее графика. А зачем она вам? Что-то случилось в прошлый раз? Я могу охране сказать, если какие-то проблемы. Я и с Серегой, и с Сашкой дружу…

— Нет-нет, никаких проблем. Просто… она нам одну интересную вещь предложила. Сначала мы, вроде, отказались, а теперь хотели бы отыграть все назад.

— И что ж она предложила? — заинтересовалась Инна, — если мне память не изменяет, на визитке у нее было написано, типа, «дипломированный историк. Научный сотрудник заповедника…» Не помню, какого.

— Кижи, — подсказала Катя.

— Может и так, я в них не разбираюсь.

— А телефон там был?

— Конечно. Но, во-первых, я визитку выкинула, а, во-вторых, номер не местный — наверное, этих самых Кижов, — (Катя подумала, что, правильней будет — Кижей, но не стала заострять на внимание), — так вы остаетесь? — Инна оглянулась на призывно поднятую руку клиента, — а то мне работать надо.

Катя не знала, что ответить, потому что спонсором сегодня являлась Аня, а та скептически окинула взглядом полупустой зал.

— Мы зайдем попозже, когда народ подвалит, ладно?

— Смотрите. Тогда подойдете — я буду в зале, — Инна направилась к ожидавшему ее столику.

Последующие три дня Катя с Аней провели в «Наутилусе», но Лену так и не встретили. Да, было весело — особенно им понравилась жизнь, независимая от «спонсоров», но финансы катастрофически таяли, и утром четвертого дня, поменяв последнюю сотню, Аня сказала:

— Все, приплыли. Сегодня вечером придется идти на работу. Называется, потусили… — и ей стало безумно жаль бездарно истраченных денег — не было ведь, ни дубленки, ни оплаченной квартиры, ни сбережений на «черный день», ни даже повода появиться у Вадима хоть с какой-нибудь информацией!.. В активе остались только три бессонных ночи и куча выпитых коктейлей, без которых вполне можно было обойтись…

— Ань, но ты ж сама все придумала, — Катя понуро опустила голову, — это ведь не я, правда?

— Правда, — Аня вздохнула, — что теперь об этом говорить?

— Ань, ты ж знаешь, мать мне дает по штуке в неделю на всякую ерунду… — Катя замолчала, — если б я могла сама зарабатывать, я б тоже…

…Вроде, у тебя нет органа, которым зарабатываю я, — чуть не ляпнула Аня, но промолчала, потому что в одном Катя была права — решила ввязаться во все это она сама, поэтому и расхлебывать ей одной; а Катька, она ж так, за компанию…

— Ань, — подлизываясь, Катя погладила ее руку, — я постараюсь что-нибудь придумать. Может, попрошу у Витьки. У него бабок, куры не клюют, но, понимаешь, я никогда не беру. Он подарки дарит, по кабакам таскает, катает на машине, но бабки…