Сергей Дубянский - Арысь-поле

— Плыви, — предложил Физик.

— Я не умею.

— Да? — он усмехнулся, — ну, ладно. Собственно, плавать нам и не обязательно…

Когда они выходили из бассейна, Аня подумала, что ничего страшного не произошло, но и особенного в этом «водном процессе», как и в первый раз, ничего не почувствовала. …Почему в кино все так «тащатся», непонятно… Она остановилась у поручней, ожидая Физика, который появился отфыркиваясь, и, как собака, стряхивая воду. Он был явно доволен, и это Аню радовало, потому что он казался далеко не последним человеком в компании.

За столом сидел неизвестно откуда взявшийся Хозяин.

— А куда делся народ? — удивленно осведомился Физик.

— Михалыч пошел опробовать своего «голубого» друга… (от этих слов Ане стало противно, зато она, наконец, поняла, что ее так отталкивало в женоподобном юноше), а финансисты, разыгрывают «даму»… Ты умеешь играть в «даму»? — Хозяин повернулся к Ане, но окинув ее взглядом, махнул рукой, — с тобой неинтересно, — он наполнил рюмки, — иди, выпей.

— А как играют в «даму»? — спросила Аня, обращаясь к Физику, но Хозяин услышал.

— Очень просто, птичка. Берется дама; укладывается кверху жопой, а игроки садятся за высокоинтеллектуальную игру, типа, очка, буры или дурака. У кого больше карт с жопы слетит, тот даму и имеет. Вся игра.

— А чтоб карты лучше слетали, ими надо сильнее шлепать, — пояснил Физик, — а чем сильнее шлепаешь, тем интереснее, понятно? Хочешь попробовать?

— Не… — Аня замотала головой — о такой игре она, действительно, не слышала, но та ей сразу не понравилась.

— И то правда — у твоей подруги «игровое поле» получше. Пожалуй, ты для этого не подходишь.

…Интересно, а для чего я подхожу?.. — пронеслось в Аниной голове, но придумать ответ она не успела — Физик повел ее к столу, и сели они рядом, как прежде. Хозяин поднял рюмку.

— За то, что мы все-таки это сделали! За успех!..

Аня не знала, что такое они смогли сделать, но выпила. Хозяин обвел комнату не слишком трезвым взглядом и остановился на Ане. Она чувствовала, как обстановка начинает накаляться, и все предыдущее, является лишь милой прелюдией.

— А ты?.. — спросил Хозяин, — ты тоже здесь гость?..

— Нет, — испугалась Аня, надеясь на чудо — вдруг он скажет: — Тогда пошла вон отсюда! Но вместо этого он широким жестом сдвинул посуду так, что две тарелки упали на пол, испачкав соусом покрытие.

— Тогда иди работать! — он потащил Аню к себе.

Когда она послушно подошла, Хозяин наклонил ее, ткнув лицом в салат, от которого противно пахло рыбными консервами. Аня почувствовала, как ей раздвигают ноги и с тоской подумала: …Ну, началось…

Хозяин делал какие-то непонятные телодвижения, но никак не мог приступить к делу, и Ане стало смешно.

— Сука! Помогла б, что ли! — зло крикнул Хозяин, но она не знала, чем может помочь, находясь в таком положении, — твоя подруга очень классно отсасывает…

Аня хотела выполнить приказ, но Хозяин рявкнул:

— Лежать! Команды встать не было!.. — он шлепнул ее так, что Аня дернулась, решив, что вся пятерня отпечаталась у нее на попе, но затихла, прикусив губу.

— Так-то… — как ни странно, после это у Хозяина стало хоть что-то получаться, но в это время из коридора донесся мат и несколько звучных оплеух, — что там случилось, черт возьми! — Хозяин оторвался от процесса и пошел к двери.

Аня боялась подняться со стола, но все-таки повернула голову и увидела, как Седой втолкнул в комнату женоподобного юношу, на шею которого был надет кожаный ошейник, а цепь от него тянулась к руке Седого.

— Эта сука, еще и мазохист, — Седой толкнул юношу, и тот, споткнувшись, упал на четвереньки; голова вздернулась вверх.

— И в чем проблема? — пьяно засмеялся Хозяин.

— Он, вишь ли, привык быть рабом у госпожи — господин его не возбуждает!..

— Так все разрешимо, — Хозяин повернулся к Ане, — встать!

Она быстро поднялась и замерла — ее сознание уже не могло ни на чем сосредоточиться, а только выполняло команды.

— Михалыч, — Хозяин поманил пальцем Седого, — я придумал новую игру. Зови картежников!

— Сей момент, — Седой бросил цепь, и она со звоном упала на пол. Голова юноши, почувствовав свободу, поникла, скрыв лицо в длинных волосах.

Бык, Лысый и Марина появились даже раньше Седого.

— Ты как? — прошептала Марина, подходя к Ане.

— Нормально.

— Везет тебе. А меня четыре раза оприходовали, и к тому же вся задница горит. Никогда не думала, что картами можно налупить так сильно.

Аня не успела ответить, потому что вернулся Седой, держа в руках наручники и плетку.

— Объявляю правила новой игры! — Хозяин поднял руку, призывая к вниманию, — если этому гомику нужна госпожа, то у него их будет даже две. Пристегни-ка его к перилам. Каждая будет пороть его пять минут, а мы посмотрим. Ту, которая справится лучше, мы пустим по кругу, а которая хуже… — Хозяин задумался, но решение пришло очень быстро, — мы их с гомиком поменяем местами! Пусть произойдет революция, и раб накажет госпожу!.. Как идея?

— Браво! — Физик, на защиту которого Аня надеялась, захлопал в ладоши, и остальные последовали его примеру.

— Я забью его, — прошипела Марина, — они уже пьяные; да и пока в карты играли — на что они в том «кругу» годны…

Аня не слушала ее, а с ужасом смотрела, как юношу приковали к перилам — очнувшись и поняв, что происходит, он начал хныкать, пуская изо рта пузыри и не в состоянии утереть их скованными руками; он за что-то просил прощения, но никого это не интересовало, потому что началась Игра. Зрители заняли места за столом, наполнили рюмки — лишь Хозяин, поигрывая плеткой, прохаживался вдоль бассейна, видимо, обдумывая какие-то новые условия; потом решительно подал плеть Марине.

— Отсасываешь ты классно, молодец. Начинай.

Аня поняла, что роли между ними уже распределены вне зависимости от результатов общего голосования, а Марина гордо направилась к бассейну, виляя пунцовыми ягодицами. …Плетка — это не карты, — тоскливо подумала Аня, — Господи, что ж от меня останется!.. Ужас обрушился в сознание, спутав мысли, но и без этого было ясно, что деваться некуда. Она продолжала одиноко стоять в центре зала, глядя на голубую, играющую бликами воду, которая вдруг напомнила «Наутилус» с его веселой музыкой и сонными, ленивыми рыбами, — если б можно было нырнуть здесь и вынырнуть там!.. И плевать, что я голая, и что не умею плавать!..

— Начали! — громко скомандовал Хозяин.

Первый хлесткий удар вызвал у юноши стон, то ли страдальческий, то ли блаженный (если ему это, действительно, нравилось).

— Старайся аккуратно, а то фирма обратно товар не примет, — инструктировал по ходу дела Хозяин, и все громко заржали.