Сергей Дубянский - Арысь-поле

Поднимаясь по лестнице, Вадим увидел девушку, сидевшую на ступеньках; она обхватила колени руками и спала, низко склонив голову; ноги ее были плотно сжаты, как у оловянного солдатика, а маленькие ухоженные ноготки с ярким педикюром выглядывали из босоножек на высоченном каблуке. Картина выглядела странно, ведь с тех пор, как установили кодовый замок, бомжи и всякая пьянь перестали шляться по подъездам. …Хотя она и не похожа на бомжа… а на кого?..

— Э-эй! Караул, в ружье! — Вадим тронул девушку за плечо.

Аня резко вскинула голову; испуганно огляделась, пытаясь понять, где находится.

— Ты?.. Что ты здесь делаешь? — кроме удивления, от ее появления не возникло ничего — ни радости, ни огорчения.

— Я это… — она потянулась, подняв тонкие ручки со сжатыми кулачками, — я к тебе по делу.

— Заходи, — Вадим открыл дверь, — давно ждешь?

— Давно. Зато выспалась, — Аня усмехнулась.

— Опять куролесили где-нибудь?

— Нет, я Лену нашла, — фраза была произнесена обыденно, как сообщение о том, что она приехала на маршрутке, но Вадим даже выронил ключи, которые держал в руке, — ты ж хотел с ней встретиться, вот, я и нашла ее.

Вадим мотнул головой, приходя в себя — ему требовалось переварить информацию, ведь одна эта короткая фраза меняла все; то есть, абсолютно все! Аня и не надеялась, что от радости он кинется ей на шею, но когда Вадим спросил: «— Есть хочешь?», тоскливо подумала: …Блин, какая ж я дура!.. Правда, есть она действительно хотела, поэтому кивнула.

— Но у меня только пельмени.

— Нормально.

— Значит, ты нашла Лену… — Вадим отвернулся к плите.

— Да, — Аня смотрела на его спину, ожидая хоть каких-то эмоций. …Зря я все это затеяла, и с Леной, и с дальнейшими планами — просто в тот раз он был сильно пьян… Но эмоции вдруг прорвались.

— Ты — чудо! Ты не представляешь, что ты сделала!.. — резко повернувшись, он прижал Аню к себе так крепко, что ей стало больно, но какая это была приятная боль!..

— Ты ж хотел… — она попыталась освободить себе хоть немного жизненного пространства — только чуть-чуть, чтоб можно было дышать, а остальное ее устраивало.

— И ты всегда будешь делать то, что я захочу? — Вадим развеселился; отстранил девушку, продолжая сжимать лишь ее плечи, и ждал ответа, задорно заглядывая в глаза.

На подобный вопрос у Ани имелся стандартный ответ — смотря, сколько заплатишь, но сказать это Вадиму, не поворачивался язык. Сказать «да» она тоже не могла — в ее понимании это означало признаться в любви, которой она не испытывала, а потому предпочла не отвечать вовсе.

— Ты можешь даже с ней встретиться, — пояснила она, — только для этого завтра надо отвезти нас с Катькой на хутор. Лена будет ждать там.

— На хутор?!.. Зачем?.. И почему именно такой компанией?

— Не знаю. Это ее фенька.

— Расскажи-ка подробнее, — Вадим присел к столу, и Аня тоже. Она еще чувствовала на плечах его руки; это было совершенно новое ощущение — никто никогда не сжимал ее так крепко, и одновременно, трепетно, — как ты нашла ее?

— В «Наутилусе» пересеклись…

— Ты ходишь в «Наутилус»?.. Круто, — Вадим уважительно покачал головой.

— Я не хожу — просто мне сказали, что она там бывает… — Аня решила не рассказывать, как убила целых три дня, потратила все его деньги, потом нашла новые и пошла снова…

Из кастрюли давно валил густой пар, но Вадим, сидевший спиной, не видел этого.

— Пельмени надо засыпать, — напомнила Аня.

— О, господи, конечно! — он достал из холодильника пакет, — на, клади, сколько хочешь. И, вообще, будь, как дома — можешь ничего не спрашивать. Так, что дальше-то?

— Короче, — Аня подошла к плите, — она выкатила условие — ей нужны мы с Катькой, а ты должен нас отвезти… соль где?

— Там все соленое. Я уже варил в этой воде, — Вадим смотрел, как она стояла у плиты, скрестив ноги, и лениво помешивала содержимое кастрюли, но его мало занимала эта уютная домашняя сценка; он пытался понять …нужны две конкретные девушки и я — наемный водитель… Что там должно произойти?.. Позвонить Славке, чтоб тоже приехал?.. Да никуда он не поедет — для него эта история осталась бредом… хотя он не видел Игоря…

Аня взяла тарелку, сама нашла соус и села, сосредоточенно дуя в ложку с двумя серыми корявыми пельменями.

— Она даже ни о чем не намекнула? — спросил Вадим.

— Сказала, что клево будет… — Аня гоняла во рту горячий пельмень, и речь ее сделалась нечленораздельной.

— Извини, ешь, — он ласково провел по ее волосам, и ни с того ни с сего, сказал, — знаешь, Игорь заболел.

— Чем?

— Непонятно. Но он считает, что это после встречи с Леной.

— А он встречался с ней?

— Так это ж его фотоаппарат я тогда нашел. Именно после этого он бросил, и жену, и Юльку, а теперь лежит при смерти. Ты не боишься?

— А чего мне бояться? — Аня усмехнулась, — бросать мне некого, а меня, некому; умирать, конечно, не хочется, а болеть еще меньше…

— Прекрати!

— Прекратила. Спасибо, — она отодвинула пустую тарелку и вдруг вспомнила Катины наставления, — я помою, да? У тебя горячая вода есть? — и отвела взгляд, чувствуя себя дурой.

— Вода есть… да ну ее к черту! — Вадим взял ее за руки и перетянув к себе, усадил на колени. Ане очень хотелось курить, но она решила потерпеть — прижалась, обхватила руками его шею и глядя на пустую голубую стену, подумала: …И что дальше?..

Вадим осторожно отодвинул ее, чтоб видеть лицо; провел ладонью по щеке — это была даже не ласка, а, скорее, проверка, что она — живая, настоящая, а не бестелесная тень.

— Когда выезжаем? — спросил он, закрывая тему.

— Без понятия. Катька ждет нас в двенадцать. До этого, наверное, надо собраться, чего-нибудь купить пожрать…

— Кстати, — вспомнил Вадим, — палатки у нас больше нет.

— А куда ж она делась?

— Делась… — ему не хотелось рассказывать подробности урагана, — тютюка съела, — он засмеялся и тихонько надавил пальцем Ане на нос, — би-ип. Проехали.

Аня смешно сморщилась и погладила его волосы.

— Думаю, это не проблема, — положила голову Вадиму на плечо, — если, говоришь, Игорь болеет, можно у него взять — Юлька рассказывала, у него какая-то жутко импортная.

— Сейчас узнаем, — Вадим осторожно ссадил Аню с колен и вышел, а Аня все-таки взяла тарелку и пошла мыть. Дело было уже даже не в Катиных советах — ей просто захотелось переставить посуду в сушилке по ранжиру, убрать в шкафчик рюмку, одиноко стоящую на холодильнике возле хлебницы. …Дурь какая-то — даже дома у меня редко возникают такие желания… Она слышала голос из комнаты, понимала отдельные слова, и это вносило элемент покоя и уюта.

Вадим вернулся, когда Аня вытирала руки.

— Значит, так, — объявил он — казалось, за эти пять минут успев просчитать все варианты и принять необходимые решения, — мать Игоря обещала отдать палатку. Таким образом, завтра утром мы встаем, — (это прозвучало так естественно, будто вопрос об Анином уходе не обсуждался вовсе), — едем на рынок, затариваемся, заезжаем за палаткой, ты звонишь Катьке, чтоб была готова, и трогаемся.