Сергей Дубянский - Пятая жизнь

Если это дьявольские козни, то в чем они заключаются? Ведь приговор уже вынесен и обжаловать его невозможно. На какое чувственное состояние пытается воздействовать Сатана в этот раз?.. Чтоб оградить себя и других от посягательств несметных полчищ демонов в дальнейшем, это необходимо выяснить немедленно, иначе завтра будет поздно. А если не понять сути дьявольских козней, то не долго и самому впасть в ересь.

Епископ осторожно вошел. Видимо, его силуэт достаточно четко возник на фоне двери, потому что узница пошевелилась и чуть приподняла голову.

— Анна Куппель, — произнес он властно, — я хотел бы исповедовать тебя, чтоб облегчить твои страдания в аду, куда ты непременно попадешь, уличенная во многих мерзостях.

Девушка села. Глаза епископа привыкли к темноте и теперь он видел, что на ней длинная грубая рубаха, которые выдавали всем заключенным. После казни они переходили следующим, и так, пока совсем не пропитывались кровью и не становились непригодными для использования. Девушка дрожала от холода, пролежав столько времени на голых камнях, и епископу стало настолько жаль ее, что по-человечески, безотносительно к конкретным поступкам, он чуть не предложил ей сутану, чтоб согреться, но сдержал порыв, оставшись неподвижно стоять посреди камеры. У инквизитора, хоть он и находился сейчас в серале, везде имелись глаза и уши. Так откровенно рисковать епископ просто не мог.

— Дочь моя, — епископ перешел на шепот, — я пришел облегчить твою душу, сняв с нее камень лжи. Признайся, неразумное дитя, перед лицом Господа нашего, что оговорила себя, чтоб избежать пыток. Господь простит тебе этот вынужденный грех, а я попытаюсь добиться пересмотра приговора, хотя сделать это будет весьма не просто.

Епископ не видел лица девушки, но по голосу понял, что она удивлена.

— Ваша милость, я говорила истинную правду. Мне незачем лгать, потому что я не сделала ничего дурного. Среди богов, которых я знаю, нет повелителя зла, именуемого Сатаной, и нет ада, где мучаются души после смерти.

— А что же там есть? — спросил епископ в недоумении.

— Моя бабушка смогла бы Вам объяснить, а я нет. Я могу только чувствовать.

— И что ты чувствуешь?

— Я чувствую Бога, — сказала она с нежностью, — его божественное присутствие…

— Это не может быть Бог, — заметил епископ, — Бог являет людям знамения, которые надлежит истолковать, чтоб не оказаться во власти дьявола. Сам же Бог не является простым смертным — его могут лицезреть лишь святые.

— Значит, я святая….

— Не кощунствуй, дочь моя. Ты заблуждаешься. Это демон. Демоны имеют свойства производить обман чувств, проникая в тело человека.

— Может, и демон… Но если демон сеет безграничную любовь, то, что плохого в таком демоне?

— Любовь?!

— Да. И это не любовь к матери или мужчине, которые возникают из наших помыслов и питаются за счет них. Эта любовь, словно утренний туман, источается лесами, реками и горами. Любовь, которая укрывает тебя; потом проникает внутрь, делая своей частью. Это дар и благословение, излучаемое всем сущим, и ты растворяешься в нем, ощутив великий смысл сострадания…

Она замолчала, а епископ, видимо, от звуков ее нежного голоса, почувствовал удивительный прилив теплоты, столь не соответствующий окружавшим их сырым холодным стенам. Это было не только странно, но и страшно, потому что он никогда не ощущал ничего подобного, воздавая молитвы Господу или осеняя себя крестным знамением. …Боже, помоги мне, — мысленно произнес он, — по твоему попущению дьявол снова искушает меня, и я слаб, чтоб сопротивляться ему…

Но Бог не ответил. Даже в душе епископа ничего не шевельнулось, хотя он чутко пытался уловить эфирные флюиды, исходящие свыше. Наоборот, ему показалось, что по мере того, как бесконечно тянется молчание, благостное тепло постепенно уходит, и от этого вся прошедшая жизнь начинает представляться бессмысленной.

— У нас нет святой книги, где бы описывались деяния божьи, — сказала вдруг узница, словно беседуя сама с собой, — у нас нет храмов и служб, в которых Вы славите Бога. Мы просто зовем его и он приходит.

— А как же вы его зовете, если не произносите молитв?

— Никак. Как можно позвать то, что находится внутри тебя? Поэтому сначала мы ищем его в себе, а найдя, непременно ощущаем и вокруг. Бабушка говорила, что в этом смысл жизни. Когда любовь, рожденная тобой, изливается на тебя же, увеличенная во сто крат….

— Безгранична лишь любовь Иисуса Христа. Он принял страдания и смерть, искупая людские грехи. Что может быть превыше этого?

— Любовь всегда превыше страданий. Любовь рождает любовь, а страдания рождают только страдания.

— Ты хочешь сказать, дитя мое, что для тебя нет страданий? Тогда ты наивна в своих заблуждениях. Страдания — это искупление. А мир не может существовать без искупления, ибо в нем существует Сатана.

— Страдания не насылаются ни Богом, ни сатаной. Они происходят от людей, неспособных впитывать и отражать любовь… Ваша милость, когда луч солнца падает на реку, он возвращается обратно в небо таким же ярким и горячим, несмотря на то, что при этом вода нагревается. Это мне бабушка рассказывала… Так и любовь. Она согревает тебя самого и при этом с такой же силой возвращается к другим. Если Бог добр, он не может мучить свои создания только затем, чтоб испытать и укрепить их веру. Он должен просто любить их…

— В этом главное твое заблуждение, — сказал епископ, — Бог любит своих детей, но не слепо. Он наказывает их за грехи, начиная с первородного греха Евы. Если он не будет так поступать, в мире наступит хаос и восторжествует зло.

— Зачем же Бог создал такой плохой и несовершенный мир?

— Не богохульствуй!.. Бог создал совершенный мир, но люди, по Божьему попущению, соблазняемые дьяволом…

— Я не понимаю «попущения». Выходит, он сам дает дьяволу возможность испортить людей? Зачем? Почему он не хочет уничтожить его раз и навсегда?

— Ты должна внимательно прочесть Библию, дочь моя, эту Святую книгу, и тебе все станет ясно.

— Когда отец читал мне Библию, я спросила, кто написал эту книгу и откуда он мог знать все желания бога? Но отец побил меня, ответив, что это не мое дело, и я же должна только свято верить в то, что там написано… А вдруг там написана неправда? Что если тот, кто написал ее, был плохим человеком?..

Епископ в ужасе отшатнулся, призывая Господа простить свое неразумное создание. В то же время он чувствовал, что в рассуждениях этой еретички есть удивительная притягательная сила, которая совершенно не вяжется с такой субстанцией, как дьявол. Это было нечто совсем другое, не укладывающееся в рамки библейских заповедей, не подпадающее под христианские каноны добра и зла, ложного и истинного, стоящее выше этого…