Дмитрий Захаров - Красный жук

– Дайте спирт!

Мужчина послушно протянул склянку с прозрачной жидкостью, девушка промокнула ватку, обтерла лезвие, и тыльную сторону ладони.

– А потом?

Ученый обернулся на Люду, и выпучил глаза.

– Они начинали умирать! – он произнес это трагическим шепотом, как плохой актер в дешевой пьесе.

– Какая печальная история… – пробубнил сквозь дремоту Сергей. Он тряхнул головой, изгоняя липкое забытье, взял с подноса аккуратный медицинский нож, помассировал мякоть на ладони. Не то, чтобы он страшился боли, но всякий новый опыт требует осмысления.

– Не все, конечно, только девяносто процентов.

– Мы попадем с тобой в оставшиеся десять процентов, капитан? – ухмыльнулась женщина.

– Как вам будет угодно, мисс Терминатор! Тем паче наш вундеркинд утверждает, что новая сыворотка почти безвредна, – мужчина прижал лезвие к коже. – С Богом, мадам?

Зоя подмигнула Травкину, и быстрым движением скальпеля сделала надрез в мягких тканях.

– О, Господи! – Люда пошатнулась, бледная краска захлестнула румяное лицо красотки, она вцепилась ногтями в руку ученого.

– Что Вы делаете?! – охнул ученый. – Я могу съездить в больницу за новокаином!

– Времени нет, дорогой ученый! А наши мудрецы пришли к выводу, что это единственный безопасный способ транспортировки пробной дозы сыворотки! – она кинула капсулу Авдееву, которую тот ловко поймал левой рукой, а сама медленно ввела в рану запаянную емкость, подняла кисть, брезгливо глядя как по запястью стекает струйка крови, а свободной рукой умело зашивала рану. – Меньше всего болевых точек в ягодичных мышцах и в основании большого пальца руки. Там мало кровеносных сосудов, поэтому я не испачкаю ваш пол, господа!

– Я бы предпочел, ваши ягодичные мышцы, госпожа Мазох! – сонно улыбнулся Авдеев, – он прижал лезвие к коже, брызнула багряная жидкость. Вставлять в рану капсулу было весьма болезненно, мужчина пожалел, что не выпил медицинского спирта. Он принюхался к ядреному запаху, и с удивлением отметил, что реакция исчезла. Рот не наполнился слюной, как у подопытной собаки. Даже наоборот. Стало противно. Странно…

– Так я могу отпустить людей? – настойчиво переспросил Антон. Он равнодушно смотрел на процесс членовредительства.

– Ради Бога. Пусть идут домой.

– Благодарю за участие! – офицер взял под руку Травкина, верная Людочка устремилась следом за ученым, остальные сотрудники тихо вышли из лаборатории. Люди шагали молча, находясь под впечатлением от увиденной операции по вживлению ампул без наркоза. В просторной комнате остались только Авдеев, Зоя и вечный, как сама вселенная, Хорьков.

– Идите домой, Роман Аркадьевич! – мягко сказала женщина. Она подошла к сидящему на полу капитану, и опустилась рядом с ним.

– Я не имею права! – возмущенно бубнил чиновник. – Моя святая обязанность…

– Я освобождаю вас от нее! – грубо сказала Зоя. – Сейчас вернется Кармазин, он закроет лабораторию, опечатает двери.

– Я должен буду доложить о случившемся в Москву! – взбунтовался человек. – На мой взгляд, здесь происходит форменное нарушение всех предписаний! Сначала вы предлагаете ликвидировать без суда и следствия заключенного, потом запросто вводите себе дозу препарата, не прошедшего клинические испытания! Я уже не говорю про жуткое шоу с разрезанием рук! А если вы оба сейчас умрете, кто будет за это отвечать?!

– Господь Бог! – устало сказал Авдеев. – Ты плохо слышал, о чем тебя попросила девушка? Ступай домой, родной!

– Права не имею! – рявкнул чиновник, и дернул тугой узел галстука. – Я немедленно обо всем доложу лично господину Маркову. Это была его инициатива, пусть он снимает с меня ответственность, за те события, что здесь происходят…

– Пошел вон! – коротко сказал мужчина. – Или я тебе сейчас насильно уколю сывороткой. Хотя бы для того, чтобы заткнуть этот бред, – он с трудом поднялся на ноги.

Хорьков всхлипнул, выскочил пулей за дверь, побежал по коридору. Было слышно, как он возмущенно вещает в трубку сотового телефона. Сергей опустился на пол, девушка прижалась головой к его плечу, закрыла глаза. Запах сирени слышался едва уловимо, тонкий, ускользающий, как опадающие лепестки. Молния отбросила на женское лицо мертвенно-бледную тень, удар грома прозвучал сухо, раскатисто. Гроза уверенно приближалась.

– Ты очень красива… – прошептал мужчина.

– Ты совсем меня не знаешь, Сережа. Спать охота… – прошептала женщина.

– Знаю. Спи… – он провел ладонью по ее волосам. Зверьки неутомимо шуршали бумагой. Уцелевшие десять процентов. – Ты ведь уже использовала PL– 14 раньше?

Она не ответила, только глубоко вздохнула всей грудью, и закрыла глаза. На несколько минут они повалились в забытье. Из пустоты выплыло ухмыляющееся лицо Володьки Лоренца. Он сидел на борту обугленного джипа, сколько хватало глаз, протиралась желтая пустыня. И сам Лоренц был черным как головешка, только белки глаз и зубы сверкали на обгорелом лице.

«Привет, дружище! Ты все воюешь»?

«Я ничего другого не умею делать…»

«Конечно. Это наша судьба… Ты помнишь, те чипы, что мы случайно прихватили на базе?»

«Клептоман. На кой черт они тебе сдались?»

«Интуиция. Вдруг пригодятся! Так вот, они до сих пор при мне!»

«Быть такого не может! Ты ведь сгорел, я сам видел!»

«Так точно!» – радостно улыбнулся Володя, словно ничего приятнее горения, для человеческой плоти и быть не может. – «Так точно. Сгорел, как головешка! Но чипы, приятель, были запаяны в термостойкую упаковку. Слышал такую идею, что ничего в жизни не происходит случайно? Так что, имей в виду, если выйдет оказия попасть в наши края… Я на прежнем месте, всегда рад встрече со старым корешком!»

Сергей проснулся от стука шагов. Сон оказался коротким, но глубоким. Девушки рядом не было. Он вскочил на ноги, мышцы звенели от едва сдерживаемой лютой энергии. Зрение и слух обострились чрезвычайно остро. Он на мгновение прикрыл глаза, и увидел черные фигуры, похожие на пляшущих дервишей. Они кружили в темноте, скрываясь в густом кустарнике, возле здания института. Сильный ливень не причинял им никакого вреда. В голову ворвался поток чужих мыслей, они по хозяйски заполонили сознание, будто назойливые муравьи копошились в сладких объедках.

«Красный уже здесь! Синий не мог ошибаться, Красный оказался здесь, совсем рядом!»

«Какого черта! Надо с ним договориться.»

«Он откажется вступать в нами в переговоры. Зеленый считает, что Красный сильно изменился! Он преследует свои цели».

«Что это значит?»

«Он – неуязвим. В него не вживили управляемый чип. И он всегда отличался от нас. Красный может оказаться врагом, а не союзником».

«Какого черта вы делаете в моих мозгах?!» – мысленно взревел Авдеев, и тотчас все стихло. Только сильный дождь барабанит по крыше, отголоски раскатов грома – гроза медленно уходит на юг, и звук приближающихся шагов. Только сейчас мужчина осознал, что услышал эти шаги еще на улице. Два этажа здания, плюс длинный коридор, закрытые двери. Добро пожаловать в мир «Красного жука», господин капитан! Новое видение, необычайно яркое, возникло перед глазами, как вырезанный сюжет из фильма в формате 3D. Звук и краски были объемны, персонажи выглядят как ожившие восковые фигуры. Возле подъезда, под козырьком двое прячутся от дождя. Слабая желтая лампочка освещает высокую мужскую фигуру, и хрупкую, стройную женскую. Они целуются. Старая как мир история, затасканная картинка из романтического фильма, непонятно, что она делает в его сознании. Сергей хочет усилием воли переключиться на шаги в коридоре, как совершенно отчетливо видит плоский силуэт, прячущийся в тени ольховой аллеи. Вот он оторвался от ствола дерева, и пригибаясь к земле, как шимпанзе, бежит к подъезду. Это Кащей. Узник из карцера. На лбу чернеет мокрое от дождя родимое пятно. Расстояние между ним, и влюбленной парой неумолимо сокращается. Авдеев сжал кулаки, пылающий жар растекся по мышцам. Одним прыжком он подлетел к дверям, навстречу бежал запыхавшийся Кармазин.