Роберт Ибатуллин - РОЗА И ЧЕРВЬ

— Две минуты до прохода первой волны…

Просторная полость — округлая каверна неправильной формы — была погружена в полутьму. Горели только цифры под смотровыми экранами — расстояние до цели, скорость, точность наведения, — и сами экраны: виды с камер, установленных на снарядах.

Доктор Нерия Вэй смотрела на экран из толпы рианнонцев, так же, как все, затаив дыхание и боясь пропустить хоть один кадр.

Нерия Вэй не так давно прибыла в Рианнон с Марса — заключать важный контракт на выращивание нескольких сотен людей: у Марса до сих пор не было собственных антропофабрик. Нерия была колониалкой в четвертом поколении, с типичной для марсиан и астероидных жителей внешностью — высокая, грациозно-худощавого сложения, большеглазая, бледнокожая. Как и все вокруг, она была нага. Среди колониалов ношение одежды давно стало необязательным, а у высокопоставленных лиц, чьи тела были совершенно очищены от физических изъянов генетической и эмбриональной коррекцией — даже и неприличным. Редковолосую голову Нерии охватывал серебристый обруч диадемы-антенны. Через диадему процессор, имплантированный под кожу на лбу, получал беспроводное питание и поддерживал связь с информационной сетью.

Нерия вполне могла бы смотреть передачу одна, в своей личной полости, безо всяких экранов — процессор-имплант транслировал бы сигнал прямо в зрительную кору мозга. Но она была официальным лицом, и дипломатический протокол требовал ее присутствия на публичной трансляции.

Как-никак наступал решающий момент для всего человечества. Момент, ради которого существовал Космофлот и были основаны колонии в Рианнон и на Марсе. Событие, ради которого была рождена на свет Нерия Вэй и все, кого она знала.

Битва с аквилианами.

— Одна минута до прохода первой волны…

Снаряды, нацеленные на аквилианский флот, мчались сквозь зону Койпера в 11 световых часах от Солнца. На таком расстоянии никакое управление, конечно, было невозможно. Снаряды должны были сами найти цель. И сейчас набившиеся в зал люди только и могли созерцать битву, которая на самом деле произошла 11 часов назад. А может, и вовсе не произошла. Никто еще не знал, действительно ли попали в цель снаряды, разогнанные Роем Светлячков до невообразимых 1200 километров в секунду.

На экранах во всем чудовищном триумфальном блеске сиял флот Аквилы.

Сами по себе четыре звездолета были крохотны и невидимы — но каждый извергал вперед по курсу плазменную струю, пылавшую ярче и жарче Солнца. Звездолеты к этому времени успели настолько сбросить скорость, что магнитные парашюты перестали быть эффективными — и на последнем этапе торможения включились реактивные двигатели.

Стокилометровые хищные цветы из мегаэлектронвольтной плазмы лениво вспучивались в магнитном поле, рождая дуги протуберанцев и скрученные щупальца филаментов. До сих пор был неизвестен источник энергии, за счет которой двигатели кораблей уже больше века втягивали в себя межзвездный газ, разогревали до температуры солнечного ядра и вновь извергали. Антивещество? Микроскопическая черная дыра? Что-то еще более экзотическое? Чем бы оно ни было, Земля не могла и мечтать о такой мощи. Как человечество осмелилось бросить вызов этим колоссам? Неужели был хоть какой-то шанс победить?

— Тридцать секунд до прохода первой волны…

Не отрывая глаз от экрана, Нерия поднесла к губам чашку кофе и сделала глоток. Движение было машинальным, она едва почувствовала, что кофе уже остыл. Все ее сознание было там, в зоне Койпера.

Реактивный ураган плазмы выглядел подавляюще. Но он-то и был слабым местом врага. Сквозь него попросту ничего не было видно. Аквилиане своим выхлопом сами создали маскирующую завесу для людских снарядов. И теперь пришельцы летели вслепую, летели курсом, давно рассчитанным и предсказанным на Земле — летели напрямик к собственной гибели.

— Пятнадцать секунд до прохода первой волны…

Нерия поставила пустую чашку и судорожно стиснула пальцы.

Снаряды землян, как и корабли, не были видны в свете яростного огня. Это были небольшие кинетические болванки безо всяких взрывчатых веществ. Вражеский флот летел навстречу с такой скоростью, что энергии столкновения с лихвой хватило бы распылить его на атомы. Вся проблема заключалась в том, чтобы направить снаряды в цель.

Рой снарядов шел длинной, растянутой на гигаметры серией волн. Первую волну ждал почти неизбежный промах. Но она должна была передать следующей волне уточненные координаты мишеней, и та успела бы скорректировать курс.

— Пять секунд до прохода первой волны…

Нерия судорожно стиснула ручку кресла. Сейчас. Сейчас оно начнется.

— Первая волна прошла…

Плазменные деревья выхлопов начали медленно таять.

В зале возбужденно загомонили. Аквилиане выключили двигатели! Они нас заметили, увидели пролет первой волны! Теперь их звездолеты стали невидимы. Неужели они так просто ускользнут от удара? Нет! Экраны заискрились мелкими вспышками: это снаряды второй волны включали двигатели коррекции. Значит, первая волна успешно передала уточненные координаты целей… Значит, вторая волна получила свой шанс…

— Пять секунд до прохода второй волны…

Невыносимые пять секунд ожидания…

Взрыв!

Краткая вспышка, почти тусклая по сравнению с бурей реактивного пламени, что еще недавно царствовала на экранах, какой-то десяток килотонн, но — попадание!

— Объект «Рыжий», попадание, — бесстрастно подтвердил голос компьютера-комментатора.

Не помня себя, Нерия с воплем восторга вскочила на ноги. Есть! Получилось! Все новые взрывы вспыхивали на экранах — второй, третий, четвертый! — и под этот фейерверк почтенные руководители Рианнон, как дети, вскакивали с мест, орали, плясали, целовались. Никто уже не слушал комментатора («Объект «Белый», попадание…Объект «Бледный», попадание… Объект «Вороной», попадание… Все цели поражены»). Было ясно и так: победа, мир спасен, мы сделали свое дело. Зажегся свет, хлопнула пробка — кто-то откупорил напиток, по уверениям химиков, совершенно идентичный легендарному земному шампанскому.

— Это, конечно, прекрасно, — донесся голос из-за спины. — Но вы что, думаете, все кончилось? Аквилиане не такие дураки.

Нерия гневно оглянулась на того, кто столь бестактно отказался присоединиться к общей радости.

Полковник Максвелл Янг, эмиссар центрального командования, маленький смуглый венерианин. Встретив негодующий взгляд Нерии, он холодно усмехнулся.

Нерия закусила губу. «Вечно этим надо все испортить!» Она отвернулась, подавив в себе прилив ненависти — общего чувства гражданских колониалов к космофлотцам. Сейчас не время для таких недостойных эмоций. Все-таки без Космофлота ничего бы не получилось… «Но больше вы, голубчики, никому не нужны, — мелькнуло напоследок в голове Нерии Вэй. — Войне конец, и вам тоже». В ее улыбке скользнула тень злорадства — и тотчас стерлась.