Сергей Галихин - Эра Водолея, или Каждый имеет право знать [СИ]

— Это не ужин, это банкет, — ответил Жора, доставая из серванта рюмки, тарелки, вилки.

— И по какому поводу? — спросила Наташа.

— День рождения, — ответил Жора.

— А где же гости? Не пришли? — удивилась Наташа.

— А вы что, не гости? — спросил Жора, расставляя тарелки. — Я когда Моисея поймал, три дня ребят в ресторан водил. А тут он сам пришел.

— Что ты сделал? — спросил Костя.

— Посадил, — равнодушно ответил дядя Юра и подцепил вилкой семгу.

Костя и Наташа в очередной раз переглянулись и посмотрели на Жору и дядю Юру. Жора достал из бара бутылку коньяка, дядя Юра положил себе на тарелку два колечка копченой колбаски и, рассматривая стол, размышлял, что бы еще откушать… взгляд его остановился на розетке с черной икрой. Он взял маленькую галету и чайной ложкой водрузил на нее небольшую горку. Жора неторопливо разливал по рюмкам коньяк. Наташа продолжала смотреть то на Чуева, то на Жору.

Жора улыбнулся и, закончив разливать коньяк, поставил бутылку на стол. Когда коньяк был у всех в рюмках, а закуска в тарелках, дядя Юра кашлянул, намекая, что он берет слово.

— Ну что же, — сказал он. — Так по какому поводу, говоришь, мы вовремя зашли?

— День рождения у меня, — напомнил Жора и еле заметно улыбнулся.

— Хороший повод, — согласился дядя Юра и добавил: — Только он у тебя, кажется, в июне.

— Ну и что? — ответил Жора. — Я в июне и начал.

— И сколько тебе стукнуло? — спросил дядя Юра.

— Сорок лет, — не то с гордостью, не то с грустью ответил Жора.

— Значит, празднуешь уже сорок дней… ну что же, за твои сорок лет. Расти, не чихай.

— С днем рождения, — с улыбкой сказала Наташа, протягивая рюмку.

— Поздравляю, — сказал Костя.

Рюмки соприкоснулись. Тихий звон наполнил комнату. Со вкусом выпив коньяку, гости приступили к закускам. Жора был чем-то озадачен, но после прихода гостей заметно оживился.

— Ты все там же? — спросил дядя Юра, закусив коньяк икрой.

— Почти.

— То есть не решил еще, возвращаться или нет?

— Почему, решил. Если я не вернусь, кто эту мразь ловить будет?!

— Простите, Жора, вы работаете в уголовном розыске? — спросила Наташа.

— В некотором роде.

— Он работает в СГБ, в особом отделе, — сказал дядя Юра. — Начинал с политических, меня посадил. А когда политических не стало, да и Жора заматерел, перешел на террористов и маньяков. Теперь он самый главный опер из особо важных.

Наташа хлопала своими наивными глазками и смотрела на Жору как на живого персонажа из легенды. Костя тоже был удивлен услышанным, но старался не выдавать своих эмоций. Он знал, что Жора работает в органах, но не знал, в каких именно. И уж тем более неожиданностью стало то, что Жора однажды посадил дядю Юру в тюрьму. Сказанное же дядей Юрой льстило Жоре, ему даже стало немного неловко от этого. Он стушевался, словно школьник, и его щеки чуть тронулись краской. Но было заметно, что ему нравится, как на него посмотрела Наташа.

— Что-то вы не едите ничего, — сказал Жора и потянулся к бутылке.

Вторую рюмку выпили за знакомство, третью — за прекрасных дам. От третьей Наташа отказалась. Костя заметил, как Жора посматривает на Наташу, и почувствовал легкий укол ревности. По выходным они с Наташей ходили гулять в парк, но все это было, как говорится, без последствий. При всей своей расположенности к Косте Наташа держала его на дистанции и не подпускала к себе очень близко. Иногда она забывала об этом, но быстро спохватывалась и всегда говорила, что «ей уже пора». Костя чувствовал, что Наташа чего-то боится. Порой ему казалось, что она боится его.

— Что нового в мире? — спросил Жора, несколько захмелев.

— Все по-старому, — искренне, без злобы, ответил дядя Юра. — Уходили от облавы, решили отсидеться у тебя.

— Облава действительно была, — вставил Костя. — Но я забыл, что ты опер. Извини, если подвели.

— Я ушел с работы, начальство считает, что я в отпуске, так что все нормально, — сказал Жора. — А что, в городе теперь снова облавы?

— Ну… вроде того, — ответил дядя Юра. — И давно ты в отпуске?

— С весны, — сказал Жора. — Извините, я на минуту.

Он поднялся из-за стола, вышел в коридор и по памяти набрал номер. Гости молчали в ожидании хозяина.

«Привет, — послышалось из коридора. — Что там на улице? Понятно. Да нет, у меня тут гости засиделись. Когда закончите, позвони. Ну все. Привет жене».

— Сами же и вызвали, — сказал Жора, вернувшись за стол.

— Кто? — не понял Костя.

— Крикуны. Был звонок по ноль-два, беспорядки в Доме культуры швейной фабрики во время диспута крикунов. Пьяные рабочие ворвались в зал и затеяли драку.

— Ну, мы так и подумали, — согласился дядя Юра. — Просто не хотелось объясняться с милицией.

— Доведут страну, сволочи, — вздохнул Жора. — Сами же в той крови и утонут.

— Вот тут я с тобой согласен, — сказал дядя Юра.

— Ну а у тебя как дела? — спросил Жора Зубкова.

— Работал в газете, — ответил Костя. — Позавчера уволился.

— И правильно сделал, — заметил Чуев.

— Что так? — спросил Жора.

— Не сошлись с главным редактором в понимании принципов журналистики, — ответил Костя.

— Бывает. Как говорится, с кем поведешься… — Жора посмотрел на Чуева.

— Положим, он сам до этого додумался, — сказал дядя Юра. — В принципе уходить надо было давно, но в этой ситуации я бы на его месте не ушел. А вот через неделю было бы в самый раз.

— А что это за фотографии на стене? — спросила Наташа.

— Где? — Жора обернулся. — А-а. Это так… на память. Те, кого я посадил.

— Как интересно… Можно я посмотрю?

— Конечно, — улыбнулся Жора. — В этом доме вам можно все.

Костя в очередной раз почувствовал укол ревности. Жора заметил его косой взгляд и, в душе улыбнувшись этому, решил при случае сказать что-нибудь еще. Наташа вышла из-за стола и подошла к стене, на которой висели фотографии в черных деревянных рамках.

— Может, помочь с работой? — спросил Жора, отвернувшись от Наташи и взглянув на Костю.

— У него уже есть работа, — сказал дядя Юра. — Будет работать в нашей газете.

— Разумно, — согласился Жора. — Дашь ему пару советов, как не лезть на рожон.

— А ты?

— Что я?

— Ты не лезешь на рожон?

— Это разные вещи.

— Нет, Жора, вещи не разные, — сказал Чуев. — Каждый делает то, что считает нужным и важным.

Жора замолчал и опустил взгляд на жареную индейку. Дядя Юра смотрел на него, а Костя следил за обоими. Ему показалось, что хоть эти два человека и не встречались около двадцати лет, все равно они следили за судьбами друг друга. Как будто невидимая нить связывала их на уровне подсознания. На уровне судьбы.

— Ты больше не женился? — вдруг спросил Жора.

— Нет.

— Почему?

— Второй такой не будет, ты сам знаешь. А те, что есть, даже если сделать на это скидку, недотягивают и до половины, что значила она. Так что лучше уж никак вместо как-нибудь. Наташа посмотрела фотографии и, возвращаясь к столу, спросила Жору: