Рэй Брэдбери - Высоко в небеса: 100 рассказов

— Тогда я с вами двинусь дальше, — глядя на огонь, сказал Саул.

— И они сделают то же.

— Заткнись!

Марк улыбнулся:

— Вы и со своей женой так разговариваете?

— Слышишь?

— О, прекрасный брачный союз — ваша жадность и мой талант. А теперь что бы вы хотели посмотреть? Хотите, я покажу вам кое-что еще из вашего детства?

Саул почувствовал пот у себя на лбу. Он не мог понять, шутит его пленник или нет.

— Да, — ответил он.

— Хорошо, — сказал Марк, — смотрите!

Скалы вдруг полыхнули огнем. Саул задохнулся от паров серы. Серные шахты взрывались вокруг, сотрясая стены пещеры. Вскочив на ноги, Саул закашлялся: обожженный, уничтоженный адским пламенем, он едва мог двигаться.

Ад исчез. Они снова были в пещере.

Марк хохотал.

Саул надвинулся на него.

— Ты… — произнес он, склоняясь над Марком.

— Чего еще вы хотели от меня? — воскликнул Марк. — Вы что, думаете, мне могло понравиться то, что вы утащили меня сюда, связали по рукам и ногам и превратили в невесту-интеллектуалку обезумевшего от одиночества человека?

— Я развяжу вас, если вы обещаете мне не убегать.

— Этого я не могу обещать. Я свободный человек. Я никому не принадлежу.

Саул опустился на колени:

— Но вы должны принадлежать, слышите? Вы должны принадлежать мне. Я не позволю вам уйти от меня!

— Дорогой мой человек, чем больше вы твердите подобные вещи, тем больше мы отдаляемся друг от друга. Имей вы разум и веди вы себя интеллигентно, мы давно были бы друзьями. Я бы с удовольствием доставлял вам ваши маленькие гипнотические радости. Мне, в конце концов, не составляет особого труда вызывать духов. Одна забава. Но вы все испортили. Вы захотели присвоить меня полностью. Вы побоялись, что другие отнимут меня у вас. О, как же вы ошибались. У меня хватит сил сделать их всех счастливыми. Вы могли бы поделиться мной с ними, как коммунальной кухней. Я же, творя добро, принося радости, чувствовал бы себя богом среди своих чад, а вы в ответ приносили бы мне подарки, лакомые кусочки со своего стола.

— Простите, простите меня! — вскричал Саул. — Но я слишком хорошо знаю этих людей.

— А вы, вы разве отличаетесь от них? Едва ли! Выйдите-ка да посмотрите, не идут ли они. Мне показалось, что я слышал какой-то шум.

Саул вскочил. У входа в пещеру он приложил козырьком руки ко лбу, вглядываясь в скрытую в ночи низину перед собой. Шевелились какие-то смутные тени. Может быть, это ветер колебал заросли сорняков? Он задрожал — мелкой, противной дрожью.

— Я ничего не вижу,

Он вернулся в пустую пещеру. Взглянул на костер.

— Марк!

Марк исчез.

Кроме пещеры, забитой галькой, камнями, булыжниками, одиноко потрескивающего костра да воя ветра, ничего больше не было.

Саул стоял, глазам своим не веря и вдруг онемев.

— Марк! Марк! Вернитесь!

Этот человек осторожно, потихоньку освободился от своих пут и, использовав свои способности, обманул его, сказав, что слышит приближающихся людей, а сам сбежал — куда?

Пещера была довольно глубокая, но заканчивалась глухой стеной. И Марк не мог проскользнуть мимо него в ночную тьму. Тогда что?

Саул обошел костер.

Он вытащил свой нож и приблизился к большому валуну, стоявшему у стены. С улыбочкой он прислонил нож к валуну. Все так же улыбаясь, он постучал по нему ножом. Потом он замахнулся ножом с явным намерением вонзить его в валун.

— Стой! — закричал Марк.

Валун исчез. На его месте был Марк. Саул спрятал нож. Щеки его пылали. Глаза горели как у безумного.

— Что, номер не прошел? — прошипел он.

Он наклонился, сцепил свои руки у Марка на горле и стал душить его. Марк ничего не говорил, только неловко изворачивался в тисках сжимавших его горло рук, с иронией глядел на Саула, и взгляд его говорил Саулу то, что он и сам прекрасно знал.

Если ты убьешь меня, говорили глаза Марка, где ты возьмешь воплощение своих мечтаний? Если ты убьешь меня, где окажутся твои любимые потоки и речная форель? Убей меня, убей Платона, убей Аристотеля, убей Эйнштейна — на, убей всех нас! Давай, души меня. Я разрешаю.

Пальцы Саула разжались. Тени вползли в пещеру.

Они оба повернули головы.

Там были люди. Их было пятеро, измученных дорогой, задыхающихся. Они ждали, не вступая в круг света.

— Добрый вечер, — смеясь, приветствовал их Марк. — Входите, входите, джентльмены.

На заре споры и яростные препирания все еще продолжались. Марк сидел среди этих грубиянов, потирал свои запястья, наконец-то снова свободный от своих пут. Он соорудил конференц-зал с панелями из красного дерева и с мраморным столом, за которым все они теперь и сидели, эти смешные, бородатые, дурно пахнущие, потные и жадные мужчины, устремив все взгляды на свое сокровище.

— Есть один способ все уладить, — сказал наконец Марк. — Каждому из вас выделяются определенные часы в определенный день для встречи со мной. Со всеми вами я буду обращаться одинаково. Я буду муниципальной собственностью с правом приходить и уходить куда мне вздумается. Так будет справедливо. Что же касается нашего Саула, он подвергнется испытанию. Когда он докажет, что снова стал цивилизованным человеком, я проведу с ним один-два сеанса. До тех пор у меня не будет ничего общего с этим человеком.

Прибывшие злорадно ухмыльнулись, взирая на Саула.

— Простите меня, — взмолился Саул. — Я не знал, что делаю. Теперь у меня все в порядке.

— Посмотрим, — сказал Марк. — Давайте подождем месячишко, а?

Прибывшие снова злорадно ухмыльнулись.

Саул ничего не сказал. Он сидел уставившись в пол пещеры.

— Теперь займемся делом, — предложил Марк. — По понедельникам ваш день, Смит.

Смит кивнул.

— По вторникам я буду заниматься с Питером — по часу или что-то около того.

Питер кивнул.

— По средам я займусь с Джонсоном, Холцманом и Джимом — и на этом закончу.

Последние трое переглянулись.

— Остаток недели все должны оставить меня в полном покое, слышите? — потребовал Марк. — Хорошенького понемножку. Если вы не подчинитесь мне, никаких представлений не будет.

— А мы, может, заставим тебя представлять, — заявил Джонсон. Он переглянулся с остальными. — Ишь какой, нас пятеро против него одного. Нам ничего не стоит заставить его делать все, что мы захотим. Если будем действовать заодно, чего только не добьемся.

— Не будьте идиотами, — обратился Марк к другим мужланам.

— Дай договорить, — сказал Джонсон. — Он нам тут толкует, что он будет делать. Почему бы нам не растолковать ему! Нас ведь больше, не так ли? А он еще грозится не дать нам представлений. Ха! Позвольте мне запихнуть ему щепки под ногти, а еще, пожалуй, поджарить на раскаленном напильнике его пальчики, и тогда посмотрим, как он не будет представлять! Почему бы нам не получать представления каждый вечер, хотел бы я знать?