Лазарь Лагин - Атавия Проксима

Швейцар с грохотом захлопнул за собой дверь. Через две минуты Фред Патоген в пальто с поднятым воротником вышел из дому. Его неприятно удивило, что этот негр Билл не счел нужным выйти из своего ветхого фордишки. Это его и удивило и заставило насторожиться. Для такого наглого поведения должны быть какие-то из ряда вон выходящие основания.

– Не подходите ко мне очень близко! – предостерегающе поднял руку Билл. – Остановитесь в двух шагах от меня.

– Ты, кажется, серьезно собрался командовать белым джентльменом, Билл? – криво усмехнулся Патоген. – Правда, ты уже не служишь у нас, но забываться я бы тебе все же не очень советовал.

– Вы знаете, что я вчера ночью поймал в машине профессора, вашего дяди? Я вернулся, чтобы предупредить вас: я вчера ночью поймал в машине вашего дядюшки майского жука!..

Очевидно, в доме уже знали о несчастье в Киниме, потому что молодой джентльмен побледнел. Правда, он сразу успокоился, вспомнив о прививках, которыми все утро был занят доктор Фукс.

– Ты правильно поступил, Купер! – сказал он в заключение их непродолжительной беседы, умолчав, конечно, насчет прививок. – Мы сейчас же постараемся принять меры… А ты что собираешься делать? Ведь сам-то ты заразился в первую очередь.

– Я разыщу доктора, который сделает мне прививку. Мне для этого, правда, придется несколько прокатиться…

Билл смутно надеялся, что в благодарность за его сообщение ему предложат помощь в этом доме. Но Патоген не то не понял его надежды, не то сделал вид, что не понял.

– Тебе потребуются деньги в дороге, – он вынул из кармана брюк две смятые кредитки и, прежде чем Билл успел отказаться (потому что он хотел отказаться от денежной благодарности, раз этот человек не хочет помочь ему сделать прививку), сжал их в комок и метнул в приоткрытое окошко «фордика». – К сожалению, у меня больше при себе нет… И где же ты собираешься искать такого доктора?..

Вопрос был задан самым безразличным тоном, но Билл вдруг почувствовал в нем больше, чем обыкновенное любопытство.

– В Вифлееме, – ответил он после еле заметной заминки. – Или в Косте. У меня дядя живет в Косте. Он, кажется, сейчас служит в тамошней лечебнице… истопником, конечно. Но у него, я полагаю, имеются кое-какие знакомства во врачебном мире…

– Было бы весьма утешительно узнать, что это тебе удалось.

– Благодарю вас, сударь. Я вам обязательно напишу, если вам это действительно интересно.

– Мне это действительно интересно, Билл.

Но интересно ему было, как вскоре выяснилось, совсем другое. Еще Купер, довольный тем, что ему удалось все-таки предупредить Патогена, и смутно обеспокоенный его излишним любопытством, только выруливал за ворота, когда последний, забравшись в отцовский кабинет и наглухо закрыв за собой двери, позвонил начальнику ближайшего отделения полиции (он только потом догадался, что следовало позвонить самому главному полицейскому начальству).

Почему Фред Патоген поступил таким образом? Неужели у него начисто отсутствовало чувство благодарности, пусть и к черному, но все же к человеку, который специально вернулся, чтобы спасти чужих ему людей от чумы? Но дело в том, что господин Патоген-младший не видел ровным счетом никаких поводов для благодарности, потому, во-первых, что прививки были в его доме сделаны до того, как Купер совершил-свой подвиг человеколюбия. Во-вторых, Патоген-младший был глубоко уязвлен недостаточно почтительным тоном, в котором этот шоферишка вел с ним разговор. Негр, который хоть раз безнаказанно вел в таком тоне разговор с белым, конченый человек для цивилизации и благодатный материал для всяких большевистских агитаторов. В-третьих, Патоген-младший был не уверен в том, что на пути следования к месту, в котором ему, может быть, сделают прививку, Билл не разнесет заразу. И хорошо бы, еще среди своих чернокожих соплеменников. А вдруг он заразит и белых? В-четвертых, Патоген полагал, что для представителя фирмы, которая в этот самый момент совершает в Эксепте блестящий бизнес с противочумными вакцинами, нет лучшего рекламного трюка, чем выдача полиции негра, который может перезаразить уйму белых. В-пятых, ему показалось, что Билл покривил душой, сообщая о направлении, в котором он собирался направиться на поиски врача. Ничто так не оскорбляло господина Патогена-младшего, как сознательная ложь.

Словом, не прошло и пяти минут, как три машины с полицейскими и сыщиками в штатском бросились вдогонку Биллу. Одновременно были предупреждены все полицейские посты, которые были расположены на пути его предполагаемого следования в Вифлеем и Кост.

Засады были организованы по всем правилам, но ничего не дали. Тогда были произведены облавы во всех тех районах Боркоса, где можно было предполагать напасть на след Купера. И снова ничего не получилось.

Уже вечерело, когда Билл, гнавший свой фордик на предельной скорости, понял, что две полицейские машины явно пытаются обогнать его для того, чтобы остановить и задержать. Не больше трех километров отделяло его в этот миг от черневшей на горизонте полоски, о которой он определенно знал, что это заградительная застава, за которой сразу начиналась чумная полоса.

И еще он знал, что если его настигнут, то это конец, смерть на месте.

Фордик старался изо всех сил, как бы понимая, что никогда ему не представлялось такого случая отплатить хозяину добром за все его многолетние заботы. Он вибрировал, трещал, гремел, стонал от напряжения и сделал все, что только смог: довез его до того места, где дорога делала резкий поворот вправо. Тем самым левая сторона машины скрылась из глаз преследователей. Пока фордик, кувыркаясь через голову, загрохотал вниз по откосу, Билл выскочил в левую дверцу и скрылся в ранних зимних сумерках…

Около восьми часов вечера он, измученный и продрогший, вылез из воронки, на месте которой еще утром этого дня возвышалось заведение Андреаса Раста, отряхнулся, насколько мог, от облепившего его снега и поплелся в уже известный нам город Кремп.

Давно уже ему не приходилось проделывать такие расстояния пешком да еще в такую омерзительную погоду. А все этот молодой хозяин, господин Фред! А еще такой образованный! Воспользовался тем, что его отец куда-то уехал, и выгнал человека. Хороший хозяин в такую погоду и собаку на улицу не выгонит…

Чтобы избавиться от печальных мыслей, Купер стал думать о том, как бы это выглядело, если бы вдруг он и Фред Патоген поменялись ролями и цветом кожи… И ему стало смешно. Он сам не заметил, как запел:

Это была не ахти уж какая веселая песенка, но Билл прибавил шагу и пел ее в такт своим шагам. Получалось вроде марша.