Аластер Рейнольдс - Город бездны

— Как я и говорила — лучший вид во всем Городе Бездны, — произнесла Сибиллина.

Теперь я понял, где мы находились. Ресторан размещался почти на самом конце стебля, растущего из края Бездны, метрах в пятидесяти-шестидесяти от его вершины. Стебель был высотой с километр, тонким и казался хрупким, как стекло. Его поддерживала на краю Бездны консоль из хрусталя филигранной работы, из-за чего конструкция казалось еще более непрочной.

Сибиллина подала мне меню.

— Выбирайте что хотите, Таннер… или позвольте, я сама выберу — вы, наверно, не знакомы с нашей кухней. Я не выпущу вас отсюда, пока вы как следует не поужинаете.

Я глянул на расценки. Кажется, нули у меня в глазах двоятся.

— Я не могу за это заплатить.

— Никто вас и не просит. Мы все в долгу перед вами.

Посоветовавшись с Сибиллиной, я кое-что выбрал, затем откинулся на спинку стула и стал ожидать заказ. Разумеется, я чувствовал себя здесь неловко — однако я действительно проголодался. Кроме того, в обществе этих людей я рассчитывал побольше разузнать о жизни в Кэнопи. К счастью, от меня не требовалось поддерживать светскую беседу. Сибиллина и Фишетти перемывали косточки своим знакомым. Иногда кто-то из объектов обсуждения обнаруживался в зале, и тогда в его сторону следовал неприметный указующий жест. Уэверли то и дело вставлял комментарии, но ко мне почти не обращались — разве что иногда, но лишь из вежливости.

Я оглядел помещение, оценивая посетителей. Даже люди, изменившие свои тела и лица, казались прекрасными, словно обаятельные актеры в костюмах животных. У одних был изменен лишь цвет кожи, у других изменения зашли куда дальше. Человек с аккуратными полосатыми шипами, радиально расходящимися со лба, рядом с ним женщина, чьи огромные глаза то и дело подергиваются пленкой в радужных узорах, похожей на крылья мотылька. Неподалеку от них — вполне обычный с виду мужчина, из открытого рта которого то и дело вылетает черный раздвоенный язык, словно он пробовал на вкус воздух. Потом я заметил стройную, почти нагую женщину, всю разрисованную черно-белыми полосами. На миг наши взгляды встретились. Думаю, она еще долго смотрела бы на меня, но я отвел глаза и уставился вниз.

Под нами, исходя паром, зияла Бездна. Я с удивлением обнаружил, что головокружение почти прошло. Была глубокая ночь, но ресторан тонул в призрачном сиянии города. Мы находились в километре от ближайшего склона Бездны, но ее диаметр мог запросто составлять пятнадцать-двадцать километров, и противоположный край казался столь же далеким, каким я видел его с посадочной площадки. Склон, как правило, был почти отвесным, за исключением узких полуразрушенных выступов скальных пород. Иногда на этих выступах виднелись здания, от них во все стороны тянулись лифтовые шахты или закрытые переходы. У Бездны действительно не было дна — по крайней мере, так казалось. Стены вырастали из нетронутого слоя белых облаков, и я мог только догадываться, что находится ниже этого ватного покрова. Оттуда, точно артерии, торчали трубопроводы. Насколько я помню, внизу располагались силовые атмосферные станции — невидимые машины, снабжающие Город Бездны электроэнергией, воздухом и водой. Они оказались достаточно надежными, чтобы выдержать удар эпидемии. Над самыми облаками носились разноцветные светящиеся объекты, похожие на крошечные треугольники.

— Планеры, — пояснила Сибиллина, перехватив мой взгляд. — Это старинный спорт. Когда-то я тоже этим занималась, — возле стен проходят теплые восходящие потоки. Но сколько дыхательного снаряжения приходится на себя нацеплять… — Она покачала головой. — А хуже всего туман. Вы скользите по инерции над облачным слоем, но стоит туда погрузиться — и вы теряете ориентацию в пространстве. Если вам повезет, вы взлетите и выскочите из тумана прежде, чем врежетесь в скалу. Если нет, то уже не разберете, где верх, где низ, попадете в зону возрастающего давления и сваритесь заживо. Либо украсите склон Бездны симпатичным цветным пятном.

— А радар в тумане не действует?

— Действует — но без него интереснее, правда?

Подали ужин. Я ел с осторожностью, стараясь привлекать к себе внимание. Еда была отменная. Сибиллина сказала, что лучшую пищу по-прежнему выращивают на орбите и доставляют вниз «бегемотом». Это объясняло лишние нули в меню.

— Взгляните-ка, — произнес Уэверли, когда мы принялись за второе. — Если не ошибаюсь, Воронофф?

Он незаметно указывал на какого-то человека, который только что встал из-за стола в другом конце зала.

— О да, — подтвердил Фишетти с самодовольной улыбкой. — Я знал, что сегодня он будет здесь.

Я посмотрел на человека, о котором шла речь. Если бы мне не сказали, в жизни не обратил бы на него внимания. Маленький, безукоризненно одетый и тщательно завитый брюнет с приятно-нейтральным лицом артиста-подражателя.

— Я где-то слышал о нем, но не помню, где. Кто он такой? — осведомился я.

— Воронофф — настоящая знаменитость, — пояснила Сибиллина, доверительно касаясь моей руки. — Один из старейших послесмертных. Для некоторых он герой. Чем только он не занимался! Кажется, он освоил все Игры.

— Он что-то вроде игрока?

— Более того, — сказал Уэверли. — Он разрабатывает совершенно немыслимые экстремальные ситуации. Он создает правила, а все остальные просто их выполняют.

— Я слышал, на сегодня он что-то задумал, — вмешался Фишетти.

— Прыжок в туман? — Сибиллина хлопнула в ладоши.

— Похоже, нам повезло. Иначе зачем бы он пришел сюда ужинать? Ему, наверное, чертовски надоела эта панорама.

Воронофф уже направлялся куда-то в сопровождении мужчины и женщины, которые до этого сидели за его столиком. Кажется, тут действительно намечалось нечто особенное: все взгляды устремились к ним, и даже паланкины развернулись в одном направлении.

Троица покинула зал, но напряженное ожидание продолжало витать в воздухе. Еще пара минут — и я понял, в чем дело. Воронофф и его спутники появились на балконе, который опоясывал ресторан по внешней стенке купола. Все трое были в защитных костюмах и масках, почти скрывающих лица.

— Они полетят на планерах? — спросил я.

— Ну что вы, — отозвалась Сибиллина. — Воронофф считает это абсолютно устаревшим. Прыжок в туман — вот это несравнимо опаснее.

Тем временем стоящие на балконе крепили на своих поясах какие-то светящиеся причиндалы. Я пригляделся как следует. Каждый из этих предметов присоединялся к свернутой кольцами веревке, другой ее конец был закреплен на куполе. К этому времени половина гостей столпилась вокруг окон ресторана, чтобы ничего не пропустить.

— Видите веревку? — спросила Сибиллина. — Каждый прыгун должен рассчитать под себя длину и эластичность отрезка. Еще надо подгадать время прыжка — в зависимости от скорости и направления воздушных потоков. Видите, как они следят за планерами — там, внизу?