Аластер Рейнольдс - Ковчег Спасения

Постепенно, несмотря на все усилия полиции, толпа наступала на Дом Инквизиции. Людей оказалось слишком много, и защитникам правопорядка оставалось только одно — не пустить демонстрантов в само здание. Несколько человек уже лежали на земле перед толпой, оглушенные гранатами или парализованные шокерами. Остальные пытались оттащить их в безопасное место. Один мужчина бился в эпилептическом припадке. Другой выглядел мертвым, или, по крайней мере, находящимся в глубоком обмороке. Овод знал, что полицейские могут перебить половину этих людей за считанные секунды, но пока лишь сдерживали их натиск.

Овод прищурился, вглядываясь в лица офицеров. Люди были напуганы не меньше, чем те, кого должны были успокоить. Очевидно, правительство хотело не допустить бойни и отдало соответствующие распоряжения.

Балкон окружали резные каменные перила. Овод подошел к ним, перегнулся и посмотрел вниз. Хоури последовала за ним. Вольева оставалась вне поля их зрения.

— Пора, — сказал Овод. — Мне пора лично поговорить с людьми. Тогда они узнают, что заявление — не подделка.

Он понимал, что ему достаточно крикнуть. Кто-нибудь услышит, даже если это окажется всего лишь один человек из толпы. Пройдет немного времени, и все посмотрят наверх. Возможно, люди узнают его прежде, чем Овод произнесет еще слово.

— Постарайся, — почти шепотом произнесла Вольева — Очень постарайся. От этого маленького шоу многое зависит.

Овод обернулся.

— Тогда ты пересмотришь свои планы?

— Я этого не говорила.

— Ирина, — вмешалась Хоури. — Пожалуйста, подумай. По крайней мере, дай нам здесь шанс.

— У вас появится этот шанс, — ответила Триумвир. — Прежде чем использовать орудия, я уведу их за пределы системы. Даже если Подавляющие смогут ответить, «Ностальгия» не окажется единственной целью.

— Это займет какое-то время, не так ли? — спросила Инквизитор.

— Месяц, не больше. Конечно, я не ожидаю, что вы успеете за это время эвакуировать всю планету. Но если будете придерживаться графика — или, возможно, немного его ускорить — я могу подумать и о том, чтобы отложить использование орудий на подольше. Благоразумно, правда? Видите, я иногда бываю гибкой.

— Ты требуешь от нас слишком многого, — сказала Ана. — На поверхности мы можем хоть из кожи вон вылезти, но перевозить больше двух тысяч человек за один раз с низкой орбиты на «Ностальгию» просто невозможно. Это ситуация бутылочного горлышка, Илиа.

Казалось, она не заметила, что назвала ее настоящим именем.

— Если очень захотеть, можно не лезть в бутылку, — возразила Вольева. — Я предоставила тебе хороший стимул, не так ли?

— Например, Овода — верно? — парировала Хоури.

Упомянутый Овод обернулся и посмотрел на нее.

— Что там насчет Овода?

— Ей не нравится, что ты встал между нами, — ответила ему Ана.

Триумвир еще раз иронически хмыкнула.

— Нет. Это правда, — сказала Хоури. — Не так ли, Илиа? У нас с тобой были превосходные рабочие отношения, пока он не появился. Видимо, ты никогда не сможешь простить меня — или его — за развал нашей прекрасной маленькой команды.

— Не мели чушь, — произнесла Вольева.

— Я не мелю чушь, а только…

Но Триумвир быстро прошла мимо нее.

— Куда ты? — спросила Хоури.

Она остановилась, только чтобы ответить:

— А ты как думаешь, Ана? Обратно, на свой корабль. У меня много работы.

— С какой это радости он «твой»? Я думала, он «наш»!

Но Илиа решила, что разговор окончен. Некоторое время Овод прислушивался к ее шагам, стихающим в глубине здания.

— Это правда? — спросил он. — Ты действительно думаешь, что Ирина обиделась… из-за меня?

Но Ана ничего не ответила. После долгой паузы Овод повернулся к городу. Он оперся о перила и наклонился вперед, глядя на толпу и выстраивая сокрушительную речь, которую должен был произнести. Вольева права: от этого зависело многое.

Хоури осторожно взяла его за руку.

В воздухе висел крепкий неприятный запах психогенного газа. Овод почувствовал, как ядовитые пары пробираются в мозг, порождая тревогу.

Скейд шла по кораблю. Теперь на «Ночной тени» все казалось неправильным. Давление на остатки позвоночника почти прекратилось, форма глазных яблок стала почти нормальной, но это было единственным утешением. Все живое на корабле оказалось в зоне действия поля, в пузыре искусственно измененного квантового вакуума. Каждая частица в этом поле лишалась девяти десятых своей инерционной массы.

Звездолет двигался в сторону Ресургема на десяти «g».

Доспехи избавляли Скейд от большинства психических эффектов, вызываемых воздействием поля, но она старалась двигаться как можно меньше. Сама по себе ходьба больше не требовала усилий: механизм испытывал нагрузку в одно «g» — десятую часть от реальной. Такой режим работы нельзя было назвать экстремальным, и Скейд больше не казалось, что она вот-вот упадет и разнесет себе череп. Но легче ей от этого не стало. Когда Объединившаяся хотела пошевелить рукой или ногой, движение напоминало судорогу. Перемещая тяжелые предметы, она не ощущала ни усилия, ни сопротивления, словно все оборудование на борту корабля заменили искусно сделанными муляжами из папье-маше. Даже менять направление взгляда приходилось с осторожностью. Глазные яблоки, не обремененные гравитацией, стали слишком подвижными и то и дело «промахивались», как и при попытке исправить «промах». Скейд знала: глазные мускулы, привыкли приводить в движение ткани с определенной инерционной массой и сейчас были сбиты с толку. Но знания и понимание сути явления не помогали с ним справиться и не делали ощущения приятными. Наконец она временно отключила свой Area Postrena, так как внутренне ухо было дезориентировано изменившимся инерционным полем.

Войдя в каюту Фелки, Скейд обнаружила, что с их прошлой встречи та даже не сменила позу и по-прежнему сидит, скрестив ноги, на том же месте, хотя приказала полу стать мягким. Ее пижама измялась и выглядела несвежей, кожа приобрела нездоровый цвет, волосы засалились, спутались и напоминали полуразрушенное гнездо. Кое-где Скейд заметила розовые проплешины — Фелка выдергивала у себя клочья волос. Она казалась бесконечно спокойной, одна рука покоилась на колене, подбородок чуть приподнят, глаза закрыты. Между верхней губой и ноздрей слабо поблескивало пятнышко слизи.

Скейд проверила неврологическую связь между Фелкой и кораблем, но, к своему удивлению, каких-либо серьезных изменений не обнаружила. Может быть, Фелка снова путешествовала по кибернетическому пространству «Ночной Тени»? Во время последних двух визитов Скейд именно это и происходило. После этого, исследуя системы, она обнаружила головоломные сооружения, созданные Фелкой. Они явно были призваны заменить собой Стену. Но нет, сейчас отрешенность вызвана иную причину. Покинув реальность, Фелке пришлось сделать следующий логический шаг — вернуться к тому месту, откуда все началось.