Нил Эшер - Завод войны

– А что, если событие, повредившее субразум, повредит и систему поднятия панели? – поинтересовался Блайт.

– Ну, в таком случае вы все равно будете уже мертвы, – «успокоил» капитана Левен.

Обойдя шаттл, Блайт двинулся обратно по коридору с той же стороны «подковы». Он уже не раз прогуливался таким маршрутом, проверяя эксплуатационные люки, ведущие в отсек с У-пространственным двигателем, расположенным с этой стороны, и те, что выходили к термоядерным движкам. Он заглядывал сюда частенько, когда чувствовал, что должен кое-что сказать черному ИИ, создавшему тут одну особую нишу. Возле нее Блайт задержался, глядя на сидевший внутри древний скафандр.

На сей раз, в отличие от предыдущих, он не ощутил никакого присутствия, только мурашки пробежали по спине при виде черной пустоты лицевого щитка. Тем не менее капитан заговорил, потому что на самом деле было абсолютно неважно, в каком месте корабля он находится. Пенни Роял слышит все и всегда.

– Есть кое-что, о чем я избегал спрашивать, – начал он. – Мы вернулись во времени на две недели назад, чтобы ты мог попросить этого Госта передать Свёрлу имена и номера спасшихся с завода-станции Цех Сто один, что все еще кажется мне немного странным – как-то не верится, что это была экстренная мера, поскольку один из актеров твоей пьесы вышел за рамки дозволенного. Наверное, ты поступил так просто потому, что мог. Думаю, ты исследуешь свои возможности и наслаждаешься умением манипулировать. Как бы то ни было…

Блайт пожал плечами и закончил:

– А хотел я спросить вот что: мы теперь прыгнем вперед на эти две недели?

– Нет, – ответил Пенни Роял.

Голос шел отовсюду, возникал из окружающего человека воздуха.

– Ясно.

Блайт даже почувствовал облегчение, получив прямой вербальный ответ, и подумал, не будет ли выглядеть идиотом, если продолжит говорить то, что собирался сказать. Но наверняка все люди, обращающиеся к ИИ, кажутся тем идиотами?

– Ребенком я часто играл в виртуальную игру, которая называлась «Зонт». В ней все было связано с путешествиями во времени, бесконечными энергетическими прогрессиями и энергетическими займами. Теперь, когда стал старше, я понимаю в ней больше, но по-прежнему далеко не все. Ну вот, ты перенес нас назад во времени и не собираешься вернуть вперед, так не значит ли это, что мы прихватили с собой некоторое количество мировой энтропии?

Воздух перед скафандром замерцал, и в его темноте начало расти еще более густое пятно, словно приближавшееся из бесконечной дали, оно росло и росло, пока не приняло форму черного бриллианта, зависшего за щитком визора. Блайт уже понял: подобные появления – или проявления – означают, что его слова чем-то заинтересовали ИИ. А еще, похоже, так Пенни Роялу было легче загружать информацию в мозг человека.

– Верно, – сказал ИИ.

– Это же… как отрицательная энергия… часть тепловой смерти Вселенной?

Теперь слов не последовало, только картинка безбрежного пространства, засунутого целиком в его несчастную голову: галактики и туманности рассыпались перед ним, их свечение таяло в бесконечной тьме… Вернувшись в здесь и сейчас, Блайт обнаружил, что стоит на коленях, – и догадался, что был прав.

Не поднимаясь с пола, он, верный принятому решению, продолжил:

– И мы собираемся доставить этот груз обратно в реал, когда через четыре часа выйдем на поверхность.

– Да.

– И это… опасно?

Теперь он получил изображение звезды класса G, а на периферии, как подтекст – поверхность обитаемой планеты. Он видел, как некая волна врезалась в солнце, покоробив его, видел, как расползается по звезде рябь, как она начинает проваливаться внутрь себя – точно гниющее яблоко в фильме, запущенном на большой скорости. А в «подтексте» небо потемнело, по нему поползли тучи, наступила зима. Он видел, как умирают и истлевают растения, но, когда все сковал мороз, даже разложение прекратилось. Океаны превратились в лед, пурга замела трупы животных…

«Какого черта?»

Блайт попытался прогнать изображения, и они постепенно потускнели, но он с упрямой настойчивостью продолжил расспросы:

– Но этого не случилось, когда мы подошли к Самому Смаку…

– Я удержал энтропийный эффект в равновесии, установив контуры Калаби-Яу У-пространственного двигателя в непосредственной близости с У-пространственным поглотителем энергии.

«Ну хоть что-то». По крайней мере черный ИИ не попытался впихнуть в его мозг это.

А Пенни Роял продолжил, и Блайт почувствовал, что ИИ получает удовольствие от собственных объяснений:

– Если бы реакция короля не была такой, какая нужна мне, возникла бы необходимость переместить контуры Калаби-Яу. В результате тридцать кораблей Королевского Конвоя оказались бы в абсолютной тьме и полностью обездвижены – вся энергия газового облака ушла бы, и газы перестали бы излучать. А мне потребовалось бы подыскать другой способ снабжения Свёрла той информацией, которую я хочу, чтобы он имел.

«Так, понятно, ты не послал письмо, которое я хотел, чтобы ты послал, поэтому вот тебе термобомба». Блайт едва подавил идиотский смешок.

– Но отрицательную энергию все равно надо… сгрузить.

– Да, капитан Блайт, – ответил Пенни Роял.

На этот раз в голове человека возникло воспоминание, чужое воспоминание: Блайт обнаружил себя стоящим в каком-то государственном научном музее и глядящим на голографическую звездную карту. Нажав какую-то кнопку, он сфокусировался на планетарной системе и помеченной расширяющейся звезде, расположенной в четырех световых годах от системы, называвшейся Ребус. А звезда носила имя Шестой Башмачник. И сразу оттуда Блайт шагнул в детские воспоминания – он шел к арке планетарной информационной базы, глядя на плакат «Читай и учись».

Со стеклянным звоном бриллиант погрузился в глубину скафандра и, мигнув, исчез, а Блайт понял, что аудиенция завершена. Пенни Роял говорил – по-своему, но беседа никогда не бывала длительной. Блайт подозревал, что Пенни Роял, как и многие ИИ, считал простую людскую болтовню скучной, неинтересной и утомительной и склонен был выдавать чуть меньше требуемой человеку информации, вынуждая того таким образом думать и предпринимать исследования. С пересохшим ртом и скрученными от ужаса кишками Блайт вернулся в рубку. Пенни Роял, решил он, пытается мыслить проще, но он слишком нравоучителен, слишком педантичен и всегда раздражает и разочаровывает. А еще капитан никак не мог избавиться от страшной мысли о том, что ИИ собирается аннигилировать Солнечную систему.

«Я должен распутать прошлое до самого начала, и к началу же я пойду дальше, – загадочно ответил черный ИИ. – Тогда все здесь будет сделано, и события потекут своим чередом к логическому завершению».