Нил Эшер - Завод войны

Только потом прадор узнал, что и с Влексом произошло то же самое, и с отцом-капитаном третьего дредноута, принявшего на борт один из государственных ударных кораблей. А еще у всех захваченных штурмовиков обнаружились кое-какие механические неполадки, в каждом случае разные. На судне, доставшемся Свёрлу, без каких-либо причин (по крайней мере без причин, которые можно было бы немедленно отследить) открылся и закрылся шлюз. Корабль Влекса после полной стерилизации отчего-то запустил зонд, ушедший в У-пространство. А корабль третьего капитана, опять-таки без видимых причин, сбросил в открытый космос содержимое водяных резервуаров.

Они отправились назад в королевство с добычей, и Свёрл думал, им повезло – пока не обнаружил, что на самом деле проникло на борт. Он мог бы принять контрмеры. Но, как и у всех отцов-капитанов, его невнимание к собственным детям было патологическим. В процессе путешествия старший первенец начал выказывать невосприимчивость к химическому подавлению взросления. Свёрл вызвал его в святилище, где уже поджидало полушарие хирургического телефактора. А также футляр, куда он собрался вмонтировать ганглий первенца, который теперь будет управлять наземным бронированным штурмовым транспортом.

Первенец явился – нехотя, на трясущихся ногах. Свёрл, тогда еще довольно подвижный и обладавший собственными клешнями, с часок развлекался, отрывая у чада ноги и клешни, но был удивлен и разочарован отсутствием сопротивления и тем, как быстро ослабела жертва. Тогда он вскрыл панцирь сына циркулярной пилой, намереваясь подкрепиться еще живыми органами, но передумал и решил сначала извлечь ганглий, пока первенец не умер.

То, что он увидел под оболочкой, заставило Свёрла в ужасе отшатнуться.

Кто-то ввел в первенца яйца паразита, и они уже созрели. В плоти копошились короткие прозрачные черви, жевавшие и переваривавшие соединительные ткани, подменяя их мучнистой субстанцией. Свёрл не представлял, что это, но паника подтолкнула его к исследованиям. Вскоре он идентифицировал свою находку и узнал, что мелкие червяки вступили в стадию развития, предшествующую делению, после чего они проникнут в пищевод первенца и выйдут через прямую кишку, чтобы питаться корабельными вшами, расти, спариваться – и заражать других прадоров. А первенец меж тем будет стремительно слабеть, поскольку обитатели его нутра уже перейдут от соединительных тканей к мышцам. Потом паразиты переключатся на основные органы, первенец умрет, а черви покинут пустую оболочку.

Свёрл сразу понял, что произошло. Этот биокошмар и был настоящим оружием, которое несли пустые ударные корабли. Остальное лишь правдоподобное прикрытие. Почти наверняка яйца вводил какой-нибудь дрон-убийца. Это он испортил дверь святая святых, и боль, которую испытал Свёрл, была болью от укола. Проверив корабельные записи, Свёрл убедился, что нарушение работы шлюза на самом деле являлось бегством дрона-убийцы.

Свёрл взвешивал варианты, совершенно не учитывая червей, уже начавших расти внутри него. Он знал, что к моменту прибытия в Королевство будет мертв, если его спутники-прадоры увидят, что он не организовал противодействия угрозе. Свёрл также подготовил рапорт о сложившейся ситуации и радикальных мерах, которые собирался предпринять.

Он приказал группе вторинцев принести в трюм двадцать зажигательных мин и не покидать его. Потом послал остальной экипаж, своих детей, в тот же трюм. И герметизировал все выходы, на всякий случай выпустив из кладовки свою небольшую коллекцию боевых дронов. И когда дредноут вышел в реал в пространстве Королевства, послал сигнал на взрыв. Запалы воспламенились, сверхсжатый кислород и углеводород горели медленно, но почти сразу повысили температуру в трюме до четырех тысяч градусов. Дети только и успели, что побежать и сгрудиться у накрепко запечатанных дверей. К тому времени, как огонь погас, не осталось ничего, кроме ломких обугленных панцирей. А когда Свёрл открыл шлюз, взрывная декомпрессия вынесла всю грязь в вакуум.

Затем Свёрл полностью изолировал свое святилище и установил особые правила для подвергшихся биоатаке. Все корабельные шлюзы и внешние люки открылись, выпуская скопившийся внутри воздух. Потом шлюзы закрылись, и по кораблю поплыли облака высокотоксичных кислотных газов, проникавшие куда угодно, только не в кабинет. Но теперь прадорское командование отчаянно пыталось связаться с ними, требуя ответа. Истребители откликнулись все, но ни один из них не брал на борт государственных штурмовиков. Два других дредноута были мертвы и дрейфовали на автопилоте. Свёрл отправил свой рапорт, и ответ не замедлил последовать – ему навстречу вышли дредноуты с захватами – и, несомненно, с оружием наготове.

– Это не ново, – сообщил один из отцов-капитанов, переслав информацию о других подобных нападениях.

Глядя на изображения захваченных дронов-убийц, Свёрл содрогнулся всем своим существом. Изучая чужие доклады, он понял, что его соратники не уничтожат его корабль, поскольку не могут позволить себе потерю столь ценного оборудования. Однако они и не станут помогать ему. Теперь он на карантине, пока не разберется с проблемой, как некоторые отцы-капитаны. А если не разберется и умрет, на борт поднимутся бронированные прадоры, чтобы тщательно простерилизовать корабль, готовя его для нового отца-капитана.

Изучив истории выживших, Свёрл послал приказ боевым дронам и принялся наблюдать, как они засновали по кораблю. Они вели сканирование, ища определенную органику, и лазерами выжигали яйца паразита в жилых отсеках, продуктовых кладовых и водяных резервуарах. Затем он переключился на двух своих самок в бассейне для спаривания и, испытывая некоторое сожаление, через сверхпроводящие кабели перенаправил полную мощность термоядерного реактора на решетку подогрева. К тому моменту, когда Свёрл, выбрав из инструментов лазерный резак, включил его, настроил широкий луч и испепелил останки первенца, вода в бассейне закипела. А когда он, обыскав собственное святилище, выжег три кладки яиц паразита, самки были мертвы и распались на вареные волокна, а перегретый пар вырывался из их бассейна в космос через боковой порт.

Свёрл вернулся к изучению информации и запустил долгие процессы стерилизации, выброса атмосферы, уборки – при помощи дронов – и демонтажа приборов для очистки их изнутри – при помощи роботов. Оборудование, которое он заведомо не мог проверить и счесть чистым, он сжигал или отправлял в вакуум. Он знал, что все это займет много месяцев, но и ему понадобится много месяцев, чтобы поправиться. Он уже чувствовал себя слабым и больным. Из суставов сочился гной, он выкашливал зеленую слизь, а один из его стебельковых глаз ослеп. И Свёрл наконец признал то, чего так долго не желал признавать: эти твари внутри него, и ему придется от них избавляться. Он приказал одному из боевых дронов принести еще одну зажигательную мину в пристройку, что когда-то занимал первенец. Последующий взрыв не оставил там ничего живого.