Олег Дивов - Назад в космос [сборник litres]

– Ты идешь?

Мужчина вздрогнул:

– Простите?

– Собираешься остаться здесь? Мне кажется, когда они очнутся, будут не рады тебя видеть.

Клон беспомощно посмотрел на лежащих на земле… Сжал губы и шагнул вслед за Иванной.

Летающий автомобиль – ховеркар – мягко затормозил рядом с вышедшими из космопорта людьми, опустился на землю, подняв клубы серо-рыжей пыли… И спутник госпожи Йейтс отступил на шаг, прошипев сквозь зубы:

– Маскком.

Иванна сдавленно застонала. Она совершенно забыла, что вызвать можно было и другой ховеркар – есть же частники! А у нее это просто вылетело из головы!

А сейчас, когда за тобой гонится Маскком, пользоваться его же такси было безумием…

Хотя… один вариант все же был.

Женщина вздохнула и, пробормотав:

– Вспомним молодость, – шагнула к ховеркару. Распахнула дверь, уселась на переднее сиденье – благо, водители в автотакси не требовались, – и мотнула головой клону:

– Садись.

– Но…

– Садись! – не выдержала госпожа Йейтс. – Они скоро очнутся!

Клон зло сжал губы и, обойдя машину, сел рядом.

Ассанжистка захлопнула свою дверь, ховеркар мягко оторвался от поверхности планеты, и в динамиках зазвучал ласковый напевный голос:

– Добрый день. Мы рады приветствовать вас на борту летающего такси Корпорации Маскком.

Иванна фыркнула, прикоснулась пальцами левой руки к правому запястью, резким, коротким движением воткнула ногти в кожу и сняла ее легко, как перчатку. Пястные кости и пальцы были сделаны из темного, матово поблескивающего металла.

Клон вздрогнул и сжал губы, не отводя пораженного взгляда от протеза.

– Просим вас пристегнуть ремни, – продолжало мурлыкать такси, – и не совершать резких движений до конца полета. Адрес пункта назначения может быть введен с помощью голосовых сообщений. В пути вам будут предложены напитки и легкие закуски. Напоминаем, что они все платные, и их стоимость будет списана с вашего счета по прибытии…

Дальше ховеркары обычно начинали рассказывать о местных достопримечательностях – экскурсию полагалось оплачивать отдельно, – но Иванна не дала договорить: подцепила кончиками металлических пальцев панель, перекрывающую передний парприз, резко дернула вверх. Робот сбился на полуслове:

– Напоминаем вам, что повреждение имущества Корпорации Маскком преследуется…

– Да-да-да. Я обязательно это учту, – согласилась путешественница, запуская руку в переплетение проводов. Вытащила оттуда серебристый шар, покрытый мелкими тупыми шипами, и сунула его под нос остолбеневшему клону: – Тебе его мозги нужны? Нет? Значит, поехали, – и, широко размахнувшись, вышвырнула шар в открытое окно.

Такси испуганно булькнуло и начало медленно опускаться на землю.

– А вот этого уже не надо, – хмыкнула феминистка, вновь запуская пальцы в недра электроники.

На миг освещение в ховеркаре потемнело… Но уже через мгновение машина сорвалась с места, а Иванна, облегченно выдохнув, откинулась на спинку кресла, натягивая на протез перчатку из псевдокожи.

– Теперь и отдохнуть можно… Кстати. Пункт назначения – Хабблград.

Сидевший рядом молчаливый клон малость сбледнул с лица: у расположенного на краю области Лоуэла городка была очень нехорошая слава.

– Вы уверены, что стоит это делать? Угон ховера незаконен и…

Иванна только отмахнулась:

– Когда на Кассиопею на меня придет очередной штраф от Масккома, родители только обрадуются, что я жива и здорова… Ладно. Раз уж пошла такая пьянка… Давай знакомиться. – Женщина протянула клону руку: – Иванна Йейтс… И наверно, давай уже на «ты». К тебе, кстати, как обращаться?

Клон молчал, не отводя от нее пораженного взгляда.

Феминистка заломила бровь:

– Ну? Как тебя зовут?

Он сдался:

– Илон 17–969.

Женщина нахмурилась:

– Что? Странное имя.

На лице у мужчины заиграли желваки, но голос был ровен и спокоен:

– Я семнадцатый в девятьсот шестьдесят девятой очереди выведения. А Илоном, по слухам, звали одного из основателей Корпорации. Того, кто был оригиналом.

Иванна на миг задумалась и пожала плечами:

– Значит, Илон. Согласен на Илона?

Охранник покосился на нее:

– А у меня есть выбор?

Госпожа Йейтс пожала плечами:

– Выбор есть всегда. Доберемся до Хабблграда, там есть хороший знакомый врач – меня пару раз по частям после аварии собирал. Ну, знаешь, как старинные головоломки: «сюда мы положим глазик, сюда пришьем ухо, а здесь у нас будет находиться мозжечок… Ой, а вот этот пальчик распался на молекулярную слизь – его размозжило при столкновении двух ховеркаров, восстановить мы его не сможем, поставим сюда платиновый протез. Ой, нет, платина у меня закончилась, будет титан, но его раз в полгода надо проверять на отторжение…» Врач, конечно, работает подпольно, но это уже не столь важно. Так вот. Доберемся до Хабблграда, зайдем к нему, он выковыряет у тебя из головы эту дрянь, которая память стирает, и свободен, можешь идти на все четыре стороны. В качестве отдельного спасибо за то, что вытащил меня из этой передряги, могу дополнительно обеспечить перелет, ну, например, к Глизе 783 в созвездии Стрельца – там вообще масккомовская сетка еще не развернута – и дать немного денег на первое время. Не хочешь на Глизе, выбирай другую планету.

Илон смерил ее долгим взглядом:

– А вы… Чем ты собираешься заняться?

Ассанжистка сладко потянулась:

– О, у меня еще огромное поле деятельности. Связаться с родственниками погибших девочек… Разобраться с записью, которую мне скинула Глоли… Пообещать родителям, что буду вести себя очень хорошо и перестану угонять масккомовские ховеркары… Найти Ниту… В общем, на ближайшие несколько недель я задержусь на Плутоне…

– А потом?

Госпожа Йейтс миг задумалась и пожала плечами:

– Попробую захватить мир!

– Что?!

Иванна рассмеялась:

– Ну или хотя бы заставить Маскком свободно распространять информацию…

А в ушах все звенел удивленный голос Глоли, так и не вышедшей из своего последнего трипа: «А почему мы не боремся за права клонов?»

– Прекрасный план действий… – медленно кивнул Илон. Задумался… И улыбнулся. Впервые с момента знакомства: – Я, наверно, тоже на ближайшее время задержусь на Плутоне.

По затянутому сеткой силового поля небу мчались нарисованные облака. Ховеркар набирал скорость.

Вода уходила из криокапсулы под надсадный вой насоса – трудно откачать воду в невесомости, а досуха – и вовсе невозможно. Евдоким чувствовал себя куском мороженого мяса, по-быстрому разогретым в микроволновке. Собственно, так и было.

Еще час назад он был заключен в сплошную глыбу льда, а потом разом случились три вещи: по обогревательным спиралям, вживленным в его тело, потекло электричество, разогревая плоть изнутри; капсула перешла в режим СВЧ‑печи, подтапливая ледяную глыбу снаружи; и, наконец, сработали встроенные в капсулу ультразвуковые динамики – мощные звуковые волны стали гулять сквозь Евдокима. Все это – для того, чтобы не дать аморфному водяному льду внутри человеческих клеток превратиться в лед кристаллический, способный разорвать их на клочки. Спирали, микроволновка и ультразвук трудились целый час, а потом введенные в сердце и легкие электроды запустили дыхание и сердцебиение – как двигатель у старого шаттла. Кровь двинулась по сосудам, кислород насытил ткани, но мозг безмолвствовал. Мозг оживить сложней всего. Но и его тоже можно завести небольшой электрической встряской. Криокапсула шарахнула Евдокима прямо в мозжечок – мужчина задергался всем телом, ударяясь в стенки.