Варвара Мадоши - Станционный хранитель

— Вы планируете отправить полноценную колонизационную экспедицию к соседнему рукаву. Вам придется действовать без поддержки, и без нас вы не справитесь, — она говорит весомо и с авторитетом, голосом, тоном человека, который привык, что ее приказы выполнются. Но в глубине ее голоса я слышу тщательно упрятанную нервозность.

Или мне так кажется? Нет, точно слышу. Месяцы дипломатических тренировок ИРЛ дали свой результат.

— Почему без поддержки? — настораживаюсь я. — И откуда вы меня знаете? Вы получали новости из Межзвездного содружества?

— Мы уже почти год как вернулись в Центр, — сообщает талесианка. — И все это время пробыли в карантине под надуманными предлогами. Межзвездное содружество — кучка коррумпированных бюрократов, они не будут спонсировать экспансию. Эта миссия ложится на нас с вами.

Ого. Это она лихо. Но… положа руку на сердце, чего-то такого я и ожидал с самого начала. Закон то ли Мерфи, то ли жанра. Ну, раз уж моя жизнь стала космической оперой.

— Погодите… — тут до меня доходит. — Вы что, угнали корабль из карантина?

— Детали я хотела бы обсудить с вами при личной встрече, — уклоняется Энестиа от прямого ответа.

— Вы угнали собственный корабль, — теперь я в этом не сомневаюсь. — Сколько с вами команды?.. Неважно! — да сколько бы ни было, хоть два человека, хоть двести, что это меняет? — За вами же будет погоня?

— Возможно, — талесианка хмурится. — Но пусть сначала поймают!

— За вами будет погоня, — продолжаю я, — и вы привели ее прямо к станции!

Да уж, денек и правда выдался жаркий. Молодец я, что оставил Белкина в каюте.

Миа ждет меня в конференц-зале рядом с рубкой. Это именно ее идея — в письме, которое так меня напугало, не было ничего, кроме пожелания увидеться и переговорить, но не как можно скорее, а «когда будет свободное время».

Однако так уж удачно совпало, что мне позарез нужно с ней обсудить рабочее дело — и я без особых моральных терзаний решаю совместить личные вопросы с чисто станционными делами. В конце-то концов, имею я право хотя бы раз воспользоваться своим капитанским положением?

— Капитан? — когда я вхожу, Миа удивленно привстает с кресла.

Выглядит она, честно говоря, не очень. Не в том смысле, что подурнела, но как будто осунулась. Неужели как раз таки ночь не спала? Но я не думал, что для талесианок это хоть сколько-нибудь значимо…

— Андрей, — поправляю я ее. — Мы ведь по личному делу сейчас встречаемся.

— По личному? — Миа не скрывает своего изумления. — В середине рабочего дня? У вас же там кризис в рубке.

— Что, уже утекли сведения? — обреченно спрашиваю я.

Уходя из рубки я твердо велел Джанорре опечатать все каналы связи — к счастью, когда «Вдохновение» вышло на связь, она еще не успела переключить пульты из тренировочного режима, а тренировки не пишутся в общую базу данных, только на временные носители — а всем остальным запретил покидать рубку или вообще нарушать радиомолчание. Не знаю, послушались они или нет. Нирс Раал утверждает, что вахтенные специалисты, и младшие, и старшие, относятся ко мне с уважением и во всем поддерживают. Вот и проверим.

Нет, я не сомневался, что рано или поздно инфа просочится. Но все же не так быстро…

— Я все-таки твой зам, — хмурится Миа. — Но я не знаю деталей, только то, что нечто из ряда вон. Нирс, кстати, взбесится, что ты его не посвятил.

Гляжу на свой коммуникатор.

— У Нирса по расписанию еще два часа сон, вот пусть спит. Если что, отвечать буду только я.

— Все настолько серьезно? — брови Миа взлетают вверх.

— Не знаю, — честно отвечаю я. — Может, и обойдется. Но давай сначала о нас с тобой поговорим.

Она открывает рот, явно чтобы возразить, но я жестом останавливаю ее.

— Погоди! Знаю, что ты хочешь сказать, но именно сейчас у нас есть на это время. Потом его может не быть… да о чем я говорю, точно не будет. Поэтому позволь мне начать.

— Ладно, — нехотя соглашается Миа.

— Извини меня, — первые слова выходят с трудом: никогда не считал извинения чем-то постыдным, и все же извиняться мне доводилось редко. — Я недостаточно разобрался в проблеме, залез в дело, в котором не понимаю, недооценил твой вклад в работу станции и твои чувства по этому поводу, да еще и нетактично подобрал слова. Постараюсь больше так не делать.

Правильно меня извиняться учили не родители, а книжки… но, надеюсь, урок я усвоил.

Извиняться первым не зазорно — при условии, что ты действительно сделал что-то неправильно… а в пылу ссоры обычно не правы бывают оба.

Извинение должно включать в себя признание и описание вины, чтобы дать понять собеседнику, что ты осознал ошибку — и какую именно ошибку ты осознал, ведь твой и его (ее) взгляды на ситуацию могут отличаться.

Извинение может — но не обязано — включать в себя обещание исправиться в будущем, если ты искренне собираешься сделать такую попытку.

А чего извинения включать не должно, так это попытки оправдаться («я сказал так, потому что только вхожу в капитанскую должность и часто делаю ошибки», или там «я просто хотел проявить заботу о тебе»). Если человек захочет тебя простить, он сам найдет тебе смягчающие обстоятельства.

И еще оно не должно включать клянчение или торг. Никаких, «но ты и сама виновата» или «если ты пообещаешь то-то, я тоже пообещаю что-то в ответ». Это все потом, если извинения будут приняты и дело дойдет до обсуждения компромиссов.

М-да… Прочитать-то об этом легко, а сделать трудно: язык так и рассыпать перлы именно в таком роде.

Тем более, что Миа молчит, только смотрит на меня почти удивленно.

— Ты что? — спрашиваю я ее, не выдерживая.

— Я думала, моя очередь извиняться, — говорит она. — И просить, чтобы ты поверил… что я вовсе не вижу в тебе только средство контроля за станцией. Что я правда… что я к тебе отношусь… — она трет лоб. — Во имя Талес, я не хочу говорить это впервые в пылу ссоры!

Чувствую гигантское облегчение, как будто с души упала плита.

— Извинения приняты, — говорю я. — Я так и подумал, что вряд ли… что ты не такой человек, чтобы…

Она улыбается, хотя уголки губ у нее дрожат:

— Да, да! Я не настолько прожженный дипломат.

К черту культурные различия, она даже думает теми же словами, что и я.

Она кидается обходить стол, я тоже, и мы едва не роняем стул, обнимаясь.

— Прости меня, — снова шепчет Миа мне в шею. — Я… ты еще мало сталкивался с этой стороной моего характера, но мне нужно все контролировать. Я поэтому решила сблизиться с тобой, еще когда ты обучал искин, потому что он вдруг начал давать так много весу твоим решениям… а потом ты мне правда понравился!

— Угу, — притискиваю ее к себе крепче. — Понимаю. Я и сам такой. Но ты мне это отработаешь.