Малколм Джемисон - Удар вслепую [сборник]

Лоример так и не закончил свой жалобный рассказ. Он вновь взглянул на псевдо-море, колышущееся за плечом Трэвиса. Оно было всего в нескольких ярдах от корабля, и впечатление производило потрясающее. Лоример застонал и потерял сознание. Трэвис бросил презрительный взгляд на лежащее тело и щелкнул переключателем.

– Может, воспользуемся парашютом? – весело спросил Хартли, когда Трэвис направил корабль на безопасную высоту.

Трэвис покачал головой.

– Слишком рискованно. Лучше оставаться вместе. Что со сверхзвуковыми частотами? Ты сможешь настроить на них «Мэгги»? Я сомневаюсь, чтобы кто-то использовал их для зондирования.

– Я могу попробовать, – сказал Хартли, изменяя настройки приборов.

Он не расстроился из-за того, что идея с парашютом не удалась. В конце концов, это был самый крайний вариант. Один из них должен был выпрыгнуть из корабля с автоматическим маяком, надеясь на то, что приземлится там, где сможет приземлиться и корабль. Если радио откажет, то можно передавать сообщения наверх с помощью баллонетов. Однако поймать их и даже увидеть в верхних слоях атмосферы – задача не из легких для быстрого космического судна.

Звуковое зондирование дало результат. «Мэгги» не могла перевести данные в изображение, но Хартли смог расшифровать эхо.

– Та цепочка островов справа от нас, – сказал он, – заканчивается отвесной скалой. Всё, что приходит оттуда, очень слабый и замедленный сигнал. Я думаю, что это либо крутой обрыв, либо стена невероятно широкого каньона. Попробуй вон там.

– Здесь лучше, – мрачно сказал Трэвис и начал опасный спуск.

Прохождение сквозь загадочную ионосферу было незабываемым моментом. Они не могли не вскрикнуть, ожидая смертельного удара. Затем картинка магнитоскопа окрасилась матово-синим. Это было то же, что они видели на главном мониторе. Ужасная неопределенность длилась всего секунду, затем картинка прояснилась, но на этот раз на изображении появилась лазурная форма, опасно возвышающаяся впереди. Прямо под ними раскинулся потрясающий вид – необычайно странный, но такой же четкий, как вид Земли с высоты птичьего полета. Магнар сумел пробиться через занавес, закрывающий обетованную землю. Венера принадлежала им!

Ландшафт представлял собой невероятную смесь земных форм. Пики горной цепи терялись в ионосфере, но всё остальное лежало перед ними, как на ладони. Крутые склоны огромной скалы спускались в долину. Однако эта долина была испещрена конусами вулканов, многие из которых были накрыты странным покровом грязно-коричневого цвета, возможно, вулканическим пеплом, превратившимся в грязь из-за постоянной влажности. Кое-где были кривые плато и одиноко стоящие плоскогорья, между которыми текли огромные реки. Далеко впереди, справа, было море. На этот раз оно было настоящим, испещренным большими и маленькими островами, многие из которых были окружены рифами и лагунами. Граница между морем и землей представляла собой болотистую область, где реки превращались в лабиринт извилистых ручьев и лагун в дельте реки. Там, где поверхность была достаточно ровной, возвышались бескрайние леса с высокими деревьями.

Трэвис кружил над поверхностью планеты, выискивая наилучшее место для посадки, ведь когда они приземлятся, то за пределами корабля им придется пользоваться краулером-амфибией [1] Краулер – род вездехода. Неожиданно он обратил внимание на странное нагромождение камней возле гребня на одном из плато.

– Странная штука, – начал он, – это очень похоже на…

Конец фразы замер на губах Трэвиса, потому что Лоример пришел в себя. Он был в ужасе. Он рванул через всю комнату с истеричными криками.

– Я не позволю убить себя, – заорал он. – Это безумие не сойдет вам с рук!

Трэвис и Хартли двинулись к нему, но подножка Хартли и апперкот Трэвиса запоздали. Удар уже был нанесен. Лоример опять потерял сознание, но теперь уже из-за яркого света, заполнившего экран. Всё остальное погрузилось во тьму. Магнитоскоп умер. Дрожащие пальцы Лоримера успели отключить половину устройств на панели управления. Медленно замигали аварийные огни, но измерительные приборы всё еще не могли успокоиться, особенно те, которые были связаны с магнитными цепями. Резкое отключение электроэнергии привело к возникновению маг- нетронных возмущений, которые обычно продолжают действовать на протяжении нескольких минут.

– Восстанови сверхзвуковые волны, если сможешь, – процедил Трэвис сквозь зубы. – Похоже, мне придется сажать эту птичку вслепую.

Он выругался, пытаясь вспомнить все подробности топографии, которые изучал. На обдуманные решения времени не было. Альтиметр показывал высоту в один километр, и они быстро снижались. Прежде, чем он успел взять корабль под полный контроль, по нижней части корпуса уже заскрежетали верхушки деревьев. Корабль подался вперед и начал падать. На секунду показалось, что он выровнялся, но он лишь продолжал свободное падение. Затем последовал удар, и их путешествие закончилось. Лениво перекатываясь, корабль заскрипел и остановился. Трэвис и Хартли сидели в тех углах, куда их отбросило, и прислушивались. До их слуха доносился равномерный плеск воды под килем и стук дождя по крыше.

– А вот и Венера! – криво усмехнулся Хартли.

– Ага, – буркнул Трэвис, поднимаясь на ноги. – Похоже так. Надо установить маяк. Я осмотрю оборудование.

– Мрачное место, – прокомментировал Хартли.

Когда он вернулся на корабль, то был по грудь вымазан грязью. Позади него виднелась стена горячего дождя, который превращался в пар, едва коснувшись земли. Чуть позади виднелся краулер, забрызганный грязью по самую кабину. Журчащие потоки воды неслись мимо него к более крупной реке, рев которой доносился издалека. Видимость ограничивалась пятью ярдами. Дальше был только жуткий желтоватый свет, плотность которого была одинаковой, куда ни посмотри. Влажность и удручающая полутьма были отличительными чертами Венеры.

– Что снаружи? – спросил Трэвис.

Успокоенный Лоример выглядывал из-за его плеча.

– Деревья, в основном. Удивительные деревья, – сказал Хартли. – Калифорнийские секвойи – это побеги по сравнению с этими деревьями. Если нам нужна органика, то она у нас есть. Тень здесь никакой роли не играет, потому что свет и так рассеянный. Между большими деревьями растут другие, поменьше, с фруктами, похожими на дыни. А под ними – густая поросль. Ужас. Идти очень трудно. Я рад, что нам не придется изучать эту планету дюйм за дюймом.

– Тогда лучше начать с «Мэгги», – сказал Трэвис. – Лоример помог мне установить ее. Все, что нам теперь нужно, это пантограф и твой профессионализм.

Хартли смыл большую часть грязи и направился за Трэвисом к люку, ведущему на крышу. Инструменты были разложены на плоской части крыши, укрытые от ливня наспех натянутой парусиной. Рядом стоял прибор, предназначенный для приёма данных о рельефе, которые будет передавать ему «Мэгги». Это был трехсторонний прибор с открытым верхом, состоящий из пластин, выполненных из прозрачных синтетических кристаллов. Трэвис зафиксировал манипуляторы пантографа на узлах, закрепленных на одной стороне магна- ра, и подсоединил к ним иглы. Когда он закончил приготовления, пантограф превратился в построительный прибор.