Артем Зайцев - В тени над затмением [СИ]

Я сидел на краю батискафа, свесив ноги в воду, когда приглашение получил мой девайс, валяющийся в барахолке в дальней секции аппарата. Принял я приглашение лишь вечером, когда порылся в тонне мусора, собравшегося за недели мой жизни отшельника. Весь день я смотрел на морскую гладь, блестящую в лучах звезды, освещающей наши жизни. Время утратило любой смысл для меня, став абстрактным. Наверное, я это унаследовал от Леклерка.

Но я согласился. Приглашение рассылалось всем, кто участвовал в научной группе. Прошёл год с тех событий, случившихся с нами у злополучного Сатурна. Я не старался забыть и не убегал от напоминаний, наполняющий меня сомнениями. Что, вот, дайте мне машину времени, я вернусь назад и всё исправлю. Я лишь…

Я надел лучший свой костюм, делающий из меня важного человека. Тот валялся в моём гардеробе со времён окончания университета. Слава богу, что мои физические данные никак не изменились, и костюм сидел на мне как моя вторая кожа.

Под арочными стенами, окружавшими керамические фигуры разных эпох, заросшими лиловыми растениями, вручали премию Сагана. Ночь надвигалась на Землю, когда я прибыл на мероприятие. Множество улыбающихся людей приветствовали меня. Они пожимали мне руки, проводя к главный зал. Я шёл по ковровой дорожке, освещённый прожекторами, устремлёнными в небосвод.

Аманды выглядела потрясающи. Платье подчёркивало её фигуру. Я впервые видел на ней другую одежду кроме рабочего комбинезона. Она была звездой инфополюса. Новым героем в глазах присутствующих. Для них мы совершили нечто грандиозное. Провал никак не вязался у них в голове. «Они просто не понимают». Эхом я слышал этот голос у себя в голове.

Представители конгломерата вручили ей премию Сагана. Она выглядела вполне радостной. Она улыбалась.

Я избежал награждения, находясь здесь на лаврах звёздного гостя, присутствовавшего в операции контакта, но не вложившего ничего фундаментального. Наверное, так всё и было.

Когда она проходила мима, грандиозно двигаясь на каблуках, наши глаза пересеклись. Я неуверенно улыбнулся, думая, что она меня не узнает. А если и узнает, то сделает вид, что не знает. Но она улыбнулась в ответ, подходя ко мне. Я чувствовал себя лузером на выпускном.

— Павил!

И когда она улыбнулась, я понял.

Мы сбежали от насаждающих нас вопросами людей в бар. Хорошо, что перевалило за ночь, и большинство присутствовавших на мероприятии уже разъехались по своим делам. Мы вспоминали произошедшее, смеясь. Она рассказала, что изначально думала о всех нас, считая полными, ни на что негодными, бездарями. А мы с Камилом вообще не понимали, что она делает в нашей научной группе.

Мы вспоминали о каждом. Никто из остальных не явился по приглашению. Камил так полностью и не поправился. Теперь он был вынужден проходить курсы до конца своих дней, посещая клинику Компании. Его старший сын пошёл в общую школу. Иногда Камил присылал мне свои фотографии, но после того, как научную группу расформировала инспекция, наше общение скоропостижно сократилось. Я не хотел слышать больше об объекте, о микроскопических чёрных дырах, а всём, что мы обсуждали с ним ранее. А он не хотел говорить. Я лишь знал, что он планировал перебраться за пределы Земли, но медицинский корпус ему запретил.

Тайлер вернулся на Венеру, прихватив с собой Вайсс. Говорят, среди терраформаторов Венеры произошёл серьёзный раскол, и даже вмешательство Компании ничего не дало. Часть из них собиралась перебраться куда-то ещё, отбросив несчастную идею. Большего я о них не знал.

Тоже самое касалось и Бао. И Леклерка. Они покинули инфополюс человечества. И меня это не удивляло. Иногда я вспоминал Леклерка, думая, сколько общего было между нами. Искусственный интеллект и…

Потихоньку мы дошли до того, что нам хотелось вспоминать меньше всего.

— Она ведь так и не появилась?

— «Коробка с крыльями», — пропел я.

На её лице я читал грустную улыбку, за которой она пыталась скрыть свежую рану, оставленную событиями на её душе.

— Я чувствую себя разбитой, Павил.

— Думаю, каждый из нас, из нашей научной группы, чувствует тоже самое, — я сдержанно улыбнулся ей.

— Но я хочу верить. Верить, что оно всё ещё где-то там. Скрывается, как и раньше.

— Аманда. Я бы тоже хотел…

Её грустные голубые глаза смотрели на меня, ища поддержку. Я не стал договаривать свою мысль. Иногда лучше промолчать.

— Зачем всё это было? — повторила она свой вопрос.

— Незачем, — я помотал головой. — Но мы многое узнали. Новые знания.

— Мы узнали себя.

В её глазах я видел вселенную, полную звёзд.

— Я хочу верить, что «коробка с крыльями», — её голос сбивался, — жива. Всё ещё ждёт своего часа. Там, в Сатурне.

— Но ждёт чего?

Прожекторы закрывали своим светом ночное небо, делая его сплошным чёрным полотном.

— Ждёт, когда мы, человечество, повзрослеем.