Артем Зайцев - В тени над затмением [СИ]

— А как Компания вообще узнала об… ну… этом? Чем бы оно не было.

— На контакт вышел глава СНТС, некий Леклерк. Не удивлюсь, если захотел выторговаться. Но, насколько мне известно, у него контракт с Компанией. Но какой-то мудрёный. Никто в одиночку не потянет такой амбициозный проект. Даже взять тех энтузиастов, решивших колонизировать Венеру. Как по мне — дохлый трюк.

— Ага.

— Но благодаря объединению усилий: их, наших и наших собратьев по науке, мы смогли долететь до облака Оорта, ведь так?

— А зачем Компании спутники Сатурна, да и сам Сатурн? Я понимаю Венера, она близко, да и не главное успех терраформинга кислотной планетки, а сам факт процесса. Можно нагнать туристов, подтянуть новые кадры в Компанию, построить несколько обиталищь на орбите Венеры. Можно занять большую кучу людей, да и вывести её с перенаселённой Земли. Пускай часть сидит в поясе Оорта, запускает кометы, другая отслеживает баллистический маршрут, третья занимается терраформингом непосредственно с орбиты. Ну, или строит космический фонтан. Они ведь хотели этим заняться? Я, что-то такое, слышал.

— Да, проект амбициозный. Только это космический лифт. Они и начали с орбиты, что, как бы, символично. Фонтан не суждено им построить. Магнитосферы у Венеры нет. А здесь, на Земле, хоть каждый континент им обвесь. Хотя, раз уже больше пяти таких построили, значит, возможно, так и хотят сделать.

— А противовесом что служить будет для лифта?

— Понятия не имею, но могу предположить, что одно из обиталищь. Предварительно, вмонтировав его в астероид. Тебе это так важно?

— Интересно.

— Не особо.

— Другое дело Сатурн? — Павил посмотрел в окно. Гексокоптер окончательно снизил свою скорость до предела на этом участке территории.

— У меня нет детально информации. Мне ничего не сказали, кроме того «что будет весело». «Величайшее открытие нашего века». Так они это называют. Теоретически. И Компании нужен ты. А программисты-теоретики им не нужны для данного мероприятия.

— Что, не интересна тема неалгоритмического искусственного разума для создания теста Тьюринга для людей?

— Как-нибудь в другой раз.

— В тот раз было весело да? Сорок лет назад. Когда первый ИИ смог пройти тест Тьюринга? Ещё много дискуссий было по этому поводу. Понимает он, не понимает. Сёрл был бы доволен.

— Даже в скандал всё вылилось, — Соф улыбнулся. — Помнишь того, как его звали, программиста-теоретика, который втирал про универсальную машину Тьюринга.

— Не могу вспомнить фамилии. Что-то на Ави начиналось. Но ведь он оказался прав в конечном итоге? Искусственный интеллект то оказался бесполезен!

— Да ещё и истеричка. Самоуничтожился, когда попытался понять человека. Бессмыслица, вроде так он это назвал. А жаль. Было обидно его резать на куски программного кода.

— Действительно. Обидно. Все предрекали новую эру человечества. Разумный, возможно, Сверхразумный ИИ решит за нас все наши проблемы. Вот тебе и технологическая сингулярность перед тобой. Стоит лишь руку протянуть. И всё. Вся магия вселенной в твоих руках. Вскрывай чёрный дыры, доставай ядро сингулярности, редактируй и создавай бесконечное множество сферических миров. Уверен, и тензорно-скалярную-векторную теорию бы подтянули.

— Боже, — Соф закатил глаза. — Твоя версия о СТВ — бред сумасшедшего. Тебе повезло, что ИИ не захотел жить в одном мире с нами, иначе бы он тебе, с горы своего безумного потенциала интеллекта, объяснил всё по полочкам.

— Ты просто плохо разбираешься в физике, — яростно парировал Павил. — И в математике тоже. Уверен, для тебя тензор звучит как транзистор.

— Не неси пурги. У тебя уже крыша поехала, Павил. Ещё скажи, что всё дело в антропоморфном принципе, на который ты всё списываешь.

— А это сейчас к чему было?

— К тому, что есть базисы, которые не изменяются. В общем, я не буду спорить на эту тему.

— Вот и правильно, — Павил раздражённо скорчил рожу. — Но ты ведь читал мою работу?

— Да, — нехотя ответил Соф.

— И как? — энтузиазм Павила вновь вернулся.

— Слишком, как бы это сказать, научной фантастикой отдаёт. Слишком много допущений. Но, соглашусь, смысл свой есть. Осталось только найти не-человека, чтобы он подтвердил, или опроверг, твою мысль. А наш новоиспечённый друг ИИ сбежал с циркового пира во время ланча.

— Может он сублимировался? Ушёл в постфиз?

— И забыл свои схемы? Я лично их разбирал. Часть, кстати, раздали на аукционе. Если я не ошибаюсь, то что-то должно было достаться разным заинтересованным личностям, но с жирным таким намёком, что им не по силам восстановить утраченное. Может, часть попала на орбиту Венеры, — Соф хищно улыбнулся.

— Скинул оболочку в виде схем и покинул нас?

— Даааа, — затянул Соф, — спросить бы его. Слишком мало времени было у нас. — Он драматично закрыл глаза, погружаясь во воспоминания. — А я бы сейчас мог дальше продолжать свои исследования в долине. Или на низкой орбите.

— Послали тебя за мной, потому что ты был первый, кого они смогли достать?

— Наверно, — Соф зевнул.

Гексокоптер проносился с допущенной скоростью (ниже числа Маха) над застеклёнными куполами, под которыми проходили дорожные шоссе. На горизонте виднелся триумвират небоскрёбов, собранных между собой в триаду, равносторонний треугольник. Они возвышались над всей местность, которая представляла собой чуть ли не прозрачную плоскость. В куполе как раз было круглое отверстие, по краю которого проходила магнитная установка, и данное отверстие пропускало небоскрёбы через себя. Серые тучи остались позади, а здесь и вовсе рассосались, открыв простор розовому закату. Плотные, но движущиеся раздельно облака, похожие на морскую пену, смывающую приливами на берег, очень медленно плыли над головой Павила. Уходящее солнце окрасило их напоследок в багровые тона.

Но какими же исполинскими казались эти башни. Возможно, это были первичные версии космических лифтов, позже переделанных в полу-жилое, офисное здание. А, возможно, такой дизайн был изначальным. И небоскрёбы визуально едва не доставали своими верхушками до облаков.

— Я открою дверь. Хочу подышать воздухом.

— Только не вывались наружу, — раздражённо отозвался Соф. — Я не хочу поворачивать вертолёт и менять угол атаки, чтобы успеть догнать твоё тело, прежде чем оно…

— Я понял, понял. Ээ, вертолёт? Калибровка.

Павил услышал звук оповещения, подтверждающий приём голосовых команд.

— Открой-ка дверь.

Если бы разница между давлением внутри салона и снаружи была бы большой, угрожая здоровью пассажирам, то программа гексокоптера никогда бы не согласилась осуществить неразумные пожелания человека. Между тем, дверь бесшумно отъехала в стороны, впуская внутрь потоки воздуха. Защитные ремни, застёгнутые на Павиле, натянулись. Плотность воздуха на данной высоте не сильно отличалось от той, которая была непосредственно над уровнем моря. Поэтому Павил и не почувствовал сильного изменения, его ушные перепонки не лопнули, а сам он не потерял сознания.