Артем Зайцев - В тени над затмением [СИ]

— Ждёт чего?

— Контакта.

— Контакта?

— С неземным разумом.

— Компании ведь это на руку?

— Что именно?

— Вся эта шумиха. С артефактом. Или объёктом. Или «коробкой с крыльями». С Ками. Общая идея, под которой можно продвигать идеи Компании. Терраформинг выгорел, так можно и изучение объекта взять за основу?

— Вспомни, как было с ИИ, — генералиссимус потянулся в своём сидении.

— Что общего между ИИ и Анданом? Я ведь знаю, что Компания передала часть Исксина в руки Леклерка, на тот момент представителя ускоряющихся. Тут же есть связь?

— На самом деле никакой связи нет. Представляешь? После того, как Исксин покинул нас, люди ощутили потерю. Может быть не сознательно, но разочарование пропитало наш социум. Конечно, нужна общая идея, к которой нужно стремиться, иначе, зачем жить? Ведь так? Зачем мы существуем? В обществе образовался застой. Вложение в терраформирование ни к чему не привело. Исксин, на которого возложили огромные надежд, куда-то свалил. Ушёл «по-английски». Мода на переселение на обиталища и станции сошла на нет. Этому способствовал и застой в прогрессивной медицине, неспособной предложить альтернативу вот этой бактерии, как её там. Выпустим генетический дрейф из рук и всё — она превратится в супербактерию, обладающую резистом к бета-лактаме, которую мы используем для деактивации. Это способно отбросить медицину на десяток лет. Жалкие десять субсветовых единиц не дали никакого преимущества в расширении нашей сферы влияния. Альфа-центавра всё ещё там, всё так же далеко. Может быть через полвека, спутники, отправленные туда, вернутся, но что с того? В нашем обществе стагнация. И ничто так прямо не указывает на него, как отделение ускоряющихся. Они забрали с собой все лучшие умы. И что они сами сделали? Закрылись у себя в виртуальном доме. Что дальше делать не знают ни они, ни мы. Возможно, нам нужно что-то, что объединит нас всех. Пускай, это не принесёт нам тех результатов, которых мы бы хотели. Но мы получим то, что нам требуется больше всего. Дорога в светлое будущее.

— Какие, вообще, итоги возлагает Компания на всю эту авантюру. Оседлать «коробку с крыльями»? Приручить её? Вступить с ней в контакт? Построить реакторы сингулярности?

— А почему бы и нет? Да и всё сразу. Хотеть не вредно.

— А если не получится? То, что тогда?

— Оставим всё как есть.

— Так просто?

— Будем отталкиваться от того, что уже получили, — генералиссимус постучал пальцем по девайсу на своей голове. — Воспользуемся твоей протоникой. Протонный парус. Разработает новую теорию вселенной. Все ведь спрашивают себя: «А сколько ещё таких артефактов находится в нашей солнечной системе?». Организуем поиски, проспонсируем. Значит, потребуется строительство станций наблюдений, строительство обиталищ. А если имеем дело с планетами, то потребуются новые терраформаторы. Откроем новые рабочие места и вакансии. В солнечной системе и без того есть пустующих станции, вроде тех, на орбите Нептуна и Тритона. Глазом не моргнёшь, как возродится общая идея о космическом расширении. Целая система, Камил. Многоуровневый план. Чёртова схема развития.

— Слишком оптимистично.

— Если бы мы так не поступали, то кем бы мы были?

Наконец автомобиль объехал всех присутствующих, выезжая на свободную полосу. Постепенно он начинал ускоряться, оставляя людей позади. Камил провожал их взглядом. А на экране монитора, разлетаясь смоделированной сферой из множества векторов, появилась новая миллископическая чёрная дыра, моментально умерев после своего рождения. Часть людей радостно приветствовала данное событие.

Серые тучи растянулись по небу, и через облачные прорывы потянулись солнечные лучи, освещая город внизу. Автомобиль покидал центр города. Жилые постройки трёхэтажных домов сменились на посёлочный тип с людьми, сидящих на своих личных лужайках. По левую сторону от Камила, за одноэтажными домами, раскинулась река, обходящая центр города дугой, за которым, в сотнях километрах отсюда, она впадала в море. На другой стороне берега взгляд Камила приветствовали такие же дома, с одинаковой планировкой улиц, тянущихся вдоль береговой линии.

— Знаешь, что раньше здесь находилось? До того, как возвели этот прекрасный город? — спросил Камила Генералиссимус?

Камил промолчал.

— Бетонная стена, обтянутая колючей проволокой. Рыхлая, необработанная земля, грязь. И в этой грязи, в лужах, бегали ребятишки. Примерно такого возраста, как твои. В оборванной одежде. Немытые. Без образования. И они никогда не знали, что находится за стеной. Да и интересовало ли их это? Ой, не смотри на меня так, — генералиссимус махнул рукой. — У нас куча материала в архивах, которые можно изучать. Конечно же, если есть желание. Стена стояла здесь лет сто пятьдесят назад. Грустное зрелище. А потом стену снесли. Но уже и детей этих не было. Повзрослели, наверно. Кто знает, что с ними произошло. Надеюсь, что они дожили до возведения города, когда здесь вовсю кипела стройка. Момент, когда жизнь в этом месте, — генералиссимус покрутил в воздухе пальцем, обводя невидимую окружность, — навсегда изменилась.

Автомобиль завернул с проезжей части, выезжая на двуполостную улицу минимального движения. Он заехал на сплющённую рампу обочины, после чего остановился. Дверь открылась, и Камил потянулся к выходу.

— Мы с тобой как два шизофреника, Генералиссимус.

— Как и любое общение между людьми, Камил.

Автомобиль тронулся с места сразу, как только Камил отошёл от него на метр. Бесшумно, он удалился за первым же углом, скрывшись с улицы. Вымощенная из гранитовых блоков дорожка, по краям сжатая обстриженным газоном, на котором валялись разные игрушки, велосипед, составные футбольные ворота, пролегала от дороги к центральной двери дома, перед которой и стоял Камил. Двухэтажный дом с отдельной верандой, застеклённым двухуровневым балконом, просторными окнами, отражающихся от себя внешний мир. Деревянные колоны, поддерживающие выпирающий второй этаж. Под крышей, между колоннами, стоял мягкий диван, разрисованный цветом радуги. Деревянная дверь открылась. Соф, в тапочках, лётних шортах и пляжной майке белого цвета, стоял в дверном проёме, сунув одну руку в карман своих шорт. Механические часы, в алюминиевом оформлении, посверкивали углами.

— Привет, Соф, — Камил почесал шею.

— Камил, — Соф улыбнулся. — Ну что ж, проходи внутрь. Жена с дочерью сейчас на балконе. Ну, — Соф кивнул, — на другой стороне дома. Не будут нам мешать. Так что?

— Я и так заговорился с Генералиссимусом. Он оказался чертовски болтлив. Так что давай приступим сразу к делу, — Камил провёл пальцем по девайсу, настраивая интерфейс.