Ёсики Танака - ЛоГГ. Том 1. Рассвет

— Им удалось на время приостановить восставших, используя слезоточивый газ, но, по-видимому, как только люди пришли в себя, всё началось заново. Похоже, лишь вопрос времени, когда военные применят более сильные средства.

«Всё обернулось трагедией…»

Вторжение Союза, называющего себя освободительной силой, — силой, что защищает людей — превратило народ Империи в своих врагов. На этой стадии игры, по всей вероятности, уже не было способа справиться со взаимным недоверием. А значит, врагу прекрасно удалось справиться со своей задачей: ослабить силы Союза и не допустить его поддержки жителями оккупированных планет.

«Великолепная работа, граф Лоэнграмм. Я бы так не смог. Так тщательно всё рассчитать, зайти так далеко… Даже если бы я знал, что так я смогу победить, я бы просто не смог. В этом разница между мною и графом Лоэнграммом, и именно это меня пугает… Потому что однажды эта разница может привести к катастрофе».

Когда вице-адмирал Бьюкок, командующий Пятым флотом Союза Свободных Планет, связался со штабом командования на Изерлоне, на экране перед ним возникло бледное лицо офицера оперативного штаба.

— Я просил связать меня с его превосходительством главнокомандующим. Не припомню, чтобы говорил, что желаю пообщаться с вами. Штабисты не должны совать свои носы туда, куда их не просят, — голос старого адмирала был резок. Форку с ним было не сравниться.

Молодой офицер оперативного штаба на мгновение застыл в замешательстве, а потом надменно сказал:

— Просьбы о разговоре с его превосходительством, а также доклады и прочее проходят через меня. Какова причина вашего обращения?

— Я не собираюсь говорить об этом с вами, — даже Бьюкок на мгновение забыл о возрасте, неосознанно принимая позу готовности к драке.

— Тогда я не могу связать вас.

— Что?..

— Каким бы высоким ни было ваше звание, вы должны следовать правилам. Ну так что, я прерываю передачу?

«Уж не ты ли придумал эти правила?!» — подумал Бьюкок, но сейчас у него не было другого выбора, кроме как уступить.

— Все командующие флотов, находящихся на передовой линии, считают необходимым отступить. Я хотел бы получить согласие главнокомандующего в этом вопросе.

— Вы сказали «отступить»? — губы контр-адмирала Форка скривились именно в ту форму, которой и ожидал старый адмирал. — Адмирал Ян мог бы сказать нечто подобное, но я не предполагал услышать, чтобы столь известный своим мужеством человек, как вы, вице-адмирал Бьюкок, выступал за отступление без боя.

— Прекратите эти дешёвые нападки, — сказал Бьюкок. — Мы не оказались бы в таком положении, если бы изначальный план не был таким непродуманным и глупым. Попытайтесь почувствовать хоть немного ответственности.

— Это прекрасный шанс уничтожить флот Империи одним ударом. Чего вы так боитесь? Будь я на вашем месте, я бы ни за что не отступил.

Это наглое и бездумное замечание зажгло огонь, похожий на вспышку сверхновой, в глазах старого адмирала.

— Вот как? Что ж, отлично. Я готов поменяться с вами местами. Я вернусь на Изерлон, а вы вместо меня отправитесь на фронт.

Губы Форка достигли той точки, где не могли скривиться ещё сильнее.

— Пожалуйста, не предлагайте невозможного.

— Это вы хотите невозможного. И делаете это, не покидая безопасного места.

— Вы оскорбляете меня?

— Мне просто надоело слушать громкие слова, — сказал Бьюкок. — Если вы хотите показать свой талант, то должны делать это с помощью достижений, а не пустых речей. Как насчёт того, чтобы выйти и доказать, что у вас есть то, что нужно, чтобы отдавать приказы другим?

Старому адмиралу показалось, что он слышит, как кровь притекает к лицу Форка. Однако то, что он увидел, не было его воображением. Глаза молодого офицера штаба расфокусировались, а на лице появилась гримаса растерянности и ужаса. Ноздри раздулись, а перекошенный рот широко раскрылся. Он вскинул руки, закрывая лицо от взгляда Бьюкока, и после секундной паузы издал крик, бывший чем-то средним между стоном и воплем.

Бьюкок молча наблюдал за тем, как образ контр-адмирала Форка скрывается за нижним краем экрана. Позади Форка он видел множество фигур, бегающих туда-сюда, но никто не мог объяснить, что же произошло.

— Что с ним случилось? — спросил он своего помощника лейтенанта Клемента, который стоял в стороне. Но тот тоже ничего не понимал.

Бьюкоку пришлось ждать перед экраном около двух минут, пока наконец перед ним не появился молодой офицер медицинской службы в белой форме.

— Это капитан 3-го ранга Ямамура, ваше превосходительство, — отсалютовал он. — Я офицер медицинской службы. В настоящее время контр-адмирал Форк находится в лазарете. Позвольте объяснить ситуацию.

По какой-то причине Ямамура показался Бьюкоку несколько самонадеянным.

— Так что случилось с Форком?

— Нейрогенная слепота, вызванная конверсионной истерией.

— Истерией?

— Так точно. Чувство разочарования или неудачи вызвало в нём ненормальное волнение, и это временно парализовало его зрительные нервы. Он снова сможет видеть примерно через пятнадцать минут, но такие приступы могут повторяться сколько угодно раз. Причина психологическая, так что, если эта причина не устранена…

— Что с этим можно сделать? — прервал его Бьюкок.

— Вы не должны спорить с ним. Не нужно порождать в нём чувства неудачи или поражения. Все должны делать, как он говорит, и всё должно идти согласно его желаниям.

— Вы это серьёзно, офицер?

— Это симптомы, которые мы иногда наблюдаем у маленьких детей, которые растут в среде, где все их желания сразу исполняются, отчего у них возникает ненормально большое эго. Это не вопрос добра и зла. Важно лишь то, чтобы его эго и желания удовлетворялись. Так что, если все адмиралы извинятся за свою грубость, отдадут все силы для выполнения его плана и добьются победы, чтобы он стал объектом похвалы… Причина его болезни будет устранена.

— Что ж, я ужасно рад это слышать, — Бьюкок был не в настроении выходить из себя. — Значит, тридцать миллионов солдат должны оставаться в пасти смерти, только чтобы вылечить истерию этого парня? Просто замечательно. Я так тронут, что готов утонуть в слезах.

На губах медика появилась слабая улыбка.

— Если мы сосредоточимся только на том, чтобы излечит болезнь контр-адмирала Форка, то да, это то, что мы должны делать. Но если мы расширим поле нашего зрения на всю армию, то, разумеется, возникает другой способ решения проблемы.

— Именно. Он должен уйти в отставку! — рявкнул старый адмирал. — Возможно, случившееся — к лучшему. Имперские военные будут плясать от радости, если узнают, что стратег, отвечающий за жизни тридцати миллионов солдат, имеет менталитет ребёнка, плачущего о шоколадке!