Ёсики Танака - ЛоГГ. Том 1. Рассвет

Высшие аристократы, которым не нашлось места у власти, скрежетали зубами. Герцог Брауншвейг и маркиз Литтенхайм объединились в своей ненависти к тем, кто лишил их того, что каждый из них уже считал своим.

Герцог Лихтенладе по их мнению был немощным стариком, который должен был покинуть политическую сцену после смерти императора Фридриха IV. А кто такой этот «маркиз» Лоэнграмм? Да, возможно, он имел неплохие достижения на службе, но кто он такой изначально, как не выскочка из бедной семьи, лишь по названию принадлежащей к дворянству, поднявшийся до своего нынешнего положения благодаря расположению императора к его сестре.

«Неужели мы должны просто стоять и смотреть, как такие люди забирают в свои руки власть в государстве?» — личное возмущение отдельных аристократов быстро стало всеобщим.

Пока у них были столь могущественные общие враги, связка Лихтенладе-Лоэнграмм оставалась твёрдой, как скала, и неразрушимой, как железная стена. Другого выбора у них просто не было.

Райнхард, ныне маркиз Лоэнграмм, сразу же произвёл Зигфрида Кирхайса в адмиралы флота и сделал его заместителем главнокомандующего Космической Армады Галактической Империи.

Герцог Лихтенладе тоже активно подержал это назначение, всё ещё не отказавшись от мысли сделать Кирхайса своим должником.

А вот Оберштайн испытывал опасения по этому поводу. Сам он теперь был вице-адмиралом и начальником штаба Космической Армады, а также первым секретарём адмиралтейства гросс-адмирала Лоэнграмма.

Однажды он подошёл к Райнхарду с откровенным советом:

— Хорошо иметь друга детства и хорошо иметь талантливого заместителя. Но опасно, когда эти две роли принадлежат одному человеку. Не стоило делать его заместителем командующего. Разве вам самому не кажется, что выделять адмирала Кирхайса среди прочих неправильно?

— Знайте своё место, Оберштайн, я уже всё решил, — молодой главнокомандующий заставил замолчать начальника своего штаба, этим единственным недовольным замечанием. Ему нужны были его разум и способности к интригам, но он никогда не считал этого холодного мужчину с серебристыми волосами и искусственными глазами своим другом, с которым можно поделиться тем, что лежит на сердце. И слышать от него скрытый навет на того, кто являлся его ближайшим другом, Райнхарду было неприятно.

После смерти императора Аннерозе, графиня фон Грюневальд, покинула дворец и переехала в частный особняк в Шварцене, который Райнхард приготовил для них. Приветствуя сестру, он воскликнул, словно пылкий мальчишка:

— Тебе никогда больше не придётся страдать, так что, пожалуйста, будь счастлива! Всегда!

Никто из знавших его не мог бы представить, чтобы блистательный адмирал говорил подобные слова, но они были наполнены искренними чувствами. Хотя теперь у него появилось и другое лицо, лицо бессердечного амбициозного интригана, но он не хотел, чтобы Аннерозе видела его таким.

Райнхард знал о союзе, в который тайно объединились герцог Брауншвейг и маркиз Литтенхайм, и в глубине души он радовался ему.

«Пусть этот нарыв прорвётся. Я казню их как мятежников против нового императора и одним ударом очищу ряды аристократов от их силы и влияния».

Если ему удастся уничтожить обоих зятей Фридриха IV, то остальным не останется ничего иного, кроме как признать его власть. Все эти сиятельства и светлости склонятся перед ним до земли и будут наперебой клясться в вечной верности. И, когда это случится, он сможет разорвать свой союз с герцогом Лихтенладе.

«Празднуй, пока можешь, своё возвышение, старый лис, это не продлится долго».

Разумеется, герцог Лихтенладе тоже не собирался вечно быть союзником Райнхарда. Он точно так же ждал эскалации конфликта с Брауншвейгом и Литтенхаймом. Используя военную мощь Райнхарда, он собирался сокрушить их. И, когда эта работа будет выполнена, ему больше не нужен будет столь опасный человек, как граф Лоэнграмм.

Следуя приказу Райнхарда, Зигфрид Кирхайс неуклонно готовил войска к ожидаемому ими вооружённому восстанию объединения высших аристократов во главе с претендентами на престол.

Кирхайс ощущал холодный взгляд Оберштайна на своей спине, но, так как никаких трещин в их отношениях с Райнхардом и Аннерозе не возникало, то он считал, что ему нечего стыдиться и решил, что в каких-то особых мерах предосторожности нет нужды.

Рыжий адмирал упорно трудился, выполняя свои обязанности, и в то же время наслаждался возможностью видеться с Аннерозе, возросшей по сравнению с предыдущими годами. Так что его жизнь была насыщенной и счастливой.

Если бы только эти дни могли продолжаться вечно…

Примерно в то время, когда новые структуры власти в Империи и Союзе наконец сформировались и начали потихоньку карабкаться вверх, Адриан Рубинский, правитель Феззана, сидел во внутренней комнате своей резиденции и готовился сделать звонок.

В комнате не было окон, в стенах были проложены свинцовые прокладки, а само пространство поляризовано.

Рубинский щёлкнул розовым выключателем на консоли и включил устройство связи. Трудно было охватить это устройство невооружённым взглядом, потому что вся комната была этим передатчиком, созданным для того, чтобы создавать мост через тысячи световых лет межзвёздного пространства, изменяя мозговые волны Рубинского и пересылая их к месту назначения.

«Это я. Пожалуйста, ответьте», — его мысли принимали форму определённого языка во время этих периодических сверхсекретных сеансов связи.

«Кто «я»?» — пришёл из глубин космоса ответ.

«Адриан Рубинский с Феззана. Как вы, ваше святейшество Великий Епископ? В хорошем ли вы настроении?» — Рубинский говорил со смирением, в которое трудно было поверить.

«У меня нет причин для хорошего настроения… Не сейчас, когда моя возлюбленная Земля ещё не заняла позиции, принадлежащей ей по праву. До того дня, когда Земле не станет поклоняться всё человечество, как было в далёком прошлом, моё сердце не будет спокойно», — Рубинский почувствовал донесённый до него из неимоверного далека глубокий вздох.

Земля.

Образ планеты, плавающей в космической пустоте в трёх тысячах световых лет от него, возник в голове Рубинского и стал ярким и чётким.

Заброшенная планета, которую человечество покинуло, полностью разграбив и разрушив. Обветшалая и опустошенная, истощённая и бедная. Руины, покрытые пустынями, скалами и редкими лесами. Горстка людей, влачащих жалкое существование, цепляясь за загрязнённую почву, навсегда потерявшую плодородность. Мир настолько жалкий, что даже Рудольф оставил его в покое. Третья планета своего солнца, не имеющая будущего и живущая лишь прошлым…