Руслан Бирюшев - Рассказ третий. Узрите свет

— Вжжжиу! — рявкнул пистолет, выплёвывая ярко-синюю молнию. Паук вильнул вбок, но энергетический разряд скользнул по его спине, оставив дымящийся шрам. Доктор яростно закрутила рукоять шомпола, удивляясь, что у неё дрожат губы — но не руки. На счастье девушки, существо решило, что с него хватит, и пустилось наутёк. Ему вслед полетели заполошные выстрелы — к месту схватки подоспели четыре морпеха, ведомые Хайнцем.

— Что произошло? — отрывисто спросил коммандер, останавливаясь перед Эрикой. Гёзнер довольно нелепо выглядел в криво застёгнутой шинели и сбитой набок шапке, с абордажным тесаком в руке, однако смеяться доктору отчего-то не хотелось. — Ты в порядке? И где Эм?

Девушка открыла и закрыла рот, развела руками в бессильной попытке что-то объяснить. Полог рухнувшей палатки лопнул во второй раз — на свет божий выбралась растрёпанная Мария. Лицо майора было красным от крови, стекающей из порезов на скуле и лбу. Она убрала в ножны кинжал, которым вспорола ткань, перебросила ротатор в правую руку, огляделась. Увидев Эрику, гневно прохрипела:

— Где эта тварь?

— У… ушла, — наконец обрела дар речи девушка. Для верности она даже ткнула пальцем в сторону, куда убежал паук.

— Хайнц… — ещё более севшим голосом произнесла майор, повернувшись к Гёзнеру. — Проследи… Пусть все оденутся и вооружатся. Ставь радиоантенну. Сейчас же. Фельдшер, ты живой? Отлично. Обувайся, бери шинель и тащись сюда. У нас раненые…

Один морской пехотинец, стоявший в карауле, был убит — его вспоротое от паха до горла тело нашли наверху. Второму повезло больше. Разрядив мушкет по смутной серой тени и промазав, он пустился в бегство, поскользнулся, рухнул с ледяной стены и ухитрился сломать себе не шею, а всего только руку да три ребра. Двое матросов, атакованных в палатке, отделались глубокими порезами — их жизням ничего не угрожало. Наконец, оставалась сама Мария, отмахнувшаяся от попыток фельдшера заняться её ранами. Кровь заледенела на лице майора, и со стороны казалось, что женщина носит жуткую багровую маску, закрывающую левую половину лица.

— Ухо держать востро, палить по любой тени, — приговаривала она, обходя посты. Как глава охраны экспедиции Эм временно взяла на себя общее руководство вместо Хайнца, и поставила в ружьё всё население лагеря. Два караула майор разместила наверху, на ледяных стенах, один внизу, у входа в лагерь. Каждый состоял из морпеха и пары вооружённых матросов. Четвёртый солдат караулил раненых. Таким образом, в резерве на крайний случай оставалась лишь сама Мария, и сменить караульных было некем — но и ждать предстояло недолго. В штабной палатке Хайнц вовсю стучал ключом, вызывая по радио корабль. Учёные также не остались в стороне от общей суматохи — Эрика помогала Морицу рыться в руинах матросской палатки. Выглядело это нелепо, но по факту они оба занимались важнейшим делом — искали единственный ключ к загадке ночного нападения. Эрика оказалась удачливей — среди мусора, разбросанного по снегу, она первой заметила длинный серый предмет.

— Мориц, сюда! — позвала девушка. Опасаясь прикасаться к находке, доктор бросила в неё снегом. Белое облачко припорошило предмет — и только.

— Ага! — подоспевшие археотехник без малейших колебаний схватил серую штуковину, поднёс к глазам. Эрика испытала странное разочарование, когда её коллегу не поразило молнией и не растворило в жижицу на месте. — Это, очевидно, конечность того существа, которое ты видела… в которое стреляла… Хм-м-м…

Пока Мориц вертел трофей в руках, едва не касаясь его носом, доктор Маан позвала остальных офицеров. Вышедший из палатки Хайнц наградил недовольным взглядом майора:

— Эм, чёрт с ними, с порезами, но если ты не наденешь шапку, я возьму пример с одного восточного князя и прибью её тебе гвоздями к голове. Зачем мне командир охраны с отмороженными мозгами?

— У меня под черепом отмерзать нечему. — Криво усмехнувшись, женщина тряхнула тяжёлой гривой чёрных волос, уже присыпанных снежной крупой. — Мне это все учителя в гимназии говорили, пока не выгнали…

— Не увлекайся самоуничижением. А уши? Уши не под черепом, и отмёрзнут первыми.

— Ладно, считай — уговорил. Как там Густав?

— Будет через час. Пушки зарядил, на всякий случай. Эрика, Мориц?

— Это вот — лапа того каменного паука, который напал на нас ночью. — Доктор Маан ткнула в серый предмет, лежащий на ладонях Морица. — Наверное, Мария ему отшибла.

— Ага, я, — с самодовольным видом кивнула Эм. — Первым же выстрелом. А потом он как прыгнул мне в лицо…

— Она металлическая, — просто сказал археотехник, хлопнув лапой по ладони — словно дубинкой.

— В смысле — это жизнь на основе металла, как на мирах за Вуалью Беллерофонта, или же… — уточнил коммандер.

— Это машина, — мотнул подбородком учёный. — Смотрите, внутри провода, сочленения… И машина не чужая. Видите оборванную трубку внутри? Это канал для «серой крови», которая позволяла машинам предков восстанавливать повреждения. Пересохший, правда.

— Прелестно. — Мария подняла руку и тронула порез на скуле. Тот уже перестал кровоточить, схватившись алой коркой. — Ты уверен?

— Полностью.

— Значит, Витольда распотрошила не инопланетная тварь, а одна из этих… — майор поморщилась, отняла пальцы от щеки.

— Обычно их называют мыслящими машинами или эм-машинами.

— Вот последний вариант в моём присутствии не используй, будь добр.

— Да, конечно. Ещё их зовут «живыми машинами», но это-то как раз неверно. Они мыслящие, но не живые. Предки использовали их как помощников в самых разных сферах. К сожалению, очень немного мыслящих машин пронесли сквозь порталы, и их нещадно эксплуатировали в первое столетие. При этом никто из предков не знал, как они устроены. — Мориц вздохнул с искренним сожалением. — Несмотря на способность к саморемонту, даже до третьего века не дожила ни одна машина. На обитаемых мирах.

— А здесь — дожила. И может, даже не одна, — констатировал внимательно слушавший его Хайнц. — Ты можешь что-то сказать о ней по этому обломку?

— Ну… — археотехник вновь поднёс лапу «паука» к самому носу. — Почти наверняка, машина не боевая. Боевые машины предков куда лучше держат выстрелы и сами всегда вооружены стрелковым оружием. Хотя за века, конечно, оно могло выйти из строя — но терять конечности от пистолетного выстрела… Нет, машина предназначалась для мирных целей.

— Вскрывать людей как рыбу на кухонном столе — даже на мой взгляд не мирная цель. — Эм провела ладонью по волосам, стряхнув с макушки снег. — А мои понятия о миролюбии крайне растяжимы.

— Или её кто-то перенастроил в прошлом, или это… машинное безумие, — согласился Мориц. — Мыслящие машины склонны терять рассудок от долгого функционирования, тому есть десятки проверенных свидетельств.